Кристина Зимняя - Честное волшебное! или Ведьма, кошка и прочие неприятности
«Мальчишка! – мысленно усмехнулся Вейдмар. – Влюбленный и потому глупый, иначе бы не отказывался от привалившего наследства будущей супруги».
Вслух же он сказал:
– Безусловно, совпадение возраста было бы недостаточным основанием для определения родства. И даже направленность дара, а все Морты являются сильными лиловыми магами, ни о чем не говорит, но есть еще это. – Эсми вытащил из ящика стола небольшой портрет, заключенный в овальную раму, и подвинул его к гостям. – И это. – Слева от миниатюры легла пластина с нарисованной веткой с лиловым цветком, который стал еще ярче, очутившись рядом с ведьмочкой. – Он наливается цветом в вашем присутствии, Джемма, что является несомненным свидетельством принадлежности мага к древнему и, должен отметить, весьма богатому роду Морт.
Девушка одарила артефакт мимолетным взглядом – благосостояние и знатность ее, казалось, не заинтересовали вовсе. Она жадно впилась взглядом в изображенную на портрете чету – сходство между ней и зеленоглазым мужчиной оказалось слишком заметным, чтобы списывать его на случайность, а у приветливо улыбавшейся женщины были точно такие же брови, как у Джеммы. На то она и дочь своих родителей, чтобы на них походить. Родителей… звучит-то как!
– Расскажете о них? – спросила ведьма, подняв на градоправителя заинтересованно заблестевшие глаза.
Дьер Аттамс, поджав губы, принялся разглядывать пластину с цветком, который бледнел, когда его отодвигали от той, в чью честь он распустился, и становился насыщенно-лиловым, стоило поднести артефакт к ведьмочке.
– И что ты хочешь знать? – пряча за грустной улыбкой давнюю боль, спросил Вейдмар.
– Все! Кто они, где? Они меня… нас с сестрой искали? А может, у них есть еще дети? Кларисса говорила, что они нас бросили, но, если им не было известно о том, что мы живы, тогда, может быть…
– Джемма, – мягко перебил ее собеседник, – прости, девочка, но твои родители давно уже за пологом Саймы.
Девушка сникла: плечи ссутулились, уголки губ опустились, и за густой завесой ресниц мелькнули невыплаканные слезы.
– Однако твой дедушка жив и ждет не дождется, когда вы с ним наконец познакомитесь, – приободрил ее градоправитель.
– Это замечательно! – Ведьмочка выдавила улыбку, которая вопреки ее желанию получилась печальной. – Но мне бы хотелось для начала услышать рассказ о маме и папе… если вы, конечно, что-то про них знаете.
Сестра всячески уклонялась от разговоров о родителях, а если и говорила о них, то выставляла не в лучшем свете: отдали в приют, исчезли… беседы об этом были под запретом, и доверявшая Клариссе ведьмочка привыкла не затрагивать болезненную тему. Сейчас же Джемме хотелось узнать как можно больше о матери и отце, которые их любили и вовсе не бросали.
– Знаю. – Дьер Эсми откинулся на спинку кресла, внимательно изучая визитеров. – Более того, я был и являюсь лучшим другом твоего отца и… твоим опекуном. Пусть уже и бывшим.
– Еще один! – вырвалось у обычно сдержанного оружейника, и, больше не таясь, градоправитель расхохотался в голос.
– Спокойно, Этьен, – проговорил он, отсмеявшись. – Никто на твою невесту не покушается. Разве что она сама передумает выходить за тебя замуж.
Оружейник и ведьмочка переглянулись. В его взгляде читался вопрос, и она, напрочь забыв о градоправителе, родителях и всем на свете, с жаром выпалила:
– Я ни за что не передумаю, Ен! Честное волшебное!
Через час
После визита в ратушу, обрушившего на них с Этьеном столько неожиданной и, без сомнения, важной информации, Джемма брела по улице, одной рукой вцепившись в локоть жениха, а другой бережно прижимая к груди драгоценную миниатюру. Она никак не могла прийти в себя от новостей – шутка ли дело вот так, в один миг, обрести родителей, пусть и давно умерших, деда, проживающего в родовом поместье на континенте, и бесконечную вереницу предков, чья история уходила корнями на десяток столетий назад. В отличие от Ена, въедливо задававшего вопрос за вопросом и крутившего в руках пластину с цветущей ветвью, ведьмочка поверила градоправителю сразу. И даже расплакалась, услышав страшную историю о том, как на мать, поехавшую вместе с детьми навестить подругу, напали разбойники. Ее очень тронуло, как переживал отец, обнаружив возле сгоревшей дотла кареты тело жены с перерезанным горлом и убитых охранников, как до самого дня своей смерти не верил, что обе его дочери тоже погибли. Он искал их везде, обращался к опытным сыщикам, к магам, к гадалкам, но девочки будто в воду канули.
Джемма не понимала, почему сестра, которая на момент трагедии была значительно старше ее, никогда не рассказывала о семье. Зачем придумала им обеим новые имена, превратив Айлу в Джимджеммайлу, а Арис – в Клариссу. Что помешало ей тогда вернуться к еще живому отцу вместо скитаний с маленьким ребенком на руках и последующего переезда на остров? Вероятно, чудом уцелевшим дочерям Шертана Морта в родном доме угрожала какая-то неведомая опасность, заставившая старшую навеки позабыть о прошлом, разорвав все связи с семьей. Ведь нападение на экипаж, как предполагал дьер Эсми, было не простым ограблением, а заказным убийством. Именно эти мысли девушка и озвучила новоявленному опекуну и… узнала нечто совершенно новое о покойной сестрице. Судя по письму, показанному Вейдмаром, Кларисса на самом деле не являлась родственницей Джеммы. Поэтому и кровь, которую ведьмочка сдавала в лечебнице, ей не подошла. Но как такое могло быть? Ведь они похожи словно две капли воды! Разве что опытная аза, используя лиловый дар, подправила свою внешность, чтобы ни у кого не возникало сомнений в их родстве. Но… зачем? Ответ на этот вопрос градоправитель не знал. Зато и ему, и Этьену, и тем более Джемме было теперь над чем задуматься.
Дьера Аттамса известие об обретенном невестой дедушке не слишком волновало после того, как ведьма при свидетеле подтвердила намерение стать его женой. По всем законам она была совершеннолетней и могла сама распоряжаться своей судьбой, а следовательно, планам на скорую свадьбу ничто не угрожало. Малышки Энни и Анни, учитывая непонятное происхождение Клариссы, к роду Морт отношения не имели, и это радовало – делить с каким-то знатным стариком своих детей, как, впрочем, и Джемму, Этьен не хотел. Пожалуй, единственным, что вызывало у него смутное беспокойство, была личность покойной жены, умудрявшейся столько лет прятать наследницу рода Морт от профессиональных сыщиков. Цели женщины, с которой он прожил четыре года в браке, оставались такой же загадкой, как и она сама.
Скорей всего, Кларисса знала что-то о том жутком нападении и всеми силами пыталась защитить попавшего к ней ребенка. Возможно, старшая дочь Шертана была тяжело ранена, но перед смертью умудрилась заручиться поддержкой коллеги по лиловому дару, согласившейся спрятать малышку. А может, бандиты решили, что Айла мертва, и бросили ее среди трупов, где Кларисса, кем бы она ни была, случайно нашла выжившую девочку, пожалела и забрала себе. Если так, она вполне могла ничего не знать про Мортов и их поиски. Просто взяла на воспитание крошку, сказав всем, что это ее сестра. И сейчас, будь она жива, наверняка радовалась бы вместе с Джеммой, узнав о грядущем воссоединении семьи.
Или нет. Ведь росток на фамильном древе ожил только после смерти Клариссы. Значит, она осознанно скрывала от родни свою приемную сестренку, используя запретные заклинания, о которых Этьен не столько знал, сколько догадывался. И что было причиной: нежелание отдавать родным девочку, к которой успела привязаться, или нечто иное – неизвестно. И если его жена – не сестра ведьмочки, где же тогда настоящая Арис? Погибла или живет на материке, прячась от всех и вся? Нет, невозможно! Тогда артефакт четырнадцать лет назад среагировал бы на ее совершеннолетие так же, как сейчас – на расцветание дара Джеммы. Значит, настоящая сестра мертва… как и фальшивая.
Ведьмочка молчала, доверчиво прижимаясь к сильному плечу жениха. А он, коря себя за черствость, думал о том, что рад смерти Клариссы, потому что в свете открывшейся информации вовсе не уверен в ее благих намерениях относительно Майлы. А еще Этьен внезапно понял, что не имеет ничего против небольшого путешествия на континент и знакомства с будущими родственниками, но… только после свадьбы! На нее, к слову, придется пригласить и Миландера Морта с дьером градоправителем, который, как оказалось, был не только женихом Грэнны, но и другом отца Джеммы. С другой стороны, нет худа без добра: ведь если Вэйдмар Эсми встанет на сторону ведьмочки, мать быстро успокоится и смирится с выбором сына. А значит, не будет больше трепать нервы будущей невестке.
На Звездном мосту
Каменный мост был узкий и горбатый, с литой чугунной балюстрадой под гранитными перилами, с парой фонарей, свисающих на цепях с высоких столбов, и с прибитой кем-то доской для прощальных записок. Именно на ней самоубийцы оставляли свои памятные росчерки, прежде чем сигануть в темную воду. Не то чтобы это часто случалось, но, как показывала практика, лучшего места для тихой добровольной кончины в Готрэйме не найти. Слабо освещенная окраина, расположенная на выезде из города, не пользовалась популярностью у прохожих. Люди здесь встречались редко, разве что лодки время от времени проплывали под каменной аркой, держа курс на порт. И уток тут точно не было!
