Мария Николаева - Фея любви, или Демонесса на госслужбе
Эх, ладно, надо отвлечься от этих мыслей – навестим Мая. Тем более этот темный мне глубоко симпатичен.
Развернувшись, я решительно отправилась к мужскому общежитию. Конечно, с бабушкой-вахтершей мне придется повоевать, но не в первый же раз!
К моему удивлению, долго держать в дверях и требовать какие-то мифические разрешения от лорда-директора (так он и даст девушке разрешение на поход «по мальчикам»!) у меня не стали. Лишь когда я уже подошла к лестнице, мне в спину полетело что-то оскорбительное относительно низкой нравственности нынешних студенток. Я лишь насмешливо фыркнула – видела бы она меня вчера!
К комнате Мая я подошла в самом приподнятом настроении. Есть у меня такая вредная привычка – я люблю дразнить гусей. А эта бабушка-вахтерша уж больно мне напомнила великосветских гусынь, что едва не плевались мне вслед месяц назад.
– Эй, Май, ты тут? – Стукнув приличия ради, я сразу же просунула свою любопытную рожицу в дверь. Взлом чужих магических плетений происходил уже на автомате (сказывалась привычка врываться в директорский кабинет).
– Крис? – Мальчик, в этот момент как раз переодевавший рубашку, резко обернулся, заметил мой любопытный носик и, прижав к груди одежду, залился краской по самые острые ушки. Да уж, вот такая я бессовестная – мной уже дроу пугать можно. Ну или хотя бы смущать.
Невольно усмехнувшись, я нарочито оценивающим взглядом прошлась по тонкой фигурке этого мальчика-зайчика. Как я и думала, в телосложении он не сильно проигрывал воинам, но все-таки было очевидно, что для него тренировки являются не целью, а скорее приятным разнообразием. Еще одна любопытная деталь в копилку к прочим.
– Ладно, одевайся. Я в коридоре подожду. – Поняв, что Май так и будет под моим взглядом поочередно то краснеть, то бледнеть, я прикрыла дверь. Правда, долго ждать мне не пришлось – темный позвал меня уже минутой позже. Выглядел он донельзя смущенно и миленько. Так и хотелось прижать к груди и затискать… хм, а я-то подумала, что это уже прошло. Хотя, видимо, стоило напряжению последних недель схлынуть, как я вновь почувствовала вкус к жизни. Пришлось напоминать себе, что смущенный темный эльфик не какой-то там зверек и не плюшевый дракончик – подобных порывов не оценит.
– Ты что-то хотела? – настороженно поглядывая на меня из-под светлой челки, поинтересовался Май. Я ответила уверенным кивком:
– Хотела. Меня тут твои темные собратья к тебе подсылают.
Май опустил взгляд и тяжело вздохнул. Не найдя куда деть руки, он поймал свою косу, длинную, спускающуюся до самого пояса, и начал перебирать волоски на ее кончике.
– Совсем распустились, – наконец произнес он. – Почувствовали себя более свободными без неусыпного контроля и совсем распустились.
Он не сетовал – лишь констатировал факт.
– Это плохо? – уточнила я. Всегда сложно, когда собеседник не дает событиям личностной оценки. А Майсиль в большинстве случаев именно так и поступал. Он был сторонним наблюдателем, а не участником. Хотя иногда все-таки шел на контакт и даже помогал – как, например, с порталами.
– Не знаю. Но это иначе, не так, как было, – с легкой растерянностью отозвался эльф и поднял на меня большие наивные серые глаза. На фоне черной кожи они буквально сияли.
– Но ведь по-другому не всегда означает плохо, да? – осторожно улыбнулась я. Мне не хотелось давить на него, он должен был сам принять верное решение.
– Не означает. Но любое изменение может повлечь за собой катастрофу, – все та же констатация. Он не спорил, а лишь озвучивал иную сторону процесса.
– Май, но если вы решились ответить согласием на предложение Тиа, значит, уже готовы к изменениям. Осталось лишь понять, насколько глобальным.
Он улыбнулся, едва заметно, немного смущенно, словно не так часто делал это.
– Что ты знаешь обо мне, Крис? Почему считаешь именно меня главным в нашем отряде? Почему не Йолу?
– Потому что ее не было в первоначальном составе группы. Она прибилась к вам самовольно, ты – нет. Да и… – Я замялась, не зная, как озвучить свои подозрения. Мне не хотелось его случайно обидеть, но я не представляла, что из моих слов будет допустимо, а что выйдет далеко за рамки.
– Что? Не бойся. Мне просто интересно, что именно говорят о нас на поверхности?
– Ты – жрец Богини? – набравшись смелости, в лоб спросила я.
– Не совсем. Но близко. – Улыбка Мая стала уверенней. – О таких, как я, вы, наверно, и не слышали. Сами темные нас называют сыновьями Богини. Хотя мне приятнее думать, что мы всего лишь дар этого мира своему народу. Такие, как ниэйские князья или Кирина эльфов. Впрочем, это не отменяет того, что мы появляемся крайне редко, из-за чего даже сам факт нашего существования держат в тайне. Обычно мы приходим в эпоху перемен, и именно нам приходится находить верный путь для всего народа.
– Зачем ты это говоришь мне? – поинтересовалась я, пристально глядя на темного. Даже узнав о его почти божественном происхождении, я не могла себя заставить увидеть в нем кого-то, кроме милого ребенка.
– А разве ты не такая же? – искреннейшим образом удивился Май. – Я же вижу…
– Только не надо об этом, – невольно поморщилась я, уже предвидя продолжение темы «ниэйская княгиня, что такое и с чем едят».
– Но это же правда, – произнес Май, явно не понимая, как можно отказываться от части себя. – Твой долг направлять и оберегать свой народ.
– Это который? – ехидно поинтересовалась я.
Май стушевался. Наверное, тоже никак не мог определить, к какой расе меня можно отнести с таким коктейлем из наследий.
– Ты – фея любви, а значит…
– Ничего это не значит. Тем более подобных мне у нимф хватает.
– Как скажешь, – не стал спорить Май. Он вообще легко соглашался с людьми, особенно если те не трогали его любимых темных. – Но слова это только слова. Почему они послали именно тебя? Почему не пришли сами?
– А ты сам стал бы спорить со своей Богиней?
– Я делаю это каждый день, – недоуменно откликнулся Май. Я пораженно уставилась на эльфика. Ничего себе заявочки!
– А вот они опасаются настаивать на своем. Наверное, боятся, что откажешь, а отказавшему божеству очень сложно поверить вновь. Думаю, именно этого невольного разочарования они и хотят избежать, – пояснила я, надеясь, что он поймет, что именно я вкладываю в эти слова.
– Возможно, – согласно склонил голову Май. – Но зачем это им? Почему они боятся? Я такой страшный? – Серьезные серые глаза пытливо уставились на меня. Он желал узнать ответ, по-настоящему, искренне, даже страстно, просто страсть его была еще слишком робкой, только-только зарождающейся.
Почувствовав к этому эльфику острый приступ нежности, я подошла ближе и мягко потрепала его по макушке. Его взгляд стал еще растеряннее.
– Ты не страшный, – с улыбкой уверила я. – Ты просто другой, не такой, как они. И они уверены, что ты не можешь понять их чувств.
– А я могу? – с отчетливой вопросительной интонацией произнес Майсиль. Странно, этот эльфик в разы меня старше, а я чувствую себя родителем, разъясняющим любопытному ребенку прописные истины.
– Конечно, можешь. Все могут любить. Это естественно.
– Но я не умею любить. – Он не возражал, просто ставил перед фактом. Совсем недавно я уже слышала эти слова, но тогда они были произнесены совсем другим тоном.
– Тебя тоже прокляли? – негромко уточнила я, хоть и подозревала, что подобное маловероятно.
– Нет, истинных жрецов невозможно проклясть. Это имеет значение?
– Ну, раз тебя не проклинали, то и любить ты можешь.
– Могу, – согласился он. – Но это маловероятно. У истинных жрецов чувства просыпаются редко, лишь в том случае, если они встречают вторую половину своей души.
Ох, как с ним непросто. Зато теперь я поняла, почему они послали именно меня. Я же фея любви, только я смогу ему объяснить и только меня он послушает.
– Но раз можешь, то значит, и понять их можешь.
– Это сложно. Они поступают нелогично, – чуть виновато улыбнулся Май, словно ему было не по себе от этого признания.
– Май, они всего лишь хотят, чтобы ты встал на их сторону.
– Я попробую, – кивнул он. – Но, Крис, я не смогу объяснить Матерям, почему согласился с ними. Один – не смогу. Поможешь мне? – И это ушастое чудо уставилось на меня своими большущими серыми глазами, разве что ресничками не хлопал. И как такому откажешь?
– Разумеется. А как?
– Отправишься в конце лета с нами? Я тебе подземелья покажу! – просиял он. А я поняла, что попала. Окончательно и бесповоротно. Но разве можно идти на попятный, когда рядом с тобой кто-то настольно наивный и доверчивый? Я просто не могла обмануть его ожидания.
В замочную скважину
Авьер Мрак
Мрак долго маялся нерешительностью. Он понимал, что это недостойно мужчины и воина, но никак не мог заставить себя предстать перед Майсилем и поговорить с ним. Да и как можно объяснить богу природу человеческих чувств? И пусть их спутник не столько бог, сколько проводник божественной воли, но так ли это важно? Вряд ли. Всю свою жизнь Майсиль провел в закрытом храме, не зная ни прикосновений, ни тепла чужих душ. Его намеренно ограждали от этого, его опаивали, дурманили сознание, постепенно, по капле удаляя все недостойное и чуждое морали их Богини.
