Марина Козинаки - Ярилина рукопись
– Я видела, – вдруг вспомнила Полина, – как Василиса остужала чай с помощью какого-то заклинания. Как это делается?
– Тебя интересует регулировка температур? Мы займемся этим вскоре после Зимнего солнцестояния. Я должна разобраться, как эта магия работает у Водяных. А теперь беги в Усадьбу, а то еще заболеешь. Сегодня жуткий холод.
– До свидания, – сказала Полина и, добравшись до маленького лаза среди стволов и веток деревьев, обернулась и помахала рукой.
Лиса помахала в ответ. Она не сдвинулась с места, провожая взглядом девочку.
Едва оказавшись за плотной стеной высоких деревьев, укрытых белыми шапками, Полина побежала к Усадьбе. На улице стремительно темнело, а в Огненном чертоге ее ждал кто-то…
Кто? Водяная колдунья поспешно миновала Батмана, но потом вернулась назад и вручила ему свое пальто и шапку. Дверь, ведущая в Огненный чертог, была закрыта, и Полина на секунду замерла, взявшись за витиеватую темную ручку. Кто же?
Она толкнула дверь. В зале со всех сторон полыхал огонь. Его пламя вырывалось из огромных каменных чаш, на ободках которых были вырезаны разнообразные ящерицы. Огонь горел в камине, спускался с потолка множеством горящих свечей, выплевывал свои языки прямо из стен. И в этом ярко-красном теплом мерцании сияла одна-единственная бело-голубая точка – световой шар, созданный с помощью магии Воздуха. Митя с Севой сидели на полу возле камина и грели руки у огня.
– А ты почему одна? – вместо приветствия спросил Митя.
– Та к это были вы? – недоуменно отозвалась Полина.
– В смысле «были мы»?
– Записка! Вы написали мне записку?
– А, ну естественно. Я ее написал, – сказал Митя. – А где остальные? Я попросил Батмана всем передать мое послание.
– Ну, если на других записках тоже не было подписи, то не уверена, что девочки придут. Я, например, несколько раз успела передумать, идти или нет.
– Ты не подписался? – спросил Сева.
– Нет, но моя сестра, надеюсь, догадается, что это я!
Внезапно раздались приглушенные голоса за стеной. Створка двери немного приоткрылась, образовав узкую щель, в которую можно было увидеть три лица, с интересом пытающиеся рассмотреть присутствующих в комнате. Полина улыбнулась, догадавшись, что Анисья, Василиса и Маргарита не хотели идти навстречу неизвестности и решили предварительно узнать, кто именно ждал их.
Но потом почему-то головы подруг перестали быть видимыми через дверную щелку, и послышался голос, не принадлежащий ни одной из них.
– Нет, не знаем, – прозвучал ясный ответ Анисьи, а вслед за ним еще какое-то бормотание.
Тут же дверь распахнулась, и на пороге появилась Пелагея в компании Василисы, Анисьи и Маргариты.
– Вот неожиданность! – со смешком воскликнул Митя.
Не проронив ни слова, Сева встал. Его лицо, до этого веселое, вдруг приобрело надменное выражение. Он подошел к Пелагее, взял ее под руку и исчез вместе с ней за дверью.
– Что все это значит? – Анисья посмотрела на брата.
– Это значит, что я остался один с четырьмя девушками, – радостно сообщил Митя. – Недолго и до того, что я поменяюсь местами с Заиграй-Овражкиным.
– Хватит! – оборвала его Анисья. – Зачем ты прислал нам письма?
– Хотел поговорить с вами насчет карты. Конечно, сначала мы с Севой решили не посвящать вас в то, что обнаружили, но потом сжалились и подумали, что вы заслужили узнать некоторые сведения.
– О-о-ой! – тяжело вздохнула Анисья. – Не строй из себя умника!
– Да он же шутит, Анисья, – заступилась за Митю Василиса. – Он не мог не рассказать нам, это было бы совершенно неблагородным поступком: ведь мы обнаружили эти карты.
– Вот именно! – подтвердил Митя. – Присаживайтесь, барышни, и давайте поговорим о карте. Есть какие-нибудь догадки? Что-нибудь о рукописи нашли?
– Мы, если честно, еще не искали.
– Да, у нас с Полиной была сегодня встреча с наставницей по Древним языкам, мы бы просто не успели.
– А что нашел ты? – подала голос Полина.
– Мы склоняемся к тому, что это карта Росеника.
– Но почему она состоит из двух частей? – поинтересовалась Полина.
– Я думаю, – Митя положил на стол два листка, где были нарисованы схемы, – что Весть Семи Богов указывает на то, что именно спрятано. Щит Даждьбога, Шлем Велеса – очень похоже на оружие, которое оставили Боги.
– Но ведь речь шла о рукописи, – вставила Василиса.
– Да, а я вот о чем подумала, – сказала Полина. – Ярилина рукопись – это важный и очень, как бы это сказать, могущественный артефакт, да? Наверняка она должна чем-то охраняться. Может быть, Ярилино Копье и указывает на местонахождение книги? Ярила мог оставить и рукопись, и копье.
– Но как копье защитит книгу от нежелательных глаз?
– Копье может условно обозначать какое-то оружие, может быть, каких-то существ, вооруженных копьями…
– Банально, – ответила Анисья. – Слишком все было бы легко.
– Но для чего нужна вторая часть карты? – спросила Маргарита, взглянув на Митю.
– Мне кажется, вторая карта указывает на местоположение того, что оставили Боги. То есть на ней обозначены непосредственно те места, где лежат божественные трофеи. Хотя есть предположение, что никаких трофеев, кроме рукописи, вообще не существует.
– Тогда я не понимаю, что конкретно мы ищем, – запуталась Полина.
– Смотри, – сказала Василиса. – Будем считать, что по этим картам можно найти именно Ярилину рукопись, так, по крайней мере, гласит легенда. Отсюда делаем вывод, что все остальные обозначения на карте помогают найти то место, где рукопись хранится.
– Но ведь Ярилина рукопись – это выдумка, ты сама говорила…
– Тогда мы можем считать, что ищем оружие Богов.
– Все семь артефактов?
– Может быть.
– А может быть, оружие Богов – это и есть Ярилина рукопись? Если взять во внимание любовь наших предков к иносказаниям, то все сходится!
– Верно…
– А что ты имел в виду, когда сказал, что на второй карте указаны места, где спрятаны… м-м-м… где спрятана Ярилина рукопись? – спросила Полина Митю.
– Планетарные руны обозначают конкретные места в нашем городе.
– С чего ты взял?
Митя не ответил, а только снял с шеи крупный медальон, который носил под одеждой, и протянул его Полине. На упругом кожаном шнурке висел золотой диск, украшенный вензелями, какими-то мелкими надписями, монограммой Муромцев и… руной Солнца посередине. Анисья бросила на медальон встревоженный взгляд, а потом расстегнула тонкую цепочку на шее и показала свой амулет, отличавшийся от Митиного лишь размером.
– Эта руна – один из символов нашего рода. Но она не только на медальоне, – сказал Митя. – Она в нашем поместье везде. С первого взгляда ее не заметишь, потому что она не возвышается над зданием на шпиле и не украшает его фасад. Но все древние книги и рукописи, все фамильные сервизы и драгоценности отмечены ею.
– Ты хочешь сказать, что наш дом… – Анисья посмотрела на карту и указала пальцем на руну Солнца.
– Да, скорее всего здесь обозначено именно наше поместье. А тут – Белая Усадьба, о чем можно судить, исходя из ее девиза, запечатленного в рунограмме Семи Богов. И догадался об этом Овражкин.
– Гениально, – протянула Полина, все сильнее предвкушая захватывающие приключения.
Глава восьмая. Странница
Анисья оторвалась от книжки. Глаза ее очень устали и начали болеть от сиреневого света светильника. Страница за страницей, том за томом – и ничего, абсолютно ничего, что хоть как-то могло помочь им в поисках таинственной Ярилиной рукописи. Лучше бы она провела эти выходные в Усадьбе, как и Василиса, повторяя основные снадобья для трехступенчатых обрядов. И с чего они вообще решили, что карта эта связана с Ярилой и его чудо-книгой? Она боялась, что могла пропустить что-нибудь важное, копаясь в старинных пожелтевших страницах и берестяных свитках.
Митя сидел рядом, уперев немигающий взгляд в длинный текст. Анисья толкнула брата локтем, но тот лишь отмахнулся от нее и продолжил чтение. И как это ему удавалось сидеть на месте столько времени?
Анисья заметила, что и Сева сегодня не отличался завидным терпением. Он ходил туда-сюда вдоль огромных книжных стеллажей семейной библиотеки Муромцев, вытаскивая и ставя обратно один том за другим. Но иногда что-то казалось ему интересным, он надолго погружался в выбранную книгу, и Анисья наблюдала за ним, положив голову на руки.
В эту минуту его некрасивое обхождение с девушками и холодность в общении с самой Анисьей представлялись совершенно незначительными. Сейчас ее это совсем не волновало. Да и что ей за дело до остальных девиц, когда он рядом? Сидел с ней, читал, жил с ней в одном доме почти каждое Новолуние и Полнолуние. Она как никто другой подходила ему: прекрасная, умная, богатая, да еще и сестра его лучшего друга. Как здорово они смотрелись бы вместе! Но не могла же девушка сама сказать ему об этом! А он словно откладывал свое признание на неопределенный срок.
