Джек Хорн - Грань

– Это даже не обсуждается, – сказала Айрис. – Она собиралась принести тебя в жертву! Мэйзи потеряла право называться членом нашей семьи и право находиться в нашем измерении.

– Ты говорила, что она попыталась остановить передачу в последний момент, – парировала я. – Я слышала, как Мэйзи кричала «нет». Она отказалась исполнить свой план. Ты же с ней общалась, Эллен, перед ритуалом, и она передумала. Помнишь?

Эллен посмотрела на меня, и у нее дернулся уголок рта.

– Я ей сказала, что у тебя с Питером будет ребенок.

– Похоже, Мерси, она пыталась прекратить ритуал не ради того, чтобы тебя спасти, – пробурчал Оливер. – Может, она не желала причинить вред ребенку Питера.

– Ясно, – произнесла я. – Если позволите, я немного побуду одна.

– Конечно, милая, – улыбнулась Айрис. – Если что понадобится, просто позови кого-нибудь из нас.

Оливер занялся ремонтом комнаты, расположенной напротив моей спальни. Он намеревался превратить ее в детскую Колина. Здесь было полным-полно игрушек. А Питер самолично притащил сюда шкаф. На самом видном месте уже красовалась красная пожарная машинка Питера. Мне тоже очень захотелось поставить на полку какую-нибудь из своих старых игрушек.

Я зашла к себе и принялась рыться в коробке, где лежали мои детские вещи. И вдруг наткнулась на стеклянную емкость с навинченной крышкой, где хранился колдовской подарок Мэйзи. Я достала банку. Внутри плясали девятнадцать огоньков – воспоминания, которые Мэйзи собрала для меня перед жеребьевкой, когда я верила, что она меня любит, несмотря на мой эгоизм. Я отвернула крышку и принялась наблюдать, как вылетают синие искры. Робко протянула руку и коснулась крошечного язычка пламени. Увидела себя – в этой же комнате. Я сидела за миниатюрным столиком рядом с сестрой. Мы с Мэйзи устроили чаепитие для кукол, которых нам подарили тетя Эллен и «дядя» Эрик, вернувшиеся из отпуска в Европе. Потом картинка померкла.

Я протянула руку и коснулась огонька, который пытался ускользнуть. Меня наполнило тепло, и я заново пережила первый танец, который мы с сестрой станцевали прилюдно. Было смешно глядеть на нас обеих, но тогда-то мы не сомневались, что вырастем и будем балеринами. Так предсказали звезды! Затем поблекло и это воспоминание.

Я уставилась на другие огоньки и ахнула. Мне не показалось. Они действительно выстроились в ряд и отдалялись от меня. Хотя нет, догадалась я. Они явно хотели привести меня к Мэйзи! Когда я это наконец поняла, вокруг меня закружился пламенеющий хоровод.

– Хорошо, – проговорила я. – Но не сейчас, надо подождать.

Огоньки послушно поплыли к своему убежищу. Я завернула крышку и убрала банку обратно в коробку, спрятав ту поглубже в шкаф.

Я отправлюсь на поиски сестры, и Мэйзи попадет домой. Не знаю, почему у нас ничего не получилось, но я любила Мэйзи вопреки всему. Я как-нибудь найду способ исправить сделанные ошибки. Но сперва мне надо научиться управлять силой, и не только моей собственной, но и силой грани. Я буду сражаться за Мэйзи – и, значит, мне предстоит противостоять девяти ведьмовским родам, а может, и собственной семье.

Глава 34

– Хило все гадала, когда ты ее навестишь, – проскрипела старуха, увидев, как я вхожу на кладбище Бонавентура, придерживая рядом с собой велосипед.

– И ты решила, что я заодно принесу тебе цветы, – сказала я, показывая ей букет, который привезла с собой.

– Нет, Хило так не считала, – пробурчала она и поковыляла вслед за мной. Я замедлила шаг, чтобы ей было легче.

Сделав пару шагов, она глубоко вдохнула.

– Я и не представляла, что затеяла твоя сестра. Думала, что Джексон настоящий. Хило вовремя не сообразила, что он – один из своры никчемных страшил.

– Понятно, – кивнула я.

– А еще я не знала, что сила, которую мне дала Джинни, твоя собственная. Значит, я воровала энергию у тебя.

– Но ты бы все равно ее брала, верно?

– Проклятая девчонка, ну конечно же! – буркнула Хило.

Мы остановились и рассмеялись. Смех Хило перешел в кашель, и она не сразу с ним справилась.

– Мои дни сочтены, Мерси. Не заставляй меня проводить последние часы с оглядкой на тебя. Если хочешь расквитаться со старухой, не медли.

Я вынула розу из букета и отдала Хило цветок.

– Мне незачем мстить. Мир вокруг меня словно обезумел, и в нем уже накопилось достаточно боли.

– Ладно, девочка. Тогда скажи мне, чем я могу тебе помочь.

– Во-первых, оставь в покое страдающие души в Кэндлере, – заявила я. – Я слышала, что его купили и собираются открыть в здании юридический колледж. Я хочу освободить призраков, чтобы они не сгинули во тьме.

– Хорошо. Мать Хило согласна, даже если после этого она останется на мели.

– Не волнуйся, – произнесла я, выставляя руку вперед. В центре ладони сгустилась жемчужина энергии. Я вырастила ее до размера мяча для гольфа и протянула Хило. – Маленький подарок для твоего перекрестка.

Тут я быстро отпрянула – за миг до того, как Хило протянула свою дрожащую руку.

– У меня есть несколько условий.

Хило покосилась на меня и скорчила кислую мину.

– Давай, девочка.

– Первое, – произнесла я, кидая энергетический мячик Хило. – Никаких убийств.

– Ты лишаешь меня половины моего бизнеса, Мерси, но Хило угодила в западню между молотом и наковальней. Какое второе?

– Если кто-нибудь придет к тебе и скажет, что передумал, ты сразу же снимешь свое заклинание, ясно?

– Да, – пробормотала Хило, не отрывая жадного взгляда от сияющего шара.

– Хорошо, а теперь ступай куда хочешь и оставь в покое меня и мою семью, – сказала я, стараясь скрыть улыбку. Хило развернулась и потащилась к воротам кладбища.

– За мной, Мартелл, – бросила она в пустоту. – Бабушка сделает так, чтобы люди тебя увидели.

Я направилась в сторону реки. Мои родные были похоронены в секторе К – на дальнем конце Эвергрин Серкл. Я прошла проезд Бонавентура и пересекла Татнэлл, любуясь на дубы и не слушая жужжание газонокосилок, рычащих у могил.

Даже не знаю, почему меня сюда занесло, но у меня возникло непреодолимое желание познакомить моего еще не рожденного сына с его прародителями, которые жили в Саванне давным-давно. А еще больше мне хотелось побыть возле моей матери. Вне зависимости от ее грехов и ошибок я намеревалась – мне было просто необходимо – рассказать ей о Мэйзи, спросить совета насчет Питера, дать ей возможность поприветствовать Колина. Отчасти я чувствовала себя глупо. Я никогда не ощущала, что ее дух задержался в Саванне. Мама оказалась одной из тех, кто мог ускользнуть из цепкой хватки города. Найдя могилы родных, я откинула подножку велосипеда и поставила его. Разделила букет на три части, немного для бабушки и дедушки, и львиную долю для мамы.

– Мама, – сказала я, садясь рядом с ее могилой. – Я собираюсь познакомить тебя с Колином, твоим внуком.

Я улыбнулась, положив ладонь на живот.

– Он еще совсем крошечный, но уже показывает свой характер.

Я помолчала, глядя на игру света и тени в листве, которые шевелил ветер. Непроизвольно скрестила руки, обхватив себя и ребенка внутри своей утробы.

– Мама, я пока точно не знаю, как мне поступить, но я обязательно сделаю этот мир лучше. Ради Колина – моего сына. Питер и я… мы вместе что-нибудь придумаем. Питер – хороший человек. Я в этом не сомневаюсь. Он принял фатальное решение, но я сумею простить его. Простить и забыть.

Я посмотрела на надгробный камень.

– Он – отец твоего внука, так что я должна принять его.

Воспользовавшись спокойствием и отсутствием спешки, я снова попыталась осознать свои чувства к Питеру. И вдруг меня осенило.

– Мне поможет то, что я люблю его, – проговорила я, и неожиданно меня охватило ощущение счастья. – Колин заслужил, чтобы у него был отец, а я вряд ли решусь жить с кем-либо, кроме Питера.

Высказав все, я прижала колени к груди и замерла, наслаждаясь умиротворением, которое принесло мне это откровение.

А потом я вспомнила Мэйзи. Наклонилась и дотронулась до мемориальной доски матери. Долгие-долгие годы – с момента моего рождения – мой контакт с ней был чисто формальным. Однако на сей раз я будто обняла ее, схватилась за юбку и закричала, проснувшись от страшного сна. Все сразу. Кошмар кончился, осталось только прибраться.

– Я найду способ исправить содеянное, мама. Я отыщу Мэйзи.

У меня пропал голос, когда я произнесла имя сестры.

– Я тебе обещаю, – сказала я твердо. – И я о ней позабочусь. Я понимаю, насколько между нами все плохо стало.

Я усмехнулась.

– Но ты сама в курсе, что это еще слабо сказано. Но не волнуйся, мама. Пожалуйста.

Ветер донес запах реки, и я встрепенулась. У меня же есть мои родные и близкие.

– Я об Айрис позабочусь. И об Эллен.

Обе отчаянно скрывали от меня свои страдания, храбро вкладывая свои силы в предстоящее появление Колина.

– Они обе потеряли людей, которых любили больше всего на свете. Я толком не знаю, что я могу для них сделать, но я поддержу их, и они придут в себя. И дядя Оливер тоже. Он, конечно, ничего не показывает, но он тоже стал каким-то потерянным, как и они.