Елена Малиновская - Забавы марионеток (сборник)

– По большому счету, я не нарушала закона в Микароне, – хмуро возразила я, судорожно пытаясь прикинуть в уме, что именно мне можно поставить в вину.

– Неужели? – холодно удивился Луциус. – Да вся ваша жизнь – сплошной обман, Доминика Альмион. Любое маскировочное заклинание имеет обыкновение истончаться со временем, особенно если человек, на которого оно установлено, ведет активную магическую жизнь.

Я похолодела от внезапного подозрения. Неужели он намекает…

– Как маг высшего уровня подчинения вы обязаны были встать на учет сразу же по прибытии в Микарон, – продолжил Луциус, подтвердив тем самым мои наихудшие опасения. – Я уж не говорю о том, что вам запрещен въезд в содружество четырех королевств. Вы не состоите на государственной службе и не носите чипа, ограничивающего магические способности. Стоит мне только щелкнуть пальцами – и вас немедленно вышвырнут в какой-нибудь только открытый мир, где вы сполна познаете, что значит истинный отказ от благ цивилизации. Право слово, даже на рудниках условия лучше.

Я пристыженно молчала, понимая, что этот козырь мне бить нечем. Если Луциус в курсе, кем я являюсь на самом деле, то моя песенка точно спета.

Вдоволь насладившись моим испуганным и виноватым видом, он заговорил вновь, на сей раз ради разнообразия слегка смягчив тон.

– Да, я понимаю, что на Хексе так живет большинство магов, – сказал Луциус и с явным раздражением цыкнул сквозь зубы. – Пожалуй, тяжко найти более коррумпированное государство, чем ваше. Как у вас любят говорить, деньги решают все. Но вы имели наглость сунуться на Нерий. А у нас подобные шуточки не проходят. Поэтому или вы начнете говорить мне чистую правду, или готовьтесь к увлекательному изгнанию в мир, где каждый миг вам придется бороться за выживание. Или, как вариант, внедрение чипа. Правда, мало кто из магов на это соглашается.

– Еще бы, – не удержалась я от маленькой ремарки. – Приятного мало, когда в твоих мозгах копаются. Тем более ходят слухи, что эти чипы порой взрываются от малейших перегрузок, превращая своих несчастных хозяев в слюнявых идиотов.

Луциус лишь равнодушно пожал плечами в ответ на мое замечание, словно говоря: «Ну что ж, неприятности случаются».

– Решайте сами, какой исход нашего разговора вам более по душе, – произнес он.

Я сомневалась лишь миг. Затем тяжело вздохнула и обреченно махнула рукой. Кого я обманываю? Глупо продолжать носить маску, когда маскарад давным-давно подошел к концу.

– Итак, какие отношения вас связывают с Элмером? – повторил свой первоначальный вопрос Луциус, правильно истолковав мой жест как знак согласия.

– Чисто деловые, – угрюмо сказала я. – Он нанял меня для помощи в расследовании смерти своей матери.

– Матери? – с легкой ноткой удивления переспросил Луциус и тут же ответил сам себе: – Вы, наверное, имеете в виду Патрисию.

Я кивнула и начала рассказ, пытаясь описать мешанину произошедших событий как можно подробнее. Единственное, что я утаила, – сцену, произошедшую между мной и Стефаном в развалинах бывшего жилища Арнольда Тибеона. Это было слишком интимное переживание, чтобы посвящать в него посторонних. Тем более оно не несло никакой смысловой нагрузки. По моему рассказу, мы тогда просто беседовали.

Возможно, мне показалось, но на секунду я уловила в серых глазах дознавателя отблеск сочувствия. Это произошло, когда я описывала свое драматическое освобождение из подвала дома Арнольда. Впрочем, практически сразу на лицо Луциуса вернулось его обычное непроницаемое выражение, поэтому я бы не поручилась, что это не явилось плодом моей фантазии.

– Вот и все, – завершила я и украдкой облизнула пересохшие от долгого, утомительного монолога губы.

Луциус встал и подошел к столу. Плеснул воды из высокого хрустального графина в стакан и протянул его мне. Я поблагодарила кратким изумленным кивком. Сделала несколько жадных глотков, украдкой наблюдая за реакцией дознавателя на мой рассказ.

– Значит, вас нанял Элмер Бригз для расследования убийства Патрисии, – медленно протянул Луциус и недовольно качнул головой. – Вот ведь неугомонная личность! Ему было приказано оставить в покое семейство Райен, а он все равно уперся, как даританский ишак!

Я понятия не имела, почему именно даританские ишаки показались Луциусу достойными сравнения с Элмером, но на всякий случай улыбнулась, делая вид, будто оценила юмор. Не хотелось показаться невеждой. Однако кое-какие детали реплика Луциуса прояснила. Выходит, Стефана действительно подозревали в крупном мошенничестве и участии в кражах произведений искусства.

– Патрисия на самом деле была всего лишь коллегой Элмера? – поинтересовалась я.

– Да. – Луциус кивнул. – Здесь он вас не обманул. Нерийское отделение магического департамента действительно прислало эту парочку, чтобы установить плотную слежку за Стефаном. Уж больно подозрительный образ жизни он вел. И потом, было слишком много совпадений между эпизодами воровства и его визитами в дома знакомых.

– Почему же его не арестовали после гибели Патрисии? – полюбопытствовала я. – У вас же принято мстить за своих.

– Не мстить, а карать, – поправил меня Луциус, чуть поморщившись. – И карать по справедливости. А Стефану было нечего предъявить. Каким-то непостижимым образом у него каждый раз оказывалось железное алиби. Даже в ночь смерти Патрисии он был на приеме у самого Дольшера Барайса – начальника магического департамента. Усомниться в свидетельстве, данном столь высокопоставленным лицом, мы уж точно не могли. Да, одно время мы полагали, что у Стефана есть сообщник, который и выполняет всю грязную работу. Элмер даже придумал целую историю о том, как эта парочка могла познакомиться во время учебы. Он вообще выдумщик изрядный, если вы еще не поняли. Но все его домыслы так домыслами и остались, не получив ни малейшего подкрепления. После гибели Патрисии он вообще малость сошел с ума. Все рвался схватить Стефана и устроить ему магический допрос с применением всех возможных мер принуждения. Естественно, в итоге был отстранен от расследования и получил строгий приказ держаться как можно дальше от семейства Райен. Но, как оказалось, не послушался его. Это надо же, пойти на штурм банка!

– Он думал, что Стефан хранит все награбленное в арендованном на его имя хранилище, – попыталась я хоть как-то выгородить своего клиента.

– Чушь какая! – Луциус поморщился. – Ни один преступник не поступит так глупо, скорее воспользуется вымышленным именем. Понятно же, что хранилище проверят в первую очередь, как только появится достаточно веский предлог для получения ордера на обыск. И потом, освобождать демона в центре города?! Это непростительно. Могли погибнуть люди!

– Кстати, как дела у Стефана? – спросила я, постаравшись, чтобы голос прозвучал как можно более равнодушно и отстраненно. – Он не пострадал при том злополучном штурме?

– Ему повезло, – лаконично отозвался Луциус. – Он вообще удивительно удачлив. Когда Элмер разрушил повозку, высвободившейся энергией Стефана откинуло далеко в сторону. Он ударился головой и благополучно пробыл в обмороке все то время, пока неизвестный, напавший на вас, пытался разделаться с новым могущественным противником. Кстати, демон оказался повержен. И, пожалуй, это единственный раз, когда я искренне рад победе преступника, поскольку в противном случае, боюсь, половина Микарона оказалась бы разрушенной.

Я задумчиво потерла переносицу. Этот загадочный игрок, который пока еще ни разу не продемонстрировал нам свою внешность, лишь исподволь строя всевозможные козни, вызывал все больше беспокойства. По всему выходило, что он намного превосходит меня и в силах, и в умениях. Одно радует: демон наверняка неплохо его потрепал во время поединка. Надеюсь, это хоть как-то уравняет нас в возможностях, а то уже надоело быть своеобразной девочкой для битья.

Затем мои мысли повернули к банку и Арнольду Тибеону. Сейчас я не сомневалась, что бывший партнер Крагена был всего лишь пешкой, за которой прятался истинный злодей. И вряд ли сам несчастный безумец арендовал то помещение, в котором мы обнаружили столь ценную находку. Скорее, его именем воспользовались.

– А что насчет Оливии? – резко переменила я тему разговора. – Она пришла в себя? Что она рассказывает?

– Да ничего, собственно, не рассказывает. – Луциус печально скривил уголки губ и вернулся к стулу. Правда, садиться не стал, лишь оперся рукой о спинку, предпочитая смотреть на меня сверху вниз и словно не замечая, что мне неудобно постоянно держать голову поднятой, чтобы видеть его. – Она даже не помнит, как именно оказалась в банке, хотя ей кажется, что это имеет какое-то отношение к той книге, которую Стефан купил на аукционе. Кстати, все пропавшие из его хранилища вещи мы обнаружили в арендованном на имя Арнольда Тибеона помещении. Все, кроме злополучной книги.