Дмитрий Кружевский - Отпуск
Все. Я краем уха выслушал объявление Фурина о том, что парад окончен, а теперь начинаются массовые празднества и гуляния в честь гостей, и, извинившись, покинул балкон.
Неделя работы ради каких-то тридцати минут самого действия. Я вздохнул и, улыбнувшись миленькой служанке, направлявшейся к балкону с подносом, уставленным различными бутылками и фужерами, отправился в свою комнату.
Из открытого окна доносилась веселая музыка, и я, прикрыв его, не раздеваясь, завалился на кровать. Почему-то страшно захотелось домой, холодного пива и… бананов. Тьфу ты, сколько уже месяцев прошло после тех приснопамятных опытов Гоймерыча, так нет, все еще хочется иногда скушать парочку-другую.
В дверь постучали. Я вздохнул и, приняв вертикально-сидячее положение, разрешил войти.
– Можно, нер? – спросила Эрнеста, заглядывая в приоткрытую дверь.
– Конечно, заходи. – Я подождал, пока юная вампирша зайдет в комнату, и обеспокоенно спросил: – Что-то случилось?
– Нет, – мотнула она головой, отчего из ее прически вылетела одна из заколок и исчезла где-то под стоящим у стены шкафом. Девочка проследила взглядом за ее полетом и, пригладив выбившуюся прядь, улыбнулась. – Я пришла сказать вам спасибо. Герцог в восторге и зовет отца с собой в столицу, дабы вынести на всеобщий пример при личном присутствии Его Верховенства.
– Ну, значит, все хорошо. – Я облегченно вздохнул. – Как там ребята?
– Веселятся. А Гай вон за дверью ждет, прилип как хвост.
– Что ж ты его так? – улыбнулся я.
– А что он… сам такой… – пробормотала вампирша, отводя глаза и густо краснея.
– Эрнеста, – во все еще приоткрытую дверь просунулась голова Гая. – Ребята ждут, ты скоро… ой, нер, здравствуйте.
– Сгинь! – рявкнула девочка, заставив голову мальчика исчезнуть.
– Эрнеста, ну так же нельзя, – сказал я. – Видно же, как он к тебе относится, ты с ним как-то поделикатней бы, что ли.
– Я стараюсь, – вздохнула та, – но он… непутевый он какой-то.
– Ясно.
Я пристально посмотрел на девочку, стараясь сдержать рвущуюся на лицо улыбку.
– Кстати, я думаю, что ты ко мне не просто так пришла поблагодарить. Говори уж, что опять задумали?
Вампирша покраснела еще больше и несколько секунд молчала, бросая в сторону двери красноречивые взгляды.
– Ну, в общем, Гай хочет попросить разрешения остаться у меня на каникулы, – наконец протараторила она, набравшись храбрости.
– Эээ… – Я оторопело посмотрел на девочку, затем на дверь, за которой топтался Гай, и, задумчиво почесав верхушку своей «тыковки», спросил: – А родители в курсе?
– Да, – кивнула Эрнеста. – Мой отец не против, а отец Гая сказал, что пусть он сам думает и обязательно спросит у вас разрешение.
Вот уж спасибо, подставил так уж подставил. Скинул решение проблемы на плечи учителя, типа, если что случится, то во всем я буду виноват, а он останется на коне и весь в белом… повелитель добра и света, блин, не может даже со своим сыном решить. У парня тут первая (или какая там по счету?) любовь, гормоны из ушей, а папочка просит чужого дядю решить данный вопрос… зла не хватает.
– Да уж. – Я вздохнул.
– Ага, – кивнула Эрнеста и тоже вздохнула.
– И что, все так серьезно?
Девочка пожала плечами:
– Не знаю, нер, я в себе еще не разобралась, однако мне с ним как-то… – Она замялась. – Не знаю, как сказать, нер, но Гай такой непутевый и порой беспомощный, что иногда охота защитить его ото всех…
Вот она, женская сущность. Мы, мужики, ради их ласкового взгляда и нежной улыбки будем гордо выпячивать грудь, бить в нее кулаками и вообще изображать дикий первобытный ужас, дабы показать, какие мы могучие, сильные и готовы на любые подвиги ради прекрасных дам, на вид таких хрупких и ранимых. А если, не дай бог, падем духом, оступимся или проиграем в бою… хе… Это мы, мужики, наивно думаем, что они слабый пол, – однако влюбленная женщина способна на многое… Да ради своего защитника… да если кто его обидит… да на британский флаг или японское солнышко, нужную часть организма супостата – одним рывком, а потом еще по кумполу, да в рыло напоследок, но исключительно в качестве профилактики, ибо ведь не злодейка какая-нибудь. А после полного уничтожения противника вновь прикинется ласковым, нежным и чрезвычайно ранимым существом, будет заниматься домашним хозяйством и с любовью в глазах слушать о подвигах своего «любимого и нежного зверя», что тот совершает…(в офисе, на войне, в соседней забегаловке – нужное подставить), о которых он ей неизменно поведает тихими уютными вечерами, сидя в своем удобном кресле. Эх… как же я когда-то мечтал о подобной жизни: работа, уютная ухоженная квартирка, любящая жена, вечера с друзьями за стаканчиком холодного пива при просмотре футбола… Впрочем, я не жалуюсь. Друзей у меня много, работа интересная (порой даже очень, на кефир должны за вредность доплачивать), невеста замечательная (если, конечно, не считать, что она дракон) и вообще моя жизнь полна романтики и приключений (а также синяков, ссадин, царапин, кучи потраченных нервов и десятка седых волос, причем не только на голове).
Я вздохнул и, посмотрев на смущавшуюся девочку с легким прищуром и улыбкой всезнающего мудреца, махнул рукой:
– Хорошо, разрешу, где наша не пропадала, надеюсь, вы его тут не съедите?
– Нер… – Эрнеста бросила на меня укоризненный взгляд.
Я рассмеялся.
– Ладно, ладно, пошутил. Иди скажи своему рыцарю в сверкающих доспехах. Впрочем, – я покосился в на приоткрытую дверь, – он и сам все уже слышал.
Провожали меня бурно, ну, в смысле с оркестром и натуральным шествием, так что на платформе даже образовалась некоторая толкучка. Причем все на прощание лезли меня дружески приобнять, в результате чего в вагон я садился в несколько помятом состоянии, втаскивая Батона буквально за хвост. Кот всю ночь гулеванил непонятно где и заявился под утро, весь пахнущий чем-то приторным, томно вздыхающий и почему-то с прокушенным в двух местах правым ухом. Буквально перед самым нашим отъездом из замка он вновь куда-то исчез и на перроне уже появился в сопровождении двух девиц с очень хорошими си… кхе, как бы получше выразиться. Короче, вот с такенным богатым внутренним миром. Девицы были высокие, и Батон шел между ними, хозяйски приобняв красоток где-то повыше колен. Красавицам это было явно неудобно, но они стойко терпели, изредка почесывая котейку между ушей, отчего тот буквально млел, а на его усатой морде отражалось просто-таки неземное блаженство. Блин, ловелас в кошачьей шкуре нашелся. Поезд уже дал второй гудок, а кот все еще тискал ножки своих подружек, а посему был нелюбезно мною оторван от данного занятия путем хватания его за шкирку.
Кстати, отец Эрнесты, прибывший меня проводить, подтвердил слова дочери, сказав, что герцог уехал весьма довольный и даже пообещал налоговые льготы графству. Мало того, он забрал с собой Грегора, дабы тот продемонстрировал свои наработки в области военной моды верховному вампиру. В конце концов Гадриан отвел меня в сторонку и, приобняв на прощание, пустил скупую вампирскую слезу, заявив, что я отныне лучший друг семьи, а посему в его замке всегда найдется для меня свободная комната. Я поблагодарил его и попросил присмотреть за Гаем, дабы с мальчиком ничего не случилось, а заодно и за дочкой, дабы они вместе чего такого не натворили. Граф удивленно посмотрел на меня, но через пару минут, видать, до него дошло, и он активно закивал, уверяя, что уж на это я могу точно рассчитывать.
Наконец поезд дал последний гудок, и знакомый мне проводник с приветливой улыбкой попросил меня пройти в вагон. Я вошел, помахал из окна провожавшим и уже хотел было идти в свое купе, как стоявший рядом Батон коротким мявком привлек мое внимание.
– Что там? – я вопросительно посмотрел на кота, который буквально впечатал свой взгляд в окошко.
– Вон, – Батон ткнул лапой в сторону толпы. – Слева от фонарного столба, мяу.
Я посмотрел туда и замер, ибо у края перрона стоял человек, облаченный в знакомый монашеский балахон. В этот момент поезд дернулся и двинулся с места, медленно набирая ход, а незнакомец отвернулся и вдруг исчез. Я аж мотнул головой и вопросительно посмотрел на кота: мол, не привиделось ли мне это? Судя по ответному и не менее ошалелому взгляду Батона – нет.
– Так, детям ни слова, – сказал я коту, едва мы вошли в свое купе. – И надо как-нибудь связаться с академией, чтобы сообщить об этом. Знаешь способ?
Кот задумчиво подергал себя за правый ус, потом почесал промеж ушей, затем зачем-то пожевал кончик хвоста, после чего бессильно развел лапами.
– Ясно, будь тут, пойду поищу нашего проводника, может, у него какой способ имеется. Кстати, жест с хвостом был лишним, – бросил я, выходя из купе.
