Валерий Афанасьев - Троянский пес
Толстяк опрокинулся на спину и нелепо махал своей дубиной, ничего вокруг не замечая; один из парней карабкался на дуб, зажав серп в зубах; другой задал такого стрекача, что догнать его не представлялось возможным. Шевелюра главаря увеличилась в объеме, превратившись в большой мохнатый шар. Стуча зубами, он пытался сказать что-то невнятное. То ли призывал кары на наши головы, то ли пытался заявить о своей капитуляции.
Далее участвовать в битве мне не довелось. В общем-то, и битвы никакой не было. Кто мог подумать, что разбойники так впечатлительны? С их-то профессией. Хотя могу их понять. Если вспомнить мою первую встречу с Димом… А он тогда даже не был броненосцем. Диму поучаствовать в битве тоже не довелось. Главарь бросил арбалет и тоже задал стрекача, как и его молодой помощник.
– Дурак, бросай дубину, – крикнул я толстяку.
Бесполезно, похоже, он меня не слышал. Дим презрительно гавкнул на него, потом поцарапал дуб, на котором сидел владелец серпа, заставив его вскарабкаться на самую макушку. И на этом все военные действия закончились.
На обратном пути ударом лапы Дим легко оборвал веревку, преграждавшую нам путь, и запрыгнул в фургон с чувством выполненного долга.
– Молодец, красавец, – похвалил я своего друга, – ты был неподражаем в роли борца с грабителями.
Дим расплылся в довольной улыбке. Пусть участие его в битве было весьма скромным. Дело ведь в результате. А результат был очень даже хорош.
Я рассматривал наши нехитрые трофеи, состоящие из копья и арбалета. Копье простейшее, с наконечником из не очень хорошего железа. Нужно ли оно мне? Копейному бою я не обучен. Разве что так, отмахнуться от какого мелкого лесного зверья. С тигром мне с помощью этой штуковины не справиться. Да и на что она мне, когда рядом есть Дим? Ладно, там будет видно. Я бросил копье на пол фургона и перешел к осмотру арбалета. Арбалет был явно не новым, самой простейшей конструкции. Для его взвода требовалось приложить немалую силу. От арбалета я бы, пожалуй, не отказался. Подстрелить какую мелкую дичь в дороге, да и вообще полезная штука. Вот только, будь у меня выбор, взял бы что-нибудь получше. К тому же к арбалету не было болтов. Ни одного. Так что пока он был совершенно бесполезен. Я положил его рядом с копьем. Решу позже, что с ним делать.
4
– Что ты делаешь, что ты делаешь? Да не этот ремень, вон тот.
– Советчиков попрошу на будущее давать свои инструкции более внятно.
– А что я? Я все объяснил так, как надо.
– Отчего я тогда запутался? И вообще, мог бы помочь. Зубы у тебя на что?
– Ты же знаешь, что они меня боятся.
Это была правда. Лошади реагировали на приближение Дима очень неравнодушно. Начинали фыркать, бить копытами, пытались отпрыгнуть в сторону и совсем при этом не учитывали, что они запряжены в повозку. И это называется спокойные лошадки.
Вот так и получилось, что ваш покорный слуга невольно должен был переквалифицироваться в конюха. То есть распрячь этих упрямых животин, напоить, стреножить и отпустить на луг – поесть сочной травки. Какое счастье иметь автомобиль. Он не брыкается, не пытается тебя укусить, не бьет копытом о землю, показывая свое недовольство. Его не надо выпускать погулять на луг. И запрягать его тоже не требуется. Запрягать этих смирных лошадок мне предстоит утром. О ужас! И как только люди справляются с теми представителями этого славного лошадиного семейства, которые считаются не такими покладистыми?
Мои вечерние мучения вновь вернули меня к мысли о создании чего-либо самодвижущегося на магической основе. Нет, нет, разумеется, не конструктов. Но можно было бы соорудить что-нибудь попроще. Интересно, можно ли превратить магическую энергию в механическую работу? Судя по кофемолке Баралора, вполне. Она ведь работала. И питалась явно от магического накопителя. Принцип, по-видимому, использовался гораздо более простой, чем при создании конструктов. Еще бы. В конструкте заложена определенная программа – сложный алгоритм. В то время как кофемолка имела всего две функции: включено и выключено. Эх, как мне не хватает знаний. Можно было бы поэкспериментировать, вот только запасы энергии в стикерах не бесконечны. И эксперименты эти, как мы с Димом имели удовольствие убедиться, далеко не всегда безопасны. Да и продолжаться они могут непредвиденно долго, если не иметь представления, в каком направлении следует вести поиск. Получается, что без коней пока никуда. Диму хорошо, знай себе дает умные советы. А мне приходится управляться с этими зверьми.
Ценою невероятных усилий и оттоптанной ноги я смог справиться с этой совсем не простой задачей. Наши кони, напоенные из речки, гуляли на лугу. Мы же сидели у костра и готовили ужин. Готовить тоже приходилось в основном мне. Хорошо еще, что Дим помог собирать дрова. С этим не было проблем, тащить он мог за раз бревно, которое я лишь приподнимал с большим трудом. С готовкой дела обстояли неплохо. Как-никак, опыт у меня в этой части имелся. Разносолов не обещаю, но сварить кашу – это пожалуйста. А что еще надо в походе? Вот доберемся до поселка, побалую Дима более разнообразной пищей. И себя, разумеется, тоже.
– Дим, а что ты будешь делать, когда мы разберемся со всей этой историей?
– Ты имеешь в виду, когда я снова стану человеком?
– Да. Должны же у тебя быть какие-то планы на этот счет?
– Должны, наверное, – задумчиво ответил мой друг, – но у меня их нет. Говорят, плохая примета составлять планы на слишком отдаленное будущее. Тем самым уменьшаешь шансы на их счастливую реализацию.
– Вряд ли, – сказал я, подумав. – Нет, я допускаю, что точные планы составлять на длительную перспективу неразумно. Но хотя бы примерные.
– Если примерные, наверное, вернусь в столицу. Буду по-прежнему изучать свитки. Может, напишу диссертацию.
– А Фрея?
– А что Фрея?
– Если я правильно понял, то именно ради нее мы сейчас едем в Тьери.
Дим вздохнул:
– Она и видела-то меня всего один раз. И потом, еще неизвестно, как она отнесется к моему появлению в образе собаки. Альберт, а давай ты с нею поговоришь.
– Вот еще. Нет уж, сам рвался спасать девушку от коварных поползновений злобного мага, сам и говори. Пусть она видит твою честную морду. Мне чужие заслуги совершенно ни к чему.
Выражение честной морды приобрело вид задумчивый и даже несколько мечтательный.
– Не расслабляйся. Лучше костер повороши.
А что, у него неплохо получалось. Принести воды из речки, подбросить дров в огонь, помешать в костре длинной палкой, держа ее в зубах. Ни одной дрессированной собаке и не снилось таких умений. Впрочем, куда им по сравнению с моим ученым другом. А он неплохо освоился. Но расколдовать его все же надо, не век же ему быть таким. И потом, если он вернется в столицу в таком виде, боюсь, его наставник мастер Лимпус этого не поймет. Или все-таки попробовать к нему обратиться? К мастеру Лимпусу. А что, с его-то связями и не найти, кто расколдует помощника? Подозреваю, правда, что попасть в королевскую библиотеку в образе собаки Диму будет ой как непросто. Ладно, оставим этот вариант на крайний случай, на самый крайний. И будем придерживаться выработанного нами плана. То есть сначала едем в Тьери, а затем отправляемся на поиски отшельника.
Какая-то птица глухо ухала в зарослях, в траве заливисто стрекотали цикады и шебуршились мелкие зверьки. Луг, на котором мы расположились, и прилегающий лес были полны жизни. Я включил аурное зрение и осмотрел окрестности. Множество неярких и не слишком больших разноцветных свечений. Крупного ни одного, кроме наших двух лошадок, пасущихся на лугу. Но все равно быть настороже не помешает.
– Дим, если почуешь кого чужого, дай знать, – попросил я.
– Кого чужого?
– Без разницы. Любое большое существо.
– Не беспокойся. Знаешь, какой у меня нюх?
– Да, в этом ты превзошел всех профессоров мира. А всех собак – умом. Дим, может, ты вообще один такой – уникальный.
– Думаешь?
– Уверен. Подумай сам, многие ли из тех, кому довелось быть превращенным в собаку, были так образованны?
На этой оптимистической ноте мы закончили ужин и стали устраиваться на ночлег.
Расположились в фургоне. Ночи стояли теплые, горячее дыхание Дима обогревало помещение лучше любого тепловентилятора, так что замерзнуть нам не грозило.
Жизнь мы получаем для того, чтобы непрестанно удивляться. Мало об этом знать. Знаешь или нет, непременно изволят появиться все новые и новые подтверждения. Сквозь не слишком плотную материю пробивался тусклый свет – там, снаружи, уже начался день, или утро. По крайней мере, было достаточно светло, чтобы это заметить, даже находясь в фургоне.
Я толкнул полог – закрыто. Как такое может быть? Когда мы ложились спать, он не был закрыт снаружи, я помню это абсолютно точно. Да и как бы я мог завязать шнурки, расположенные снаружи, находясь внутри фургона?
– Дим! Спишь, охранник доморощенный?
