Виктор Чирков - Тропа плача
На столе появился великолепный сервиз, пирожные, печенье, бутерброды, у стены сервировочный столик с обычным электрическим чайником.
– Ну, чему вы удивляетесь? – произнес Каптики, включив чайник.
– Плоть от плоти, дух от духа, – усмехнулся Ян.
– Точно, – подтвердил бес, заваривая чай, – следовательно, унаследовали если не физиологию, то хотя бы часть психологии и привычек!
– Правда, далеко не все, – заметил На-реау.
– Ты не спорь, а лучше убери стены, закатом полюбуемся.
Западный угол и часть примыкающих стен растворилась в воздухе. Солнечный апельсиновый диск почти касался неподвижной водной глади залива. Оранжевая световая дорожка пролегла от горизонта к берегу, между выступавших из воды камней. Берег, валуны, вода окрасились цветами закатной палитры…
Каптики налил чай и пригласил всех.
– Не пей, козленочком станешь… – противным голосом пропел чертенок.
– Ухо уже прошло? – спросил Риики строго.
Шутник сник.
– Неуместная в данном случае пословица. Если обобщить теорию, когда в душе козел, кем он еще мог стать? Это вам не Пришни…
– Театр светила, это хорошо, но пора узнать новости, – предложил Каптики.
– Да, твое имя выбрано точно, – заметил Анубис.
– Оно несет скрытый смысл? – удивился Марк.
– Нет. Скорее имеет определенное толкование…
– Это точно, – усмехнулся Каптики, – а ты что заслушался? Дело есть.
Чертенок опустил голову.
– Придумаешь, как по-другому, – освободим от этой работы…
Малыш вздохнул, достал из-за телевизора антенну и вылетел вместе с ней в каминную трубу. Бухта кабеля, сложенная за телевизором, быстро разматывалась…
Ян покачал головой, явно удивленный этим.
– А как быть? Клыки дракона мешают принимать сигнал, приходится поднимать антенну… – пояснил Каптики.
Словно подтверждая его слова, шумы на экране большого телевизора сменились сначала неустойчивой картинкой, потом изображение постепенно обрело цвет и звук. Риики коснулся кабеля, голубой светлячок умчался по оболочке в каминную трубу. Через несколько секунд кабель разматываться перестал.
– А спутникового телевидения у вас нет? – спросил Ян.
– Это в нашем мире пока не получилось…
На экране мелькали малоинтересные картинки городских новостей. Потом диктор сообщила: «Продолжение новостей через несколько минут. А сейчас будьте внимательны – представляем средство для поддержания естественного блеска рогов. Вы еще не приобрели?! Непростительное отставание от моды, ваши рога стали тусклыми и облупленными, исправьте это. Особенно мое предложение относятся к особям мужского пола. Эта тряпочка и состав на основе пчелиного воска позволит вам содержать наставленные рога в прекрасном состоянии. Звоните прямо сейчас! Всего девятнадцать монет! Самая низкая цена за последние часы! Если вы позвоните незамедлительно, мы вам дадим еще одну тряпочку и коробочку для хранения набора, а также запасную крышечку для баночки»! Дальше шло сбрасывание одежды, и особа запела шлягер сезона…
– Летит весна из-за угла,Любовь приходит очень резко!Наставлю, милый, я тебе рога,А ты начисти их до блеска…
– Я убавлю громкость и лучше расскажу о наших именах… – нервно произнес Каптики.
– Не любите рекламу?
– Есть такое. Так вот – мое имя происходит от слова Кап-и-тику-аба. Это слово означает мировое дерево на острове Самоа.
– Где? – не понял внимательно слушавший беседу и молчаливо поедавший пирожные Пуфф.
– На земле есть такой остров. На-реау – обозначает господин паук, Риики – угорь, все имена почерпнуты из фольклора островов Микронезии.
– А почему такая экзотика? – спросил котище.
Вероятно, он наелся, и в недрах пушистой головы проснулся неукротимый интерес к окружающему миру.
– Для жителей Микронезии – экзотика другое, все относительно. Но все же отчасти случайно, отчасти…
– Подожди, слушайте, – На-реау прибавил громкость.
Диктор произнесла: «Наш специальный репортаж. Авторская трактовка событий». Ослепительная надпись из огромных букв выросла из песка, она гласила: «Новые боги». Глухой голос, словно из-под могильной плиты, читал текст: «Неуловимые и могучие, они тайно пришли к нам… Ни вид их, ни цель неведомы жителям Первой сферы…»
– Ну и ну, – заметил На-реау, – для нас слово «боги» не абстракция, а скорее кастовая принадлежность к наиболее сильным существам…
На экране появились кадры, снятые у Заоблачного плато, спасающийся из последних сил при виде репортеров скат.
Голос за кадром продолжал: «Они отбили атаку скатов. Они незаметно прошли с караваном Анубиса до болот, заморозили там все живое…»
Крупным планом морда болотного хариуса, покрытая инеем. Камера плавно меняет план и демонстрирует уходящую в перспективу столбовую дорогу. Затем пробуждается монстр…
Зрители с уважением посмотрели на Яна.
Дальше показали следы на духовом холме, они уходили в лес.
Диктор за кадром произнес: «Следы теряются в сумрачной глубине леса. Пропали не только пришельцы, но и старик Перун».
Диктор объявила: «Мы продолжим журналистское расследование, а сейчас наш комментарий».
Два флажка на столе обозначали, видимо, экспертов с разными взглядами (читай, кого где кормят).
Эксперты оказались на редкость единодушны. Вопреки своему обычному поведению, они хором заявили, что, скорее всего, данные материалы, представляют лишь художественный интерес. Первое – никаких пришельцев не существует, а кадры, составленные произвольным образом, имеют вымышленный комментарий к ним воспаленного воображения. Второе – даже если кадры и подлинные, то это лишь цепь случайных событий. Третье – даже имена авторов говорят сами за себя!
– Получается, нас нет, – задумчиво произнес Пуфф.
– Не надейся, к сожалению, эта пара так просто не отстанет, – посетовал Каптики.
Он подошел к камину и подергал за провод, через некоторое время из топки кувырком выкатился чертенок. Кабель сложился в бухту, словно в фильме, пущенном в обратном порядке, втянув за собой антенну.
Солнце ушло за горизонт, щедро окрасив на прощание лес за дорогой, наступил волшебный миг сумерек. Мгновение между ночью и днем, когда смешиваются два начала свет и темнота, дополняя друг друга. Дом растворился в них, словно у дороги среди камней ничего и не было. Только ровная площадка в окружении каменной стражи.
Из заснувших глубин залива выплыл некто, выбрался на берег. Затем из домика довольно долго слышался шум воды, довольное фырканье и на дорожку ступил субъект в белом костюме.
– Гости! Прекрасно, – заметил он, не обнаружив дома на своем обычном месте.
Когда дорожка кончилась, обладатель белого костюма осмотрелся, достал медальон, потер его между перепончатых пальцев и пропал.
Глава 22. Театр двух актеров
– Кажется, к нам гость, – заметил Риики.
– И кто же? – спросил Анубис.
– Наш карточный партнер.
Дверь открылась, на пороге появился приятный мужчина в белом костюме, он прошел к камину, дружелюбно кивнул присутствующим.
– Это Фенъи, мы в некотором смысле родственники, – представил Риики прибывшего джентльмена.
– Ян, Марк и Пуфф, наши новые знакомые, – отрекомендовал гостей Каптики.
– Почему родственники? – не понял Пуфф.
– Я тоже имею отношение к воде. Можно спеть?
– Хорошо, давай, – обреченно махнул рукой Каптики.
В руках у Фенъи появилась гитара, у Риики саксофон…
Тем временем две нечеткие, практически незаметные в темноте фигуры вышли на песчаную плешь между камнями и дубравой. Под бездонным, неимоверной глубины небом, усеянным мириадами звезд, плыла мелодия. Она словно сплеталась с дубравой, ночным берегом, заливом. Саксофон грустил, разрывая сердце, будил в глубине души воспоминания. К дуэту присоединились невидимые инструменты. Ночные тени замерли, и зазвучала песня. Прекрасный тенор нес слушателям свою историю…
– Когда в Европе у лет истока еще блуждали дикари, На золотом востоке у колыбели утренней зари Скала старела над Желтою бурною рекой.
Там жил даос безвестный в обители земной…Мой дух пытливый в бренном теле пребывал,Смысл жизни изучал и эликсир бессмертия искал…
Удовольствие от сказания испортил Пуфф, скорее прервал:
– Прошу прощения, но вон та красная лампа светит мне прямо в глаза, мешая слушать, причем довольно давно.
– Но мы никого не ждем?! – возмутился Риики.
