Диана Ольховицкая - Как влюбить в себя воина. Мечты и планы
– Адриан! – устало вздохнув, смотрю на милого честными глазами ребенка-паиньки. – Ты же сам дал слово принца, да еще и слово рыцаря Света заодно, что не будешь ко мне приставать. Я же знаю – ты человек чести и слово всегда держишь! – И, похлопав глазами, добавляю, обиженно надув губки: – Вот и представь – мне возиться с бесчувственным телом… Да что я, некромант какой, в самом деле!
Драгоценный задумывается.
– Это я дал тебе такое слово? Хм… Пожалуй, я погорячился. Нужно было хотя бы добавить к той фразе слово «сегодня». – И, заглянув мне в глаза, нетерпеливо интересуется: – Так ты хочешь сказать, что теперь можешь безнаказанно дрыхнуть у меня в спальне? – И, помедлив еще мгновение, добродушно улыбается: – А ведь точно – можешь! Молодец, девочка! Уела.
– А представь, – мечтательно прикрываю глаза ресницами, – напьюсь вдрызг, нарисую телепорт и ввалюсь к тебе посреди ночи. Еще и непотребные песни буду орать на весь ваш гарнизон.
– Приходи, – заметно воодушевляется ненаглядный. – Я тебя гоблинским частушкам научу. Вот где похабщина! Наши – ерунда, детский лепет.
Милый, присев на краешек дивана, продолжает рисовать идеальную картинку романтического свидания:
– А потом будем пить коньяк и играть в карты на раздевание!
– Адриан, – приподнявшись на локте, посылаю драгоценному недоверчивый взгляд. – Ты что – эксгибиционист?
– Экс… беги… кто? – переспрашивает милый. – Это что за зверь такой?
– Эксгибиционист – это… – бесцветным тоном выдаю научную расшифровку иномирского медицинского термина.
– Ого! – как-то странно улыбается драгоценный, думая о чем-то своем. – Лика, ты сегодня явно в ударе! А за что ты меня к этим героям причислила, за мою храбрость?
– Да нет, – язвительно хихикая, выдаю профессиональную тайну. – Просто кто же с магом в карты играет, да еще и на раздевание? Мы же всю колоду насквозь видим, как открытую. И никакие они не герои, а обычные извращенцы.
– Знаешь, – задумчиво смотрит на меня Адриан, – в семнадцать лет мне довелось участвовать в бою против одного северного полудикого племени… – Драгоценный ласково берет меня за руку и, доверительно заглянув в глаза, продолжает: – Так вот, перед сражением его воины устраивают ритуал: прыгают, танцуют, потрясая оружием, при этом кричат и распевают звериные песни. А потом раздеваются и так и идут в бой – совершенно нагие, презирая раны и смерть… – И, помолчав с минуту, добавляет тихо: – Признаюсь, эта армия жутко выглядит. Будто в них вселились неведомые духи, обладающие таинственной силой. – Тут драгоценный неожиданно хитро улыбается и выдает радостным тоном: – Зато я теперь знаю, как поднять боевой дух моих воинов, если доведется вновь встретиться с таким врагом. – Адриан поднимает на меня смеющиеся глаза. – Я скажу, что эти голые варвары неплохо воюют, но никакой мистической силы в них нет. Так себе – обычные извращенцы, нравится им, понимаешь ли, себя демонстрировать. Да и вообще, с обмундированием у них в армии серьезная проблема – снабженец явно проворовался.
Машинально пожав руку милому, быстро прикрываю рот ладошкой. У-ха-ха! Так и представила картину воодушевляющей речи перед сражением! Отсмеявшись, задумчиво изгибаю бровь. А вот насчет снабженца… Что-то вертится в голове! Нет, никак не ухватить.
Вот только…. Еще раз обдумав слова Адриана, внимательно заглядываю в его глаза:
– А как же рыцарская честь? Уважение к противнику?
– Уважать можно только достойного противника, – твердо отвечает драгоценный, выдержав мой взгляд, – который и сам ведет себя по-рыцарски. А если враг сомнительными методами сеет панику, нагоняя сверхъестественный ужас, – моя задача, как военачальника, с этим бороться. И теми способами, которые я сочту нужными. Это война…
– А la guerre comme а la guerre, – задумчиво произношу я. – Это примерно то, что ты сказал, но по-иномирски.
А вот про достойное поведение… Да прав милый, прав! Смущенно опускаю ресницы. Но все-таки хорошо, что он не знает, что я мысли читала.
– Кстати, – неожиданно таинственно ухмыляется Адриан, – а кто тебе мешает при игре в карты немного поддаваться? Так… самую капельку?
– Не-а, – сложив губки бантиком, отвечаю самым невинным голоском. – Это же так ску-у-учно! К тому же ты ведь сам сказал, что любишь только сложные задачи? – И, намотав на палец упругий локон, кокетливо уточняю: – Между прочим, мне они тоже нравятся.
– Здорово! – искренне воодушевляется милый, разворачивая на столе подробную карту местности. – Сейчас поможешь мне на завтра план операции против волколаков составить. – И, с удовольствием перехватив мой растерянный взгляд, сосредоточенно морщит лоб. – Хотя это, пожалуй, слишком просто. Лучше посчитай запас фуража на зиму.
– Адриан, – приняв серьезный вид, решительно поднимаюсь с диванчика, – я же к тебе всего на пару минут. Так, проезжала мимо… А ко мне сегодня столько пациентов записано, ты даже не представляешь!
Церемонно раскланявшись с драгоценным, с трудом сдерживаю лукавую улыбку. Ага… Ну тебя к гоблинам, Адрианчик! Еще заставишь сейчас склад возводить, а я в фортификационной магии ни тролля не смыслю. Поджимаю губы. Конечно, если литературку подчитать, то вполне возможно. Но все равно, гарантировать, что прямо с первого раза выйдет оружейная, а не курятник…
Загадочный вздох. Нет, у меня дела. Очень-очень срочные.
Глава 11
Выехав за ворота крепости, уверенно пускаю лошадь вскачь. Гулкий цокот копыт! Сладкий, упоительный вдох полной грудью! Чувство стремительного движения и пьянящей свободы захватывает-заливает, словно горный поток. Ах как же здорово! И до чего приятно, что не видишь чужие мысли! Тут со своими бы разобраться.
Отдавшись ощущению бешеной скачки, обдумываю визит к милому, вспоминая каждое слово, взгляд, жест. Довольная улыбка. Молодец я, что решилась! Разведка проведена успешно. Нравлюсь я Адриану, еще и как нравлюсь! Тут и без телепатических способностей все ясно.
Но картинка, случайно подсмотренная в мыслях драгоценного… Обеспокоенно облизываю пересохшие губы. Вот никак не идет эта история у меня из головы! Судя по тому, что я увидела, у ненаглядного похитили какой-то магический предмет. Еще и семейную реликвию, надо понимать. Подъезжая к тракту, машинально придерживаю лошадку, сбавляя скорость. Вернее, предмет не похитили, а выманили, используя одаренную девочку-мага. Встроившись в поток движения, быстро перебираю в уме догадку за догадкой. А может, это маг-иллюзионщик действовал? У них ребенок – любимый образ, так чары наведут, что и сама почти веришь. Где уж тут человеку распознать?
Задумчиво хмурю брови. Кстати, малявка эта знакомой кажется. Нет, я ее точно никогда не видела, но кого-то мне она напоминает… Решительно вскидываю подбородок. Что же, подсматривать чужие мысли – занятие недостойное, но раз уж так вышло… Милому же помощь нужна! С магом ему не справиться! Только для начала мне нужно полную информацию по этому делу собрать. И между прочим, про моего ненаглядного справки навести не мешало бы. Лукавая улыбка. Да нет, никаких сплетен! Обычные светские рекомендации.
Подъезжая к родной усадьбе, безмятежно разглядываю окружающий пейзаж, довольная принятым решением. Про пациентов я, естественно, не соврала. Вообще терпеть не могу лжи – лучше промолчать, чем говорить неправду. Но, надеюсь, управлюсь сегодня быстро – вроде бы у записавшихся заболевания несложные. А после обеда отправлюсь-ка я в гости к Гретте – моей бывшей преподавательнице магии Жизни, давно ставшей близкой подругой или даже старшей сестрой. Опыта и знаний у нее намного больше, чем у меня. К тому же дама она столичная, много с кем дружбу водит. Еще бы – с ее-то племенными лошадками! Да к ней издалека покупатели приезжают, что же о местных говорить! И с королевской семьей Гретта на короткой ноге.
Остановившись рядом с конюшней, легко спрыгиваю с лошадки, не дожидаясь помощи слуг. Да-да, вот так и поступлю. Давненько я к наставнице собиралась, а тут прямо откладывать некуда. Милый в беде, да и…
Упрямо откидываю назад непослушные кудри. Вот пусть хохочут надо мною хоть все маги королевства, но поэзия серых эльфов мне как заноза в сердце!
Ах до чего же я люблю Греттину гостиную! Невысокий столик с изогнутыми ножками, мягкая мебель в светлых чехлах. Линии плавные, тона приглушенные – тут царство пастели и умиротворения.
Неспешно беру в руки маленькую перламутровую чашечку из старинного тончайшего фарфора, бережно подношу к губам и перед тем, как сделать глоток, с наслаждением вдыхаю аромат восхитительного травяного чая. А вкус… Да, это истинный вкус жизни. А теперь еще откусить кусочек воздушного пирожного. В восторге закрываю глаза. Обстановка располагает к мечтательности и сладкой неге, убеждая, что спешить никуда не нужно. Нет, вовсе не утверждая, что нужно наплевать на все дела и заботы, а лишь мягко намекая, что, подойдя к вопросу вдумчиво и обстоятельно, можно на самом деле успеть гораздо больше.
