Алексей Олейников - Тени Авалона
Так ел Зверь.
Лас забился в ноги. А куда деваться самому Арвету?
С гребня волны каяк влетел в туман.
– Ты видишь?!
Арвет видел. В кипящем молоке проступили тени, вокруг них бесновалась вода. Скалы обступали логово водоворота как стражи. Если бы только…
Но их несло мимо, к основанию смерча, где водоворот выгрызал дырку в брюхе океана. Каяк летел к нему в пасть.
Разве пересилишь воды?
Каяк все ближе подтягивало к горловине. На очередном витке Арвет увидел его.
Омыленная пеной пасть, клокочущая бездна! Воды валились и валились туда, облака растрепанным жгутом всасывало в грохочущую преисподнюю. Узкие клыки черных скал нависли над ней, Океан пожирал сам себя.
Вода отдавала туману все, что получила от солнца, чтобы уйти на дно, дробилась на молекулы.
Арвет налег на весло. Мимо пронесло черную птицу, она рвалась прочь, хлопая крыльями. Смерч поглотил ее.
Лас орал на нечленораздельно-зверином. Арвет бил веслом без передышки. Он хотел разогнать лодку, чтобы проскочить горловину, но эти гребни! Они раздерут каяк в клочья. Выход один – уцепиться за скалу до того, как их затянет в водоворот. Утонуть или разбиться? Невелик выбор.
Быстрее, еще быстрее. Рвануть сейчас? Дать еще круг?
Смерть ревела рядом. Жадная глотка, что угодит в нее – мертвое или живое – ни за что не уйдет. Вода по спирали – вниз! Каяк все ближе к горловине. Волны кипят, протискиваются между зазубренных гребней скал, спин мертвых драконов, дружно валятся в смерть.
Еще немного, и нет шансов!
Сейчас!
Резво вправо, вцепиться в скалу руками, зубами! Он ударил веслом… и оно сломалось.
Каяк прыгнул вперед, соленая тьма жадно дохнула в лицо, но тут Арвета сильно хлестнуло по лицу, и, ничего не соображая, он схватился за какой-то шнур.
Руку едва не выдернуло из плеча, он заорал, каяк потащило сквозь грохот, пену, разорванную воду, взбаламученный воздух. Закружило, поставило поперек волны, вода хлынула в каяк, сдавила борта до хруста.
Тонкая нить резала ладони, но держала!
Соломинка, травинка, найдешь такую и тут же отбросишь – пустяк, да и только, а она натянутой струной уходит к скале…
Над головой смерч раздался вширь, раскидал рукава, как танцор. Воздух попер из морской глотки – Зверь выдыхал. За скалистой гребенкой, куда они едва не угодили, спираль водоворота завертелась быстрее. Водоворот закрывал пасть.
Он был невыразим, он был живой и жадный.
Раздался всхлип, будто сомкнулись беззубые влажные челюсти от земли до неба, вздулся и лопнул водной горб. Волна накрыла их с головой, закрутила, ударила о скалу, перевернула и протащила по скальной гребенке.
…Арвет очнулся от тишины. Каяк чуть качался, по днищу лениво перекатывалась банка консервов.
«Семга норвежская в собственном соку» – прочел Арвет, когда банка стукнула его по носу и отскочила прочь.
Он сел, утер лицо.
В ладони, в запекшейся крови, лежала плетенная из травы косичка.
Он схватил косичку двумя руками и с силой дернул в стороны. Еще и еще раз. С тем же успехом он мог рвать стальной трос.
Юноша подумал немного и завязал ее на запястье на манер браслета.
«Невозможно, конечно, но на всякий случай…»
Лас, нахохлившись, сидел на носу. Над зверем клубился пар – он активно сох. Лас смотрел в широкое зеркало тихой воды в круге черных скал и зазубренных гребней. Их каяк зажало на одном из гребней, на самом краю бездны, между двумя рядами будто бы драконьих позвонков.
– Что это? – Арвет сунул браслет под нос зверю.
Лас повернул голову, принюхался.
«Это хозяйка послала! Ее вещь!»
– Третий раз она меня выручает, – нахмурился Арвет. – Откуда Дженни знает, где я?
«Она не знает. Она просто посылает помощь, а та находит тебя».
– Как?
«Как птицы находят дорогу? Как вода выбирает себе путь? Мир слышит ее просьбу».
– То есть ты сам не знаешь, – подытожил саам.
Фосс отвернул голову, уставился в провал.
Арвет покачал лодку. Зажало их несильно, и обшивка уцелела. Это самое главное – можно плыть дальше. Ветра не было, парус бесполезен. Нужно весло. Но где его взять?
Глава семнадцатая
Лодка дрейфовала прочь от полей сияющего тумана, стоявших над лежбищем зверя. Что-то покачивалось на волнах, шло пересекающимся курсом. Когда они поравнялись, Арвет вытянул предмет. Весло, довольно старое.
Английское название. «Керрол Диринг»[45]. Останки одной из жертв водоворота?
Весло крепкое, хоть и немало времени провело в море.
Нехорошо пользоваться вещами мертвых, они могут быть недовольны. Но с другой стороны, это может быть помощью духов.
Ветер пришел незаметно, обнял его за плечи как старый приятель, взъерошил волосы, погнал лодку быстрее. Арвет улыбнулся, заработал веслом. Надо было двигаться дальше.
Солнце коснулось горизонта, когда показался высокий остров, поросший лесом.
…Человек сидел на могучем корне горной сосны, который выставился из осыпающегося песчаного склона. Корень был с ложбинкой, уютно отполированной явно не одним седалищем. Человек, закатав штаны до колен, свесив ноги вниз, удил рыбу.
Длинное удилище протянулось почти до самой поверхности воды и, казалось, могло достать до противоположного берега залива. Поплавок – обточенный кусок легкой коры с красным перышком – колыхался на волнах. Человек бездумно смотрел на него, пока порывом ветра поплавок не загнало в прибрежные заросли.
– Доннерветтер[46]! – человек озадаченно поглядел вниз. Спускаться не хотелось: напрямую, с обрыва, прыгать – только ноги ломать, а обходить поверху, потом спускаться, идти вдоль берега…
Человек размышлял над этой нелегкой задачей, когда в залив вплыла небольшая лодка. Черноволосый юноша сильными размеренными взмахами гнал ее вперед.
– Эй, на лодке! На каяке! – зычно крикнул мужчина. – Эй! Сюда!
Юноша покосился на него, замедлился на волне, затем подогнал лодку к берегу.
– Любезный, вы не могли бы крючок отцепить? А то мне спускаться отсюда сто лет.
Гребец подтянул веслом ветку и отцепил крючок.
– У вас наживку сорвало, – заметил он.
– О, не беспокойтесь, – заверил человек. – Я без наживки. По теории вероятностей, должна быть рыба, которая клюнет на голый крючок. В конце концов должен же я хоть что-нибудь поймать…
Голос мужчины дрогнул. Он смотрел на рыжего зверя, который выбрался из-под шкур и с удовольствием протяжно зевал. Зверь скользнул по мужчине равнодушным взглядом.
– Скажите, это Авалон? – спросил юноша.
Людвиг Ланге поднял удилище, смотал лесу и с интересом посмотрел на Арвета.
– Удивительная штука – теория вероятностей, юноша.
Глава восемнадцатая
– Ты бывал в архиве Великого Совета, Мимир?
– Помню, как его создавали. Это библиотека старого Манаанана мак Лера, ее строили еще до Договора. Еще не было Врат Фейри. Мир был един.
– Я видел только три зала. Где хранятся самые древние записи?
– Задумал в Архив пролезть, Марко? Ты спешишь в Замок Печали.
– Охотник ищет ее, Мимир, как искал ее мать Эдну. Хочу понять зачем…
– Владыке Дикой Охоты нужна маленькая девочка?
– А зачем ему была нужна юная девушка двадцать лет назад? Мне нужны ответы, Мимир-наследник, Мимир-не называли…
– Можно ли пересмотреть Договор между Магусом и фейри?
– Договор? Минули тысячи лет, но дымящееся поле Тальтиу стоит передо мной, словно все случилось вчера. Это не был договор, какой заключают промеж себя два человека. Не было это и клятвой на стихиях, какие в ходу у первых. Тогда случилось нечто иное, словно язва поразила весь мир, и все мы были частью этой язвы, и все мы теперь поражены ею в самую суть. Мы не в силах себя исцелить, потому что надо себя понять. Чтобы пересмотреть Договор, надо найти того, кто его заключал, того, кто обладает той же силой.
– Помоги мне.
– Дерево дали дриады, камень и самоцветы принесли цверги-свартальвы, туата написали свитки. Девять залов в хранилище старика Манаанана[47]. Три для прошлого, три для настоящего, три для будущего. И еще один зал для скрытого. Слушай и запоминай, Марко Фран-челли…
…День прошел просто прекрасно. Они с Тадеушем до полудня провозились на тренировочном полигоне Сатыроса. Сначала в зоне для новичков охотились за тыквами (и она этого серого и зубастого сделала со счетом два-один!), потом Дженни уговорила Тэдди заглянуть в Лабиринт тысячи мечей, откуда они едва унесли ноги и угодили в якул-лес. Хорошо, что дед уже научил ее выставлять малое Кольцо Магуса, так что пока Тадеуш искал укатившуюся в траву табличку, она прикрывала его от агрессивных змеек, которые так и норовили наделать в них дырок. Было весело. Правда, в зону Кладбища големов зверодушец уже наотрез отказался отправляться и вместо этого вернул ее домой. Дескать, хватит с нее. Так что Дженни собиралась влететь в комнату по своему обыкновению как пушечное ядро в мастерскую стеклодува, но притормозила. Дверь была приоткрыта – на полмизинца, не более. Она замедлила шаг.
