Елена Янук - Эмилер
Леи не было. Спустившись до самой кромки снега, Райн начал шарить в рыхлом месиве в надежде найти ее. Время растягивало этот страшный миг, как жилу марока. Когда он совсем отчаялся, ему чудесным образом попалась ее рука, протянутая вверх в попытке выбраться. Видимо, пока хватало воздуха, Лея карабкалась, и ей это почти удалось.
Одной рукой Райн схватился за выступающий, хоть и ненадежный камень, другой взял Лею за руку и с усилием потащил на себя, рискуя сорваться. Но как только поверх снежной каши появилась голова девушки, он перестал торопиться и, выверяя каждое движение, осторожно подтягивал ее к себе.
Когда Лея оказалась в его объятиях, Райн встревожился – она находилась в глубоком обмороке. Мокрая от снега, поцарапанная в кровь, но живая! Воину показалось, что с него сняли тяжеленный камень, мешавший дышать!
Райн растер ей щеки горячими руками, про себя восхищаясь нежностью кожи, но Лея в себя не приходила. Впрочем, с ней все было в порядке: об этом говорило выдыхаемое ею крошечное облачко пара.
Может, это хорошо, что она сейчас неподвижна! Райн как следует огляделся и пришел к выводу, что взобраться наверх будет сложно даже без Леи на руках. Лэр примерно наметил путь, но до места «легкого» подъема надо было еще добраться! Он вынул из кармана веревку и, крепко привязав один конец за пояс девушки, другой закрепил у себя на руке. Положив Лею на камни, начал восхождение.
Расчет лэра был прост: оказаться наверху и поднять на веревке Лею. На исполнение замысла ушло не меньше получаса. Карабкаясь, он ободрал руки в кровь, порвал меховые штаны на коленях и наконец, вспотевший и уставший до дрожи, выбрался из кармана. Теперь ему предстояло еще более трудное дело. Закрепиться в столь ненадежном месте и, не покалечив об острые скальные выступы Лею, вытянуть ее наверх. Он начал медленно наматывать веревку на локоть. Больше всего на свете лэр боялся, что веревка не выдержит. Но обошлось. Как только девушка оказалась рядом с ним, он оттащил ее от края и попытался привести в чувство, склонился над ней и крепко обхватил ее мокрое от снега и крови лицо ладонями.
Лея очнулась от его прикосновения почти сразу и уткнулась лбом ему в грудь. Лэр погладил ее по спине, пытаясь как-то утешить и не представляя, хочет ли она его сочувствия.
Девушка прекрасно помнила, как внезапно упала в какую-то темную яму. Ужас первого момента, когда под ногами не нашлось опоры… Как изо всех сил она пыталась спастись, но лишь сильнее опускалась вниз, вслед за оседающим снегом. Помнила, как металась из стороны в сторону, кричала так громко, что сорвала голос. Помнила невыносимо тяжелый снег, залепивший рот и глаза, царапающий лицо, словно острием клинка. Помнила, как наконец взяла себя в руки и, выработав тактику подъема, стала с усилием пробиваться вверх. Вверх, вверх, вверх… в какой-то момент ей показалось, что ее кто-то поддерживает, выталкивает наружу, но воздуха не осталось и все ее усилия оказались напрасны. Сознание отключилось, и что было дальше, она не помнила.
Очнулась на руках у окровавленного лэра. Избитая, охрипшая, но живая. Лея не раз спасала из таких вот снежных ловушек своих учеников и прочих бедняг, угодивших в каменные карманы. И слишком хорошо знала, что это тяжелая задача даже для команды.
Еще один должок лэру.
Райн, подхватив ее на руки, потащил к пещере, проваливаясь с каждым шагом в снег. Лея, с наслаждением вдыхая чистый воздух, никак не могла надышаться.
Они молчали, не зная, о чем говорить.
Лея была преисполнена благодарности Райну, ей было стыдно за плохие мысли о нем. Для себя она твердо решила, что лэр совсем не похож на соплеменников и что он добрый и великодушный. И это сильно примирило ее с собственным «предательством».
Когда они пролезли в отверстие, довольно сильно обрушившееся по краям, и спустились по высоким ступеням, Лея закрыла пещеру стазисом.
– Все, Райн, поставь меня. Я дальше сама…
Райн удивленно вздохнул, в первый раз услышав от нее свое имя, произнесенное мягко, без раздражения. Аккуратно опустив ее на пол, развернулся и направился в темноту «спальни», куда не доставал тусклый свет уходящего дня. Лея вслед Райну запустила светлячок, зная, что он не любит темень. Он на миг повернулся к ней и, быстро стянув разорванные перчатки, коротко улыбнулся. Лея ответила ему тем же.
В пещере Лея на волне великодушной благодарности задумала сделать лэру подарок в виде ванны с теплой водой, которая, к сожалению, мгновенно охлаждалась, но все же девушке не терпелось исполнить свой замысел.
Эмирими рассчитывала на то, что, пока их не было, пещера остыла и снег покрылся ледяной коркой. Так и вышло. Все стало крепким как камень.
Лея рассчитала на глаз расстояние, применяя магию, увеличила отверстие в снегу, и небольшая емкость для умывания превратилась в ванну, в которой можно было легко искупаться. Повесив дополнительный светлячок, она позвала лэра, который уже нарезал мясо и надел его на клинок в ожидании Леи.
Лэр был ужасно голоден и не хотел никуда идти, но Лея снова его позвала, и любопытство победило.
– Райн, рискнешь искупаться?
Разве он мог отказаться после такого провокационного вопроса?
– Где? – спросил охотник, мгновенно появляясь в светлой комнатке, преобразованной Леей.
– Здесь. Я оставлю тебе заклинание обогрева воды и закрою все стазисом. Но имей в виду, снег быстро растает и охладит воду. Так что придется купаться быстро!
Лэры всегда купались в холодной воде, но даже и это было роскошью. Поэтому торопливо расстегивая рубашку с пуговицами, вырезанными из косточек марока, Райн спросил:
– Как я выберусь?
– Я буду иногда подходить и спрашивать. Не бойся, подсматривать не стану…
Он криво усмехнулся:
– Почему сама не рискнула?
– Есть хочу! – надулась она, скрывая, что ее слегка оскорбило такое недоверие, это ведь был сюрприз.
Райн, почти раздевшись, стоял и ждал, когда она уйдет. Лея помедлила, вспоминая формулу нагрева, потом наложила ее на воду для купания и, закрыв нишу с помощью стазиса, ушла жарить уже опостылевшее мясо серого великана.
Вода за счет тающих стенок прибывала с огромной скоростью, и, когда сила заклинания, наложенного Леей, сошла на нет, мгновенно остыла. Но Райн успел помыться и сейчас раздумывал, как высушить рубашку и штаны, если он их постирает. Никак! Ему пришлось с отвращением натягивать на себя грязную одежду.
Лея выпустила лэра с небольшим опозданием. На самом деле она о нем позабыла. Обжаривая оставшиеся кусочки, она задумалась о том, как там ее родные. И так погрузилась в воспоминания, что, опомнившись, проворно бросилась освобождать начинающего замерзать охотника.
– Я был уверен, что это утонченная месть! – выйдя из «ванной», проворчал лэр.
Лея поджала губы и промолчала. Но все равно было неприятно.
Поужинали они с аппетитом. Лэр лег спать, а Лея пошла купаться.
После возвращения отряда Леи с рассказом, что она осталась, чтобы отвлекать врагов, прошла неделя, которую Атем пережила так, словно погибла вместе с сестрой.
Время шло. Пора было собираться на сложную по затратам магии охоту за спящими под снегом мароками. Но кто будет охранять охотников, растративших силы на лов?
В тот день, когда Лея спасла детей, обменяв их на мароков, команда Жеула погибла в горах от лап синих кошек, подкарауливших бойцов под скалой. Как водилось у хищников, они внезапно спрыгнули на добычу и мгновенно с ней разделались. Именно поэтому в тот злополучный день отряд не прикрыл охотившихся детей. Атака хищников во время Льда – явление беспрерывное и повсеместное, но к нему нельзя привыкнуть. Даже подготовиться к схватке как следует мало когда удавалось. Хищники поначалу прячутся и действуют хитро, нападая всей стаей.
Что бы там ни случилось, но эмирими остались без командиров, а в случае с Жеулом погиб целый отряд. Потому сейчас в главном зале дома правителя, еще его называли залом Суда, собрались взрослые эмирими обсудить, кого лучше ставить на место погибших военачальников. Они должны назвать имена тех, кто поведет новые отряды на охоту.
Атем с Майтом стояли посередине зала недалеко от правителя и слушали имена предлагаемых кандидатур ведущих воинов. Эмирими в основном предлагали Атем. Она была из семьи великих бойцов, отличалась большими способностями в магии и владела ими почти как сестра, уже родила всех своих детей и обладала огромным боевым опытом.
Сама Атем холодно реагировала на перечисление своих достоинств, словно чего-то ожидая. Наконец высказались все…
Кроме нее назвали еще молоденькую, но талантливую Олиет.
Атем аж зубами скрипела от возмущения! Дитя, девочку, ровесницу ее младшего сына командиром на войну? Совсем обезумели?!
Легко поднявшись с кресла, правитель важно провозгласил:
– Командиром главного охранного отряда назначаю Атем!
Эмирими согласно кивали. Свейм, предлагавший Олиет, остался недоволен, но промолчал. Ничего другого никто и не ожидал.
