Бронислава Вонсович - Я ненавижу магические академии
– Фьордина Вейль, хорошего вам дня!
– Хорошего дня, фьорда Берлисенсис, – сухо ответила она мне. – Я вижу, вы горите трудовым энтузиазмом.
– Конечно, фьордина Вейль, – радостно сказала я. – Ведь работать с растениями – это так интересно!
Взгляд ее смягчился, видно мне все же удалось найти нужные слова. Теперь бы запомнить, что она – страстная любительница не только хорошо поесть, но и пообщаться на тему «как прекрасен растительный мир». Хорошим отношением того, от кого ты зависишь, пренебрегать не стоит, это еще моя бабушка говорила.
– Ах да, фьорда, вы же говорили, что у вас растительный питомец есть, – вспомнила она.
– Я его с собой взяла, – обрадовала я ее. – Бедный Фиффи так грустит в одиночестве, что я никак не смогла его одного оставить.
– Похвально, – заметила заведующая уже намного мягче. – Но где же ваш Фиффи? Или он столь мелок, что заметить его сложно?
– Он пока осваивается в оранжерее, фьордина Вейль, ведь нам придется там много времени проводить, а он у меня такой застенчивый, ему требуется одиночество, чтобы привыкнуть.
Она понятливо покивала головой:
– Возможно, вы не столь безнадежны, фьорда, – довольно сказала она открывая дверь.
Мне казалось, что она собиралась еще что-то добавить, но теперь стояла на пороге и хватала ртом воздух. Загораживала она вход почти полностью, но мне хватило и маленькой щелочки, чтобы понять, что в оранжерее не все так гладко. Не знаю, чем Фиффи заслужил немилость со стороны мандрагор, но сейчас его осаждала целая стая этих растений, обычно спокойно растущих на своем месте. Время от времени мой питомец захватывал одного из противников и отбрасывал от себя подальше, но мандрагор было слишком много, они его заваливали толпой, как куча разбойников на тракте одинокого рыцаря. У бедного Фиффи уже не хватало нескольких листочков.
– Что вы стоите столбом, фьордина? – возмутилась я. – Ваши подопечные сейчас загрызут моего питомца. Почему вы не предупредили, что здесь есть хищные экземпляры?
– Ну знаете ли, – отмерла заведующая и решительно вошла внутрь.
При ее появлении мандрагоры стыдливо засеменили куда-то вглубь оранжереи, а Фиффи бросился ко мне и прижался к ногам. По его веткам проходила мелкая дрожь, а листочки жалобно трепетали.
– Бедненький, – погладила я его. – Все тебя здесь обижают.
– Обижают? Да вы посмотрите, что натворил ваш бедненький Фиффи!
Посмотреть там действительно было на что – два стекла треснуло, а одно было полностью разбито, но не мог же Фиффи смотреть в пылу драки, куда он противника бросает. При таком отношении он бы очень быстро превратился в полуфабрикат для компоста, и по возвращении сюда я бы просто его не нашла. Ближайшие к битве грядки тоже пострадали – растения на них были частично помяты, а частично выдраны вместе с корнем. Везде была земля и неопознанные растительные части. Фьордина Вейл опознанием заниматься не стала, вместо этого она молча схватила меня за руку и потащила, как потом оказалось, в башню факультета Земли. Скорость она развила приличную, я за ней еле успевала и все время боялась каблук сломать – тапочки-то она так мне и не выдала, и, похоже, уже не выдаст…
– Ваша студентка, фьорд Кудзимоси, – ворвавшись в кабинет, еле выговорила она, настолько запыхалась. – Ваша студентка…
– Только не говорите мне, что она что-то взорвала, – мрачно сказал декан.
Посетителей он явно не ожидал. На столе стояла чашка с ароматным винийским чаем и вазочка с ореховым печеньем. Преподавательская мантия была небрежно брошена на спинку кресла, а рубашка застегнута лишь на нижние пуговицы. Наше появление его совсем не обрадовало.
– Взорвала! – взвизгнула фьордина Вейль. – Она всю главную оранжерею уничтожила! Если бы вы только видели, во что она ее превратила!
– Неправда! – возмутилась я. – Это не я, это ваши невоспитанные мандрагоры напали на моего Фиффи, он вынужден был защищаться и пострадал куда больше вашей оранжереи. У него даже ветка надломлена!
Я показала пострадавший отросток, но присутствующие почему-то совсем не впечатлились. Наверно, Вейль не могла признать, что все случилось по вине ее мандрагор, а Кудзимоси сильно сомневался в воспитанности моего питомца, так как наверняка не забыл, что тот однажды напал на него сам. Но у Фиффи были смягчающие обстоятельства – он был взвинчен случившимися перед этим событиями, и декан его сам спровоцировал, размахивая хвостом почти перед его ветками.
– Я пришлю счет факультету, – холодно сказала фьордина, смерив меня высокомерным взглядом. – И чтобы эта фьорда у меня больше не появлялась.
– Это совершенно несправедливо, – попыталась я возмутиться.
Но она не обратила на мои слова никакого внимания, небрежно кивнула Кудзимоси и вышла, переваливаясь в своих тапочках, как огромная утка. А я еще раз убедилась в том, что не нравлюсь женщинам. Вот если бы место заведующего принадлежало молодому и красивому мужчине, то уверена – все сложилось бы совсем по-другому.
– Фьорда Берлисенсис, вы решили разорить факультет Магии Земли? – саркастически спросил Кудзимоси. – Еще одно подобное происшествие, и я отчислю вас, не дожидаясь результатов сессии. Я же просил вас присмотреть за своим питомцем.
– Но фьорд Кудзимоси, это на него напали, – начала я оправдываться. – Я даже не думала, что в таком спокойном месте, как оранжерея, могут быть столь агрессивные растительные особи. Мой Фиффи еле отбился. Это нам с ним заплатить должны за нанесенную моральную травму, а никак не наоборот.
Я скромно улыбнулась декану. И ресницами немного похлопала для закрепления эффекта. Но такого я и не ожидала. Кудзимоси встал со своего удобного кресла и начал расстегивать ремень на штанах.
– Что вы делаете? – шокировано спросила я и попятилась к двери.
– Так как взять с вас нечего, придется компенсировать затраты факультета другим способом, – пояснил он выходя из-за стола.
– Это каким? – спросила я, заворожено глядя на ремень в его руках.
Спиной я уже уперлась в дверь, правая лопатка отчетливо чувствовала какой-то особо противный резной завиток, я пыталась нащупать дверную ручку, чтобы покинуть это негостеприимное помещение, но она никак не находилась, заставляя меня в страхе ежесекундно вздрагивать.
– Вернуться к отмененной лет этак сто пятьдесят назад практике телесных наказаний, – любезно пояснил он.
– Вы не имеете п-права, – от страха я даже заикаться начала.
Двигался Кудзимоси неторопливо, как будто был уверен, что сбежать у меня не получится.
– Ну, вы же сами сказали, что я вам как отец, вот я по-отечески и высеку, – он кровожадно улыбнулся.
– Мой отец всегда был против телесных наказаний, – возразила я.
Да где же эта проклятая ручка?
– Практика показала, что он ошибался, – Кудзимоси подошел так близко, что при желании мог схватить меня за руку. – Самое время это исправить.
Я уже начала представлять в красках, как все это произойдет, как вдруг проклятая ручка нашлась, и я с облегчением выскочила в коридор. Никогда не думала, что смогу так быстро двигаться на шпильках. Возможно, Элена не так уж и неправа была, когда предлагала присоединиться к ректорскому бегу в парке.
– И чтобы не возвращались, пока не придумаете, чем загладите вину перед факультетом, – донеслось мне вслед.
Я остановилась только, когда выбежала из башни. Страшный Кудзимоси с ремнем за мной не погнался. Смогла отдышаться и подвести неутешительные итоги: я осталась без денег. Декан же ясно сказал, что других вакансий в Академии нет, а до стипендии еще целый месяц. На выданный мне задаток я рискую до этого счастливого дня просто не дожить. Но в голову не приходило ничего. Я так задумалась, что не заметила, как меня окликнул Хайдеггер. Очнулась, только когда он взял меня за руку. Даже бедный Фиффи меня не предупредил – видно, общения ему сегодня хватило надолго.
– Лисандра, как хорошо, что я вас встретил, – обрадованно сказал Мартин. Я вот только подумал, не пригласить ли вас на диспут, и сразу же увидел. Наверно, это судьба…
– Диспут? – я улыбнулась в меру кокетливо, так, чтобы он продолжал на что-то надеяться, но на некотором расстоянии. – Должно быть, это очень интересно.
– У нас в дискуссионном клубе всегда интересно, – заявил он. – Вот увидите, вам понравится. Тем более что должен Ясперс прийти, он обещал заседание провести.
Ректор будет? Я сразу же оживилась. Это же как раз то, что нужно Элене. В дискуссионном клубе можно вполне себя показать, особенно при правильной одежде и макияже. Хотя с одеждой выбора особого и нет – разрешена лишь мантия.
– И тема такая интересная – «Бытие и дух», – продолжил Мартин. – Так я зайду вечером за вами?
Ясперс еще и духов вызывать будет? Неслыханная удача!
– Конечно, – радостно ответила я, – только я с подругой буду. Вы не возражаете?
