Александра Лисина - Профессиональный некромант. Мэтр на учебе
– Да, я тоже видел: на стихийной магии темные присутствовать не должны.
– При этом некромантию разделили на подразделы, – покачал головой я, поглядывая на темных. Те в полном молчании быстро перекусили, затем так же молча встали и сплоченной группой покинули столовую. – Раньше только демонология шла отдельно. А теперь появилась магия проклятий и даже оккультизм, как будто обычный некромант и без этого неспособен кого-то проклясть или пообщаться с фамильным привидением. Дурь! А учителей по этим дисциплинам в академии нет, занятия ведут всего два преподавателя по очереди. Мэтр Лонер Кромм и какой-то Гриммор де Фугг.
– Кромма я знаю, – внезапно оживился Нич, удобно устроившись у меня на шее и выставив кверху усы как антенны. – Старый такой маг… с талантом. Ему, кажется, поставили закрывающую печать, если мне не изменяет память?
– Да, – хмуро согласился я. – Так же как и Модше. Помнишь такого?
– Еще бы, – пробормотал таракан, тяжело вздохнув. – Если бы не он, я бы в свое время не обратился к тебе.
Я поджал губы.
– Кромм и Модша работали вместе. И вместе потом из-за этого пострадали.
– У меня не было выхода, – снова вздохнул Нич. – Права вето на решения Совета магов его глава не имеет. Я смог только смягчить наказание, заменив смертную казнь на лишение дара. Но и это было весьма непросто.
– Тогда это спасло им жизнь. А теперь они влачат жалкое существование недомагов – знающие неизмеримо много, но не способные почти ни на что.
Моего уха осторожно коснулся тонкий усик.
– Ты тоже так жил, Гираш.
– Да, – сухо кивнул я. – Поэтому мне было неприятно увидеть сегодня в расписании фамилию Лонера. Осколок прошлого… живое напоминание о моих ошибках… надо будет его навестить.
– А второй что за тип? – как-то слишком уж поспешно сменил тему Нич.
– Кто-то из молодых, наверное, – фамилия де Фугг мне незнакома, хотя все графские роды я когда-то знал наперечет. Видимо, кому-то из его предков его величество пожаловал за время нашего стазиса титул.
– Все может быть… Пойду-ка я пробегусь еще разок по академии. Погляжу на преподавателей, оценю размах перемен, подмечу, что тут еще успели переделать. Вернусь поздно, так что не ищи.
– Не буду, – усмехнулся я. – Я не настолько к тебе привязан, чтобы лить слезы из-за твоего исчезновения. К тому же вечером меня ждет лаборатория мастера Гриндера Ворга.
– А, это старый фанатик, обожающий ковыряться в чужих внутренностях. Вы друг друга стоите, – пренебрежительно фыркнул Нич, тяжело спрыгнув с моего плеча и юркнув под стол. – Удачно пообщаться.
Я проследил за тем, как он, отдуваясь из-за обильной пищи и переваливаясь с боку на бок, протиснулся под ногами мирно беседующих светлых, храбро пробежал по краешку чьей-то мантии, чуть не задев хитиновым боком чужую ногу, но не рискнув протискиваться в узкую щель в стене, через которую сюда пробирался. Я помедлил, дождавшись, когда объевшийся до неприличия таракан окажется вблизи с открытого пространства, которое отделяло его от спасительной тени раздачи, а потом хмыкнул и создал крохотную иллюзию. Простенькую совсем. Почти незаметную. Только и способную на то, чтобы указать на крадущегося к выходу таракана провокационным алым светом.
– А-а-а! – пару мгновений спустя раздался истошный девичий визг.
Я с чувством выполненного долга запихнул в рот последний пирожок и с удовольствием прикрыл глаза.
– И-и-и! – заорали уже на два голоса. – Чудовище! Монстр!
Кто-то из парней с грохотом отодвинул стол и ринулся спасать перепуганных однокурсниц.
– Здесь таракан! – наконец разглядел кто-то заметавшегося между столами Нича, чем вызвал еще большую панику. – Ой! Мамочки! Какой громадный!
– Где?! Не вижу! Покажите мне его!
– Да вон… вон он светится! – сразу несколько дрожащих пальцев указали на бешено мечущуюся над полом метку-огонек, отлично показывающий, где именно пытается укрыться ошарашенный таким поворотом дела и изрядно растерявшийся беглец. – Он бежит сюда… нет, теперь туда! Налево! Ай, уже направо! К дверям… нет, от дверей… да ловите же этого монстра! Чего вы мешкаете?! Он наверняка кусается!
– Вот шустрая тварь! – неприятно удивились адепты, нарезая круги по столовой и поминутно спотыкаясь о мебель. – Откуда он тут только взялся?!
– Из лаборатории темных сбежал! Откуда еще?! Давите его! Скорее, пока не убежал!
– Я его потерял!
– И я… Он куда-то туда юркнул…
– Может, в щель забился?
– Да в какую щель?! Он же здоровый, как свинья! Ни в одну щель не протиснется!
– Вот же он! Убейте его! Кто-нибудь, пожалуйста! Я насекомых боюсь! – взвизгнули уже с другого конца зала, и по столовой прокатилась новая волна воплей. Девушки с поразительным единодушием повыскакивали из-за столов, тут же забираясь на них с ногами; парни переворачивали все вверх дном, ища нарушителя спокойствия. Нич лихорадочно носился где-то внизу, из последних сил уворачиваясь от брошенных ножей, вилок и даже летающих ботинок. А я…
Я сидел в сторонке и наслаждался жизнью, с задумчивым видом дожевывая пирожок и размышляя о том, что ректор очень мудро запретил использование боевых заклятий вне учебных классов. Если бы не это, боюсь, Нич бы так легко не отделался.
Впрочем, движение – жизнь, как утверждают мудрецы. Вот я и помог старичку растрясти жирок. Он мне потом за это спасибо скажет. Возможно. Если, конечно, не сообразит, кто его пометил, и не вспомнит некстати, что я обещал отомстить ему за испорченное утро.
На этот раз в учебную комнату я явился первым – остальные застряли в столовой, с опаской вернувшись к обеду после того, как «злобный монстр» был с позором выгнан из общественного места.
Следующим уроком значилось занятие по магии огня, преподавать которую должна была уже знакомая мне графиня де Ривье. Весьма необычная магесса с некрасивым лицом и проницательными глазами.
Зайдя в помещение с номером тринадцать на двери и наскоро оглядев скупо обставленный класс, я без колебаний прошествовал к учительскому столу и, расположившись за ним с максимально возможным комфортом, принялся раскладывать по полочкам свои наблюдения.
Насчет темных я пока решил не делать выводов – посмотрю на них, послежу за поведением, а уж потом буду думать, насколько Нич прав в своих догадках. Но вот в чем он точно не ошибся, так это в том, что до конца студенческие потоки не объединили.
Собственно, это стало ясно в процессе изучения расписания, из-за которого я рискнул вступить в открытый конфликт с Ледяной стервой. Общими у мэтров с мастерами было всего шесть предметов. Тех самых, о которых я полчаса назад говорил Ничу и которые стояли первыми парами на протяжении всей недели.
Стихийная магия воды, огня, воздуха и земли преподавалась только светлым адептам и занимала все остальное учебное время, а темную науку в целом предстояло изучать исключительно будущим мэтрам. С некоторыми дисциплинами и вовсе выходила какая-то чехарда. Целебное дело почему-то стало обязательным для изучения темными, общую некромантию не пойми с какого перепугу стали преподавать светлым, основы рунной и заклинательной магии вообще объединили, да еще добавили такой предмет, как алхимия. В годы моего обучения в АВМ ее на первых курсах и вовсе не было.
Вывод напрашивался сам собой: Совет пытался реорганизовывать систему обучения магов, расширить кругозор подрастающих мэтров и мастеров, обогатив их новыми, никогда ранее не преподаваемыми знаниями. Но для чего вся эта суета? Пока мне пришла в голову лишь одна дельная мысль: Совет пытается создать из нового поколения нечто среднее… кого-то вроде мага-универсала, владеющего знаниями и мэтров и мастеров. Однако делается это не так давно и отнюдь не для того, чтобы сформировать единую гильдию.
А если вспомнить о том, что случилось в канун моего второго воскрешения, и представить, что кто-то еще заполучил дневники одного небезызвестного темного архимага, то картина вырисовывалась совсем-совсем другая… И она, к сожалению, означала, что драгоценные записи мэтра Валоора отыскали себе нового хозяина до того, как барон Невзун принялся по ним работать. И эти записи были расшифрованы, систематизированы, тщательно проверены и приняты к сведению.
Но тогда получается, что случившееся в баронстве – отнюдь не единичный эпизод и что проблема куда масштабнее, чем я себе представлял. Более того, стремление объединить темных и светлых студентов имело лишь одну объяснимую подоплеку – это было необходимо для выявления скрытых способностей адептов. К примеру, мэтров – к магии светлых, и наоборот. Такое пусть и крайне редко, но все же случалось в нашем мире.
Придя к этому выводу, я с мрачным видом забарабанил пальцами по столу.
Судя по всему, нас в скором времени ждет серьезная проверка. Хотя, возможно, агрессивное поведение учителей – это тоже своего рода испытание. Потрепать адептам нервы, вывести их из равновесия, тем самым спровоцировав неожиданный выброс дремлющих до поры до времени сил…
