Великий и Ужасный 6 - Евгений Адгурович Капба
— Отказываетесь нанести фланговый удар группировке Дьердя Ракоци через освобожденные от Хтони земли Паннонии? — уточнил цесаревич голосом холодным, как лед. — Я правильно вас понял?
— Но… — Вяземский явно растерялся.
— Какие могут быть «но»? Представьте себе эффект: эфирный катаклизм от закрытия такой огромной Хтони, маги бессильны на тысячу километров окрест, носферату, как существа магические — в замешательстве! И танковый кулак земских войск движется по пепельным равнинам, не встречая сопротивления, выходит к Белграду! А? Бросьте, ради этого можно потерпеть этого стремного типа! Он — Резчик, и кроме него никто не сможет нам помочь в в этом деле… Даже все министерские маги. Верно, Алиса?
— Верно, ваше высочество. Правда, без магов и ему не справиться. Так я думаю… — голосок у нее был детский, почти ангельский.
— Именно поэтому вы здесь, — кивнул Василий Иоаннович, а потом повернулся ко мне. — Тебе все сойдет с рук, Бабай. Ты получишь все, что захочешь. Сначала — дворянство, потом — княжество вместе с деньгами, по-настоящему большими, и относительной свободой. Если победишь и закроешь Паннонию, а потом сделаешь то, что обещал моему отцу. А если проиграешь — все, что ты создавал, все, что тебе дорого — пойдет прахом.
Я непроизвольно оскалился:
— Это шантаж, ваше высочество? — вышло почти гроулом, это было чревато, но контролировать себя при таких заявках было тяжеловато.
— О, нет! Это констатация факта, — улыбка цесаревича была мертвецкой. — Ты не умеешь проигрывать, так что, скорее всего, помрешь пытаясь. А без тебя Орда распадется, превратившись в несколько банд ландскнехтов, парочку сталкерских группировок и отдельных заведений, где подают кофе и эту, как ее… Шаурму! Так что придется побеждать, а?
— Но я и не думал закрывать Паннонию! Мне такое и в голову прийти не могло! Вы знаете, как выглядело закрытие Хтони размером с этот лагерь? Это был настоящий хаос, там все распидора… Раздраконило на пару километров окрест! Остались одни руины! Что будет, когда ё… Когда гэпнет Паннония? — я действительно разошелся. — Представьте, сколько народу пострадает?
— Мы подготовимся со своей стороны, — сделал успокаивающий жест Василий Иоаннович. И повернулся к Вяземскому: — Верно ведь, ваша светлость? Мы хорошо подготовимся… А ты, Бабай, и твоя команда — подготовьтесь к операции. Не скажу, что от вас зависит судьба Государства Российского, но конец войны это может приблизить очень, очень сильно. Ты ведь понимаешь — перед тем, как ты сделаешь то, что обещал Государю, мы должны максимально использовать наше преимущество в обычных вооружениях… И закрытие Хтони отвечает этому запросу в самой полной мере, хотя лично я и не одобряю такое решение. Как магу мне претит уменьшение магии в мире, говорю откровенно… Но в этой стране решение принимает один человек, и мы все прекрасно знаем, кто это и как его зовут. Потому — Слово и Дело Государево, господа. Слово и Дело!
Примерно на этом моменте я понял, на кой хрен ко мне в лесной лагерь в какой-то глуши заехали целый командующий группой армий и один из наследников престола. Геополитика творилась прямо на моих глазах! Мне бы поплохело от ответственности и эпичности момента. Наверняка я бы даже сомлел, не будь я уруком.
Но я как раз-таки был этим самым гребаным черным уруком, а потому выдал:
— Ну, раз все понятно — погнали жрать шаурму? Там Бахар мутит, в моем старом фургоне! А-а-агонь а не шаурма, скажу я вам! С пер-р-р-чиком! — и облизнулся.
Кажется, первым фейспалм изобразил Вяземский, за ним — Ермолов. А светлая магичка Селезнева, которая все это время отмалчивалась — та сложила руки в умоляющем жесте и пропищала:
— А я, кажется, скушала бы сейчас целого слона! Все это так волнительно, так волнительно, что я сильно проголодалась. Пойдемте, пойдемте скорее кушать!
* * *Алиса Селезнева впитала огромную двойную шаурму с бараниной минуты за три и запила двойным же американо, и на ее худенькой фигурочке это никак не отразилось. Мне казалось — у нее живот должен был раздуться до размеров бочонка, ан нет! Ведьма как есть!
— Ну, ты чьих будешь, боярин? — спросила она, аккуратно утершись салфеточкой. — Я вот — изначально Алиса Владимировна Куприянчикова, тысяча девятьсот пятьдесят пятого года рождения. Судмедэксперт по профессии, в смысле — до пенсии была, жила в Беларуси, в Гомеле… Под Гомелем. Меня молнией убило, когда я в Ленинскую библиотеку шла по мосту через Сож, из Якубовки — в город, книжки относить. Представь себе! «Чьерт побьери!» — и я в теле маленькой девочки, которая только что прошла инициацию первого порядка и при этом совсем сошла с ума, бедненькая… Потеряла рассудок, получается, а я на место этого рассудка и явилась. Свято место пусто не бывает! Открыла я вот эти самые глазки, огляделась, а на дворе — другой мир и другое время, на десять лет раньше, чем то, откуда я вывалилась! А не на дворе — психбольница. Ну, и мое появление у девочки в прелестной головушке мозгоправы восприняли вполне адекватно, с пониманием. Мол — бывает, попадают. Главное — не рыпайся и пользу приноси. А когда я спустя полгода второй раз инициировалась — пристроили в МИИ в Александровской слободе. Так и работаю там. Я тут уже четыре года, а ты?
— А я — около двух лет, — ну, а что мне оставалось еще делать, кроме как признаваться? — Бабаев моя фамилия… Образование высшее, род занятий до попадания — организация мероприятий и вообще, всякий мелкий бизнес. Я помоложе вас буду, раза в два с половиной… Но Кира Булычева люблю, уважаю, и ваш выбор имени всячески одобряю. И внешность соответствующая!
