Ник Авадхута - План гоблина

— Опять издеваешься?

— Ну да, а что? Весело же.

— Юморист. — Она немного помолчала и обратилась ко мне с немного странным взглядом. — Скажи, я тебе нравлюсь?

Ну и что на такое ответить. Просто «да»? Я подошёл к ней на расстояние вытянутой руки и произнёс, глядя прямо в глаза:

— Ты прекрасна, спору нет, ты на свете всех милее, всех румяней и белее. — Банальщина, прямо скажем, но ничего толковее на ум не пришло. Хотелось сказать какую‑то фразу именно из сказки, а не из сборника эротических стихов.

Девушка слегка расслабилась, прикрыла глаза и чуть приоткрыла рот. Мои гормоны резко выстрелили в голову и остальные полагающиеся части тела. Я хотел было переспросить, что она имела в виду, имела ли она в виду то самое, но слова застряли в горле, так что я просто подошёл в плотную, обнял её, одновременно убирая костяную броню, и поцеловал, прижимаясь дрожащим телом. Ответная дрожь подсказала мне, что я на верном пути.

Дальше начались обоюдные ласки, неумелые с её стороны и осторожные с моей, платье соскользнуло с её плеч неожиданно легко, разойдясь по шву на груди, а заклинание облачного полога само возникло в сознании и развернулось в удобную постель, накрывшую травяное одеяло земли. Буйство страсти продолжалось снова и снова, накатывая волнами счастья, расслабления и желания. И только когда солнце опять окрасило небо кровавым пламенем, пелена спала с моего сознания.

Эльфа лежала рядом со мной, глядя на небо и рассеяно подкрадываясь рукой к моему члену.

— А что это был за фокус с раздеванием? Ты же был в броне?

— На самом деле я закоренелый нудист, и везде хожу голым. А броня — это иллюзия.

— Но я ведь почувствовала твёрдость металла. Только подумала, что снимать броню, наверно, неудобно, как она сама исчезла.

— Значит, ты всё‑таки об этом подумала? — Уточнил я. Девушка слегка смутилась.

Ну вот как можно смущаться после всего, что тут творилось эти несколько часов? Я притянул её к себе и нежно поцеловал, чувствуя прилив, нет, не нежности, а крови к одному месту, что уже настойчиво кто‑то теребил. Через полчаса, когда мы уже лежали в последних отблесках уходящего дня, а небо загоралось звёздами, я продолжил прерванный разговор.

— Это у меня способность такая. Костяная броня.

Кавайка недоумённо посмотрела на меня, а потом сообразила, о чём это я.

— И что будет дальше? — Спросила она меня, глядя на ночное небо.

— Дальше может быть всё что угодно. — Ответил я, поудобнее устраиваясь на спине и закинув руки за голову. — Мы можем вместе проходить игру. Или ты можешь бросить меня тут у разграбленного огорода и пойти своей дорогой. — Я повернулся и нежно обнял её, шепча в заострённое ушко. — Я бы хотел продолжить наше знакомство. Думаю, наша встреча тут — это подарок богов. И мне, и тебе, и, возможно, всему этому миру.

Мы немного помолчали. Тело, наконец, насытилось и меня не тянуло на продолжение банкета. Хотя такая возможность и оставалась.

— А какие они, боги? — Задумчиво спросила у меня девушка, чуть сильнее прижимаясь ко мне телом. Ночная прохлада уже начала гладить кожу своим атласным покрывалом. Брррррр.

Я сосредоточился на облачном пологе и превратил его в небольшой домик с окнами, но без дверей. Всё, теперь она от меня не убежит.

— Разные. — Ответил я, закончив инженерно — строительные работы. Звёздное небо скрылось под двускатной крышей, и я повесил по углам пару световых плевков, осветивших наши обнажённые тела. Эльфа оглянулась вокруг, но остатков своего платья не нашла. Нефиг, мне так больше нравится. — Есть четыре официальных бога этого мира, и у меня лично нет никакого желания как‑то с ними связываться. А есть истинные боги, и с ними всё непросто. Они добры и суровы, готовы помочь, но не любят, когда их об этой помощи умоляют. Я не так много знаю о них. Но того что есть мне хватает, чтобы было желание узнать больше. Они ведь тоже, как и люди, могут страдать и радоваться, любить и ненавидеть. Но у них всё не как у людей.

Девушка хихикнула в ответ на мою последнюю фразу.

— Мне сестра уже все уши прожужжала про этих Кровавых Богов. Говорит, что это теперь тема номер один во всех разговорах, но при этом никто на самом деле ничего не знает. А ты говоришь так, будто лично с ними общался.

— Может, и общался. Кто этих богов знает? Притворятся невинной старушкой, сядут рядом и будут за твоей реакцией наблюдать.

— Думаешь, они и сейчас за тобой наблюдают?

Моя паранойя тихо завозилась в тёмном углу.

— Однозначно. Я в этом даже не сомневаюсь.

Мы ещё немного помолчали, а потом Эльфа громко зевнула.

— Что‑то резко спать захотелось. Наверно, меня там опять будят, чтобы проходить все эти процедуры. — Я вопросительно посмотрел на неё. Она чуть поколебалась, и добавила. — Авария. Перелом позвоночника. Мне теперь только одна дорога — в этот мир, чтобы на десятом уровне остаться тут навсегда. Меня сестра давно убеждала заявку подать. Я дура всё надеялась, что можно как‑то вылечиться. А как‑то утром проснулась и поняла — это навсегда. Так и буду лежать в этой кровати и гадить под себя, пока однажды не сгнию заживо. — Она немного помолчала и продолжила чуть жалобным голосом. — Ты подождешь, пока я проснусь? Это ненадолго. Я уже давно сплю по шестнадцать часов в день. Большей частью под наркозом, потому что боли в спине почти не прекращаются.

Я обнял девушку, поцеловал в покрытые слезами глаза и уверил:

— Конечно подожду. Спи. А когда твой дурной сон закончится, я буду рядом.

Она немного поворочалась, и её дыхание стало ровным и чуть заметным.

Вот такая вот проза жизни. Кто‑то убегает в этот мир не просто от серых будней, а от полной безнадёжности. Хотелось много о чём подумать, но я лишь бережно уложил эльфийку на спину и лёг рядом с ней, с твёрдым намерением просто уснуть. И тьма не заставила себя ждать.

Утром меня разбудила какая‑то птичка, настойчиво пытающаяся просверлить мой мозг своим скрежетанием. Ну кто так поёт? Это брачная песня такая? Или способ отпугнуть от гнезда всех хищников, размером меньше медведя? Я сел и обнаружил на одном из подоконников огромного кузнечика размером с ладонь. Он задёргал задними лапами, и скрежет опять вонзился в мой мозг. Вот же блин будильник доморощенный. Хотя нет, это дикорос, пришёл я к выводу после внимательного осмотра нарушителя спокойствия. На мой мах рукой он никак не отреагировал, так что пришлось использовать управление облачным пологом, чтобы избавиться от вымогателя, решившего занять жилплощать, вытурив оттуда прошлых обитателей с помощью звуковых пыток.

Я поковырялся в ухе. В голове до сих пор стоял треск. Небольшое расследование показало, что треск стоит не только у меня в голове, а вообще везде, преимущественно за окном. Сотни и тысячи кузнечиков копошились в траве. Ну вот, что ни день, то новая напасть. Были зайцы, стали кузнечики. Надо полагать, раньше длинноухие сами сжирали всю траву, и кузнечики тупо дохли с голоду. А сейчас баланс нарушился, и эти земли ждёт нашествие гигантской саранчи.

Я закрыл окна, затянув пологом, и кругом установилась полная тишина. Ага. И полная темнота. В довершение к отсутствию доступа свежего воздуха. Нет, так дело не пойдёт. Пришлось заняться придумыванием прозрачного окна, способного пропускать воздух, но задерживать звуки. Задача меня увлекла, так что я и не заметил, как прошла пара часов. В результате у меня получилось окно, затянутое несколькими слоями москитной сетки. Наружный слой улавливал звуки, а внутренний порождал колебания в противофазе к ним. Полной тишины я не добился, но треск сменился тихим шипением. Сойдёт. Я тут на коленке соорудил систему, которая на Земле обошлась бы мне в сотни тысяч долларов. Ну, или в один стеклопакет и вентилятор за десять баксов.

Кавайная Эльфа глубоко вздохнула, потянулась всем телом и посмотрела на меня сонными глазами.

— Что это ты делаешь? Медитируешь?

— Нет, спасаю нас от звуковой атаки инопланетных пришельцев.

— Чего? — Она протёрла глаза и осмотрелась по сторонам в поисках пришельцев.

Я снял сетку с окна, за одно превратив его в дверь во всю стену. Скрип скрежет и металлический шелест ворвались к нам, долбя прямо в мозг.

— Ой! Убери. Ты можешь вернуть как было?

Я усмехнулся, и за десяток секунд вернул свою конструкцию на место. Только теперь она занимала всю стену, не мешая смотреть на поле, покрытое мельтешащими насекомыми. Это явно какое‑то квестовое событие. Вчера всё было нормально.

— И что делать будем? — Немного озадачено спросила меня моя знакомая, осматривая творящееся снаружи безумие.

— Есть у меня одна идея. — Ответил я, обнимая её сзади и целуя в ушко.

Хихиканье и шуточная борьба переросли в пару часов приятной утренней зарядки. Прервалось это занятие сосущим звуком, изданным животом девушки, когда мы расслаблялись после очередного раза.