Дмитрий Евгеничев - Прогулки с дочерью по нарисованному парку
— Да ла-а-адно?! — Удивлению Киянки, казалось, не было предела. — И как же ты его…
Лис ласково погладил ножны меча, — А ОН со мной тогда уже был, а Таронфел явно недооценил силы святого оружия, хоть и в руках такого сопляка. Хлопнув задумавшегося Киянку по плечу, Лис соскочил с парапета и, знаком, подозвал новобранцев.
— Слушайте все! Властью данной мне главой клана, я объявляю, что отныне Фоанвинор эльф, Бейдаг гном, Миалана человек — воины клана. Взвод вам определят позже.
Вся тройка новобранцев стояла с отрешенными лицами. Лис знал, что сейчас каждый из них с упоением наблюдает как в строке информации о персонаже значок принадлежности к клану — фигурка сокола из медного становиться бронзовым, меняя многое в жизни игрока.
— Поздравляю, завтра представитесь Гесвиру, внесет вас в учетные ведомости, — закончил официальную часть Лис, и слегка качнув головой в сторону Киянки, тихонько добавил — и «демона» на обмывание пригласить не забудьте.
— Да, шеф, конечно, шеф, спасибо шеф! — В разнобой воскликнули новоиспеченные боевые единицы. Миалана сразу же направилась в сторону Киянки. К Лису же подошел Бейдаг — самый младший из тройки и, смущаясь, пригласил, — Шеф, мы все завтра вечером будем рады видеть вас у Остеля, ну то есть в «Трех лилиях». Лис удивился, замялся на мгновение. А гном, почувствовав, что шеф в раздумьях, продолжил, — «Три лилии», шеф, честно, не наша задумка. Двум дедам наша Мила приглянулась очень, прям, как внучку ее опекают. Ну, вот они и выступили застрельщиками. И соответственно хозяевами праздника. Шеф, мы вас очень просим — приходите!
Лис улыбнулся, — Деды говоришь? Мелиод с Меронталом, ладно, буду.
Когда Бейдаг сказал, где будут обмывать бойцы свое повышение, Лис был неприятно удивлен. «Три лилии» считался, и не без основания, самым дорогим заведением Нейланда и был, явно не по карману всем троим новобранцам. Чего-чего, а бездумного донаторства ни за кем из них раньше не замечалось. Но раз вечеринку устраивают не они… Лис попытался вспомнить, когда он был в «Трех лилиях» в последний раз, и не смог. Больше трех месяцев тому — это точно. Ну что ж, повидаем старого знакомца Остеля.
Остель был необычным игроком. Давным-давно, еще когда Нейланд был не Нейландом, а только что взятым демонским Хендардом и на его окраинах можно было нарваться на стаю гончих или одинокого легионера бездны, в северные ворота вошел человек. Уровень у человека тогда был, скорее всего, около десятки (потому, что и сейчас Остель — пятнадцатый). Маленького роста, довольно упитанный, в дурацкой одежде, с дурацкой улыбочкой и всепобеждающим апломбом.
Человека сопровождал ослик, запряженный в большую крытую телегу — почти как фургон переселенцев времен освоения Америки. Ходили слухи, что Остель для покупки этой телеги и ее наполнения продал то ли кафе, то ли пиццерию в центре Воронежа. Лис, после знакомства с Остелем этим слухам верил. Человек с осликом обошли полгорода, разыскивая Бармалея. Великого и ужасного, основателя и бессменного главу клана Стальные Соколы, кланлидера и покорителя Хендарда. Нашел, отодвинул в сторону о чем-то докладывающего Гесвира и, подергав Бармалея за рукав, поинтересовался.
— Вы теперь здесь главный?
Бармалей считался невоспитанным и вспыльчивым. А спроси Лиса, он бы еще и добавил, что глава клана — не переносящий малейшей критики хам. Почему он тогда сразу не пристукнул Остеля — бог весть. А потом было поздно. Агрессивный торговец вытянул у Бармалея разрешение на организацию «ресторана» «прямо вот здесь» и «прямо сейчас». Причем, речь длилась всего три минуты. И слова «усталое героическое войско», «пища достойная славных победителей» «дальнейший триумфальный поход на юг» и наконец «Мудрейший и милостивейший повелитель будущей столицы сектора» ловко замаскировали освобождения от арендной платы и налогов «всего-то» на год. То что «прямо здесь» в дальнейшем оказалось самым что ни на есть центром города — приятная случайность.
Так, по крайней мере, утверждал Остель в одной из бесед с Лисом за кружечкой холодного, светлого, как ясный день, чуть-чуть с горчинкой «Старого Нейланда». Вообще Остель был интереснейший персонаж. Он стал первым, кто признался Лису, что пришел в «Битвы Фронтира» только ради заработка. Нет, разумеется, каждый игрок, тайно или явно мечтал найти и продать какую нибудь исключительную, а то и легендарную вещицу. Но хозяин «Трех лилий» не собирался ничего искать. Да и вещицы эти нубам не попадались. И не нубам, тоже не попадались, в этом Лис за годы игры убеждался не раз и не два.
— Сижу я, значит в Лестурме в «Пьяном быке», — рассказывал Остель, — а за соседним столиком сидит компания и среди них, гном из «Лиги порядка» или «Искателей Справедливости», я уже и не помню. Так, тот гном рассказывал, да так интересно, прямо в лицах, как он с приятелями в пески сходил. Сначала, их отряд на «хаоситов» нарвался. Троих они потеряли, но Рыцаря хаоса и тройку ломателей завалили. Лут плевый, денег почти не упало. Часть рейда смываться потихоньку начала. А гном с тремя приятелями дальше пошли. Удачно, что через гребень бархана не успели перевалить — первые заметили небольшую группу. Сначала, говорит, и не поняли кто такие. А чего разбираться, отметки желтые — значит враг, всего пятеро, да их не видят — значит, преимущество. Пробежались быстренько к краю бархана, да и наставили на пути демов, всего чего у кого было. Повезло, что с ними жрец был и парочку ловушек со «Светом дня» впихнул. Они, признавался гном, сначала посмеивались, дескать «Свет дня» для бездны и хаоса — фигня полная. А потом когда рвануло, не до смеха им стало… Как выскочили на них Поводырь мертвых с ведьмой, да три призрака. Гном тогда так их описывал, что и мне страшно стало. Хоть с гномом и случайные бойцы были, но отработали здорово. Пока призраки под «Светом дня» промаргивались, рейнджер по стреле с посеребренным наконечником Поводырю и ведьме засандалил. Они к нему метнулись. Ты бы Лис видел, как тот гном заливал, что когда он копье свое ведьме в живот воткнул оттуда серебро так и посыпалось. Откуда в ведьме серебро-то?! Остель отхлебнул пивка и продолжил.
— Бились, бились, стрелка Поводырь чем-то приложил, жрец и сделать ничего не успел. Тот слился и стучит им в почту. Если, пишет, не поделитесь лутом и денюжкой — прокляну! И если стрелы мои не найдете и не вернете — тоже прокляну! Жрец, тоже долго не протянул, но призраков всех развеял. А гном с приятелем таким же бойцом, Поводыря добили все-таки. И знаешь, что им обломилось?
— Не томи! — Лис так увлекся рассказом, что и про пиво забыл.
— Деньгами — больше десятки золотом, с ведьмы кроме волоса и колечек-сережек еще и книга заклинаний. А с Поводыря, — Остель сделал драматическую паузу и выдохнул, — посох!
— Ух, ты! — восхитился Лис, — еще и редчайший, небось. На ауке золотых семьдесят стоит. Повезло им.
— Повезло, — подтвердил Остель, — гном божился, что за семьдесят семь продали. Опять отхлебнул пива, промокнул реденькие усы белоснежной салфеткой и продолжил.
— А я, тогда зеленый еще совсем, сижу, слушаю, рот разинув, но понимаю, что мне до таких рейдов полгода расти, качаясь по-сумасшедшему. Сижу, золото чужое в рубли перевожу, у нубов то курс ввода-вывода помнишь?
Лис махнул рукой, — Чего его помнить, один к ста сюда, один к десяти отсюда.
— Ага, — подтвердил Остель, — получалось, если даже мне выводить, и то штук по двадцать за два часа игры. Тем более, что он сейчас пива попьет и опять пойдет. А тут гном шарах по столу золотым и кричит хозяину, что бы еще пива на всю компанию принесли. Пиво в этом «Быке», кстати, дрянь несусветная была. Не чета моему нынешнему. Так вот, когда он пива за золото-то спросил, я и понял что мне делать здесь.
Выскочил на неделю в реал, денег подсобрал. Жена ругалась, страшно. Сын только в универ поступил на платку. Но я настоял, капсулу на двенадцатичасовой режим перевел и за работу. Получилось все один к одному. Бармалей как раз на Хендард пошел. Ох, и славное время было! Первый настоящий город, взятый у демов. Суета и неразбериха полная. Это сейчас, еще демов добивают, а трофейщики уже отчеты пишут. А ты там был, когда город брали?
— Нет, — ответил Лис, — я тогда один ходил. Потом как-то с Мелиодом встретился, он меня и уговорил в клан вступить.
— Ну да, ну да, — покивал головой Остель, — Мелиод — дед прикольный…А я тогда Бармалея уговорил. Разрешил он мне ресторан открыть. Пф, ресторан, видел бы ты его Лис, ресторан этот. Тент от двух палаток на шестах, да четыре стола со стойкой. За стойкой телега с продуктами и всё. Однако, — Остель важно поднял вверх указательный палец, — уже тогда «Три лилии» и на этом самом месте.
— И что так много заработал?! — Спросил Лис, обводя глазами пустой ранним часом зал. Зеркала, мрамор, обилие сусального золота, цветные витражи и посеребренная посуда на шестнадцати огромных столах. И это только основной зал, а есть еще и дополнительные, поменьше и поуютнее.
