Александр Тюрин - Отечественная война 2012 года. Человек технозойской эры
– Почему вы уверены, что у вас получится переход на ручное управление?
– Господин Грамматиков, – укоризненно покачал головой Зайтсеф, – неужели вы нас считаете простой декорацией? Мы как-никак дипломированные и сертифицированные навигаторы. И летаем не в открытом космическом пространстве, по мировым линиям, а в густо обжитой зоне Змея. Тут на каждом шагу: кольца и полукольца, отели, заводы, лаборатории, виллы, острова, аттракционы, пирсы, солетты, и тому подобная дребедень. Плюс добавьте учтенный и неучтенный мусор: вышедшие из эксплуатации агрегаты и станции, цеха, спутники, и отработанные ракетные баки, и шальные солнечные парусники с дохлыми наркоманами на борту; все это будет порхать миллиарды лет вплоть до конца света, но имеет забавное название – временные навигационные опасности. Плюс та же наноплесень, которая обладает еще одним нехорошим свойством – оседать на корпус в районе двигателей или приемно-передающих устройств и вызывать коррозию. Мы почти все время маневрируем, иной раз створы фарватера совсем узкие, до километра; перед нами еще тральщик идет и всякую дрянь вылавливает. Теперь, надеюсь, вы понимаете, что мы умеем принимать решения собственной головой и делать кое-что своими ручками.
– А если данные, полученные от внешних навигационных систем и от судовых средств наблюдения, станут расходиться?
– Вопрос риторический. Опытный судовой офицер принимает окончательное решение на основании того, чему он больше доверяет.
– Но ведь его могут преднамеренно обманывать!
Старпом неторопливо положил в рот еще один попискивающий чип-чипс и как будто о чем-то задумался. Хотя скорее он разглядывал плечистых блондинок в дальнем углу бара. По выражению лица амрашей трудно что-либо понять.
– Не бойтесь, господин Зайтсеф, что мы кого-то утомим своей беседой. Дамы далеко, даже если считать за дамочек эти существа в углу.
– Диверсия не исключена. Если мы получим подтверждение, то у нас есть план очень жестких и быстрых антидиверсионных мероприятий. И передай вы мне сейчас чемоданчик с деньгами, я бы не сказал большего.
– А без чемоданчика? Между нами, мальчиками, говоря, что предусматривает этот план, хотя бы в общих чертах?
Ему явно хотелось поделиться, так сказать, выдержанной радостью побед. Наконец, Зайтсеф не стерпел и, еще склонившись ко мне, произнес:
– Предусматривает ликвидацию на месте субъектов, опознанных как «системный враг». Для этого достаточно вероятностной идентификации личности – при условии сходимости данных от двух независимых систем контроля. Тела системных врагов и их личные вещи уничтожаются полностью – во избежание нанотехнологической или кибернетической инфекции. С информационных носителей стирается всякое упоминание о них. Последний раз работа по антидиверсионному плану проводилась в Джугра-Сити полгода назад.
– И сколько там ликвидировали? – Я тоже наклонил голову к Зайтсефу.
– Около сотни «системных врагов».
– А к числу информационных носителей относятся мозги их родственников?
– Конечно. У родственников производится перепланировка личности с фильтрацией памяти.
– И давно все это в обиходе?
– Со времен процессов по West-Siberian Mutiny. Вот там было все чин-чином: приговор суда присяжных, электрический стул, хороший удар тока, выданное родственникам тело вместе со счетом за электричество, с замазанными пятнами и аккуратно причесанное. Потом выяснилось, с трупами тоже непросто – в их сосудах плавают наносерверы и наноассемблеры, в липосомах записаны программы, в органах складированы органические чипы и гелевые матсборщики. А на сороковой день труп трансформируется в боевого биомеха, который обладает интерфейсами для подключения к сетям и взлому любого кода, плюс образуется целый рой сопутствующих устройств, похожих на насекомых. Даже напалмом это так просто не выжечь.
Я встал и двинулся к выходу, по дороге меня покачнуло. Почему-то показалось, что я этот самый мертвец, которого сжигают напалмом. Качнулся и слегка коснулся крайней из плечистых блондинок. Она тут же взвилась на дыбы – эффект коллектива, надо полагать. В одно мгновение мускулистая стая окружила меня, каждая фурия – метр девяносто и с грозной надписью на футболке «Мужик, отвали».
– Девушки, вы чего? – испуганно прощебетал я.
Однако мои слова произвели обратное впечатление.
– Мы не девушки, а борцы за толерантность, – гневно, как эринния, прошипела ближайшая блондинка.
Я подумал, что еще мгновение и град могучих кулаков, обрушившись на мой фасад, полностью разрушит его.
– Это тот тип, который возле стойки меня подговорил, – залепетал я. – Сам бы никогда не решился, честно. А этот тип – самый натуральный сексист.
Мускулистая стая немедленно выступила в поход и быстро взяла Зайтсефа в плотное кольцо.
Несмотря на цветастые шмотки Зайтсефа и футболки «Отвали, мужик» у блондинок, все это противостояние выглядело монументально классическим. Эней и амазонки.
До меня доносились энергичные слова борцов за толерантность: «Стыдно», «Позор» и «Вы нарушаете основы нашего терпимого общества». Ответные реплики Зайтсефа в стиле «очень мне нужно оправдываться перед девчонками, пережравшими стероидов» быстро разогревали ситуацию.
Я понял, что сейчас амрашевские психопрограммы не срабатывают; они по примитивности своей не находят выхода из конфликта.
Я повернулся и пошел на могучую толпу.
– Ты что задумал? – Виртуальный чертик предостерегающе замахал руками в ритме диско, но я решительно прошел сквозь визуализировавшегося клиента. – Ты меня разочаровал, алка-а-шшш!!!
По дороге я подхватил и зажал в кулаке чью-то шикарно-золотистую и довольно увесистую зажигалку. А потом врезал той блондинке, которая более других наседала на Зайтсефа. Ответный удар должен был меня нокаутировать, но я присел и – старпом огреб по полной программе. Мистер Зайтсеф как миленький навернулся с высокого стула. Он еще вскочил и рванулся к блондинистой громиле, но запнулся об упавший стул, и тут амазонка подцепила его хуком. Офицер, брякнувшись по дороге лицом о стойку, упокоился в полной отключке.
Второй нокаут обошелся мистеру Зайтсефу дороже, чем первый. Он лежал на палубе мешок мешком и из его рассеченной брови в глазную впадину текла кровь.
– Девушки, целую.
Я выскочил из бара, пока нетерпимые борцы за терпимость осознавали, что произошло...
А я осознавал, что разрушил план Мири. Зайтсефа сегодня не будет на мостике корабля и толстуха Мадлен не поцелуется с Дримлэндом.
Мне показалось, что у меня есть свой план спасения России. Или, возможно, показалось, что показалось. В роли миллиардера устрою «сенсейшн», скажу, что не несу ответственности за действия своего цифрового двойника, разоблачу «новую силу» – Симулакра, расскажу про все это дерьмо, которым нашпигован Дримлэнд. И попрошу убрать ооновцев из России, которая сама способна разобраться со своими делами.
5Искусственный сад занимал площадь около десяти гектаров – места на лайнере предостаточно для любых вывертов.
Если наполовину прикрыть глаза, то обстановка сойдет за типичный пейзаж среднерусской возвышенности: березовый лесок, опушка с ромашками и куриной слепотой, ивы над речкой.
Если прищуриться, то можно даже забыть, что ты где-то в космосе; поддувает ветерок с легким привкусом прибрежных камышей, чего-то выкукивает кукушка на березке и плещет карасик на мелководье.
Согласно спецификации «восточноевропейского уголка» здесь еще может появиться талантливый биомех «кот ученый», который бает сказки и мурлычет песни в стиле фолк-рок. А если клиент захочет что-нибудь свое, особенное, то достаточно назвать желаемый объект и хлопнуть в ладошки. Я заказал «Русалку с пивом и закуской», после чего старательно похлопал.
Из-за камня с надписью «Иди налево» выглянула морда с клыками и зарычала.
– Убирайся к чертовой бабушке, – не выдержал я.
Чудище скрылось за камень, заросший вековым мхом, но создалось впечатление, что иногда оно возвращается.
А ведь уголок русской равнины сильно подпорчен любителями «слав-фэнтези»...
Если тот мужик из новостной сети AD [34] не появится, то получается, что я спас триста негодяев и триста пидарасок, но подвел под монастырь целую страну, а может, заодно и весь мир. И ясноглазая девушка в ситцевом сарафане никогда не встретится мне под тенью березок...
Стоп, расслабься, опусти веки, давай пока не мандражировать. Синьор Маскарпоне из AD непременно придет. Он сам поймал меня за пуговицу и напрашивался на интервью с той же настойчивостью, с какой банный лист липнет к заднице. При том господин макаронник не какой-то мелкий стрингер, а замдиректора в своей сети; он лично дает задания компьютерам на придумывание новостей...
