Георгий Смородинский - Стальные Волки Крейда
У римлян, если не ошибаюсь, каждый легионер нес с собой по два-три кола, для организации временного лагеря. Смешно. Лично я, со своим показателем силы, таких кольев унесу около трех-четырех сотен. Бойцы же несут штук по двадцать — этого вполне достаточно. Еще несут палатки, еду, оружие, и все равно все топают налегке, так что мы движемся со скоростью около пяти километров в час. Четвертый день уже движемся. До Суоны еще около тридцати километров, а там и до Крейда — рукой подать. На какой-то серьезный бой я в мертвом городе не рассчитываю. По факту он уже захвачен, символ лежит у меня в инвентаре. Нежити нигде не видно — вероятно, отправляясь под Хантару, Корг увел с собой всех находящихся в окрестностях города скелетов. Только есть, скорее всего, в Суоне персонажи, с которыми я очень хочу повидаться и потолковать о том о сём.
Усилием воли я подавил ярость и два раза глубоко затянулся. Эти твари ответят мне за моих ребят. Ответят по полной.
Тоскливо-то как! И этот черный поганец куда-то свалил. Ну еще бы, он вместе с волком теперь символ нашего клана. Его за эти четыре дня закормили так, что, по ходу, он прибавил еще килограммов сто и теперь просто отказывается от нормальной еды. "Хотя ну его, может, оно и к лучшему", — я вспомнил первую ночь в шатре и усмехнулся. Ну как же, хозяин спит один! — Мрак ночью залез в мой шатер, благо вход тут широкий, и завалился спать точно по центру. Только вот несущий кол мой питомец заметить не пожелал. В итоге, проснувшись, я увидел звезды, а кабан вместе с шатром отправился гулять по лагерю. "Гулять" — это я так образно выразился. Носорог, на которого накинули чехол от автомобиля, нанес бы меньше разрушений, чем мой свин. Хорошо не убил никого! В итоге частокол починили, а Мрака я нашел в лесу в полукилометре от лагеря и долго после этого успокаивал. Народ поржал, завалился спать и на весь следующий день нашел тему для разговоров.
И тетя Таня снова в больницу легла… Не позвонить теперь. Врачи запрещают общаться с мертвыми родственниками. Может, ее сюда забрать? Не пойдет ведь, хотя есть у меня на этот счет одна мыслишка. Выйдет из больницы, попробую убедить. А так, первые два дня пути я развлекался разговорами с Аленкой — через тетку, разумеется. Рассказал обо всех своих приключениях, надиктовал под запись имена убитых мной боссов и встреченных богов. Чтобы меньше переживала. Жаль, напрямую поговорить нельзя. В мире есть люди, которые принципиально не дружат с техникой, и от слова "диктофон" падают в обморок. Это я о своей тетке. Хотя я вроде и на словах все понятно объяснил.
Спать не хочется совершенно, а сидеть в палатке и слушать раздающийся со всех сторон смех — хуже не придумаешь. К ребятам, что ли, сходить? Посты вроде как проверить. Ага, смешно. Как будто их некому проверять без меня. Скука! Не по рангу мне посты проверять. Блин, блин! Я налил себе еще полстакана, выпил и закурил. Может Ваессу навестить? Нет! Этого точно делать в пьяном состоянии не стоит.
Тогда, в Хантаре, после разговора с сатрапом, я пошел в бордель и никого там не нашел. Все ушли на праздник. Искать суккубов по городу я не стал, зачем отвлекать демонесс от веселья, да и неудобно как-то. Я же не озабоченный идиот. В общем, отправился я к Ваессе, как и обещал. Местное яблочное вино обладает странным эффектом. Пьешь его, пьешь, вроде трезвый, а потом р-раз. Если принять во внимание то, что мы и с Гормом до этого хорошо посидели…
Что бывает между мужчиной и симпатичной ему женщиной, когда они хорошо так посидели за несколькими (это я скромно) бутылочками вина. Ага, пара поцелуев и… В какой-то момент я понял, что от охватившего меня желания готов разорвать сидящую у меня на коленях женщину пополам, и так же отчетливо понял, что если мы продолжим, то еще до утра она отправится на встречу со своей хозяйкой. Не знаю, каких сил мне стоило сдержаться, но у меня получилось. Видимо, сказался опыт подавления ярости. Заснул я тогда на полу и решил для себя, что с женщинами я больше пить не буду. По крайней мере, пока не буду уверен в том, что подруга переживет последствия подобной пьянки. С суккубами не так — то ли аура у них такая, вроде брома в солдатский чай, то ли еще какое успокоительное — не знаю.
Так, еще полстакана снотворного, и спать! Я прислушался к раздающимся с улицы голосам и налил себе еще коньяка. Сидя у себя в шатре, я слышу все, что происходит снаружи, а сам могу хоть всю ночь орать тут в полную силу, никто не услышит. Шатер полностью защищен от прослушивания. Хотя, казалось бы, от кого тут чего скрывать, но порядок такой.
Горм, помимо, обучения военному делу, пытается привить мне аристократические манеры. Именно поэтому я тут и сижу в одиночестве. Это нельзя, то нельзя… Нет, командующий, конечно, может обойти костры, но не пять раз за время стоянки. Нет, так-то он классный мужик. Вот только никогда не слышал земных анекдотов. Так что мы весело вечерами проводим время. Он ржет и объясняет мне, какие специалисты нужны для возведения осадных башен, а я травлю ему бородатые анекдоты, за рассказ которых в любой нормальной компании мой авторитет упал бы ниже плинтуса. Так и живем.
— Здравствуй, демон! — негромкий с хрипотцой голос раздался от входа в шатер, я резко обернулся и… подумал, что лучше бы мне сюда закинули гранату. Я бы, по крайней мере, чувствовал бы себя спокойней.
Сошедшая с рисунков японских художников-мангака девчонка была прекрасна: расшитые серебром кожаные полусапожки, над ними какое-то подобие шортиков, черный камзольчик без воротника с торчащими в разные стороны наплечниками открывал моему взору почти половину груди и белоснежные плечи.
Об изменчивости этой подруги в этом мире ходили легенды. В том, откуда я сюда попал, — тоже. Огромные зеленые глазищи смотрели на меня оценивающе, черный с белым кончиком хвост чуть подрагивал у земли, на щеках — по три полоски. Торчащие из-под копны роскошных волос черные с белым ушки совсем не портили ее, органично вписывались в образ…
"Попал", — подумал я, поднимаясь навстречу незваной гостье. Впрочем, почему сразу "попал"? Может быть, совсем даже наоборот!
— Я приветствую вас, госпожа, в моем скромном жилище, — склонив голову, я сделал приглашающий жест. — Хочу поблагодарить вас за столь живое участие в моей судьбе.
— Так вот ты какой, Черный демон, — хмыкнула Сата и без церемоний уселась на одну из табуреток возле стола. — Можешь не благодарить, — в твоей судьбе я участия не принимала, а вот ты в моей — да, — в голосе богини прорезались недовольные нотки.
— Э-э-э, — только и смог выдавить из себя я, слегка ошарашенный ее ответом. — Я-то тут каким боком, простите?
— Не стой столбом! Угости даму коньяком! — проигнорировав мой ответ, заявила она.
— Да, конечно, — в полной прострации от происходящего я вытащил из сундука новую бутылку и чистый коньячный бокал. Подошел к столу, разлил коньяк и, усевшись напротив богини, вопросительно на нее посмотрел. — Но как я…
— Как ты? — она выпила содержимое бокала одним махом и, откинувшись на спинку кресла, в которое по щелчку ее пальцев превратилась табуретка, сложила руки на груди и с осуждением во взгляде посмотрела на меня. — А то ты не знаешь!
Чертовы анимешники! Стремятся покрасивее сделать, а мне тут страдай! Я выпил свои полстакана коньяка, не люблю я эти бокалы, вздохнул и покачал головой, стараясь при этом не смотреть на ее грудь.
— Госпожа, я и правда не понимаю, чем смог вам не угодить, — ответил я, перебирая в уме различные варианты. Ведь сейчас обидится и… Харт! Страшно даже представить. С Сатой не связываются даже боги, куда уж мне!
— Я недавно видела твоего друга, — снизошла наконец до объяснений богиня. — Он нужен мне.
— Макс? Зачем? — видимо, в моем взгляде или голосе проскочило что-то такое, что девчонка нахмурилась еще сильнее.
— Не за тем, зачем ты подумал, демон! — взяв со стола бокал, заявила она. — Он не пережил бы этого, или ты заботишься о своей сестре?
— Что с моей сестрой?
— Ничего! Меня она не интересует, — покатав в бокале коньяк, Сата сделала пару глотков и пристально посмотрела на меня. — А вот твой друг нужен для выполнения важной миссии.
— А я-то здесь при чем?
— Ты еще спрашиваешь? — Наверное, так в детстве на меня смотрела Аленка, когда я, в воспитательных, разумеется, целях, отбирал у нее конфеты. — Ты затянул в эту кашу всех, кто тебе близок! Пророчество, оно не разбирает, демон ты или эльф! А я, оказав твоему другу некоторое внимание, теперь сама с головой влезла во все это.
— Во что в "это"? — придавив в зародыше поднимающуюся ярость, переспросил я ее, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.
— Я не могу тебе этого сказать, — вздохнула она и одним глотком допила оставшийся в бокале коньяк.
— Игровые условности? — хмыкнул я.
— О чем ты?
— Ну, боги не могут просто так, по желанию, вмешиваться в дела игроков… — начал, было я, но она, поморщившись, оборвала меня взмахом руки.
