Головолом [СИ] - Максим Сабайтис
— Режим конфигурации, — распорядился головолом, поглядывая на голографическое изображение, где тонкие металлические пальцы переставляли джампера на контрольной панели чипа. Еще несколько секунд и к затылку присосался коннектор. Этот прибор сначала соединился с сервером, проверил пропускной канал, а уже потом вонзился своими иглами в недра чипа.
— Инъекция, — сообщил Свен, его голос прозвучал как-то странно, как будто бы издалека. Воздух изменился, предметы вдалеке окутались радужной дымкой. — Сейчас очнется. Десять, девять, восемь…
Бобби открыл глаза и демонстративно передернул затвор, Карлсон занес палец над тачпадом.
Девушка зашевелилась, застонала, Карлсон проверил монитор альфа-ритмов и прогресс-бар его персональной программы головолома.
— Флора Найтингейл?
Полицейская дернулась, повернула голову в его сторону. Прогресс бар окрасился первой черточкой. Пять процентов.
— Головоломка?
Соображала она быстро, впрочем, ощущения от взлома ни с чем не спутаешь, особенно если тебя ломали неоднократно. Хорошо еще, что не стала устраивать противных сцен, какие иногда привыкли разыгрывать женщины.
Карлсон не любил смешивать работу и грязные разборки, переходящие на личности, но специфика его методов взлома исправно смешивала ему именно такие коктейли. В глазах защипало, пришлось сморгнуть. Свен неуверенно повел носом и, вроде как побледнел. Бобби флегматично держал Флору на мушке.
— Карл?
На этот раз ее голос дрогнул. Прогресс-бар подрос до одиннадцати процентов, аналитическая программа подстраивалась под взламываемую психику.
— Узнала? — Карлсон забеспокоился. Очутиться в памяти полицейского чипа или стать объектом интересов Корпола он никогда не мечтал. Кроме того, скорость реакции подтверждал худшие опасения: это была не просто запись в одной из баз данных чипа, но запись активная, недавняя, актуальная.
Потом разберемся, пообещал себе головолом, сосредотачиваясь на текущей работе. Вслух же он произнес только нейтральную реплику. — Это любопытно. Лишняя зацепка. Вы поэтому пригласили именно меня, а не кого-то другого?
— Кого узнала? — неуверенно произнесла Флора, машинально поглаживая себя по виску. На мгновение головолому показалось, что он уже видел точно такое же движение. Диана, точно Диана, двигалась, как и эта полицейская. Один в один.
— У девушки, либо защита через диссоциативное расстройство идентичности, либо не порожденные алгоритмами прошивки отклонения от нормы — предположил Свен по локальной сети.
— Кто вы такой? Что вам от меня нужно?
Рука Карлсона упала на тачпад. Несмотря на то, что команды к ноутбуку шли напрямую через чип, по радиоканалу или прямому лучу шифрованного лазерного соединения, головолом для надежности дублировал их движениями пальцев.
— Вы пытаетесь взломать представителя Корпола! Запись о ваших противоправных действиях сохранена. Пожалуйста, не оказывайте сопротивления.
У современных чипов Корпола несколько степеней защиты, напомнил себе Карлсон. Амнезия и переключение внимания — игрушки по сравнению с тем, что закодировано на самом нижнем уровне.
— Меня зовут Карл, — напомнил о себе головолом. — Я не враг, а всего лишь пробую разобраться, что происходит. Мы могли бы просто немного поговорить?
— Взломщик! — решительно заявила Флора. Прогресс-бар пополнился еще одной черточкой, даже мимолетное знакомство объекта взлома с головоломом серьезно облегчало работу, создавая внутреннюю связь, за которую можно было ухватиться для нейтрализации защитных свойств прошивки.
Прежде чем команда, посланная Карлсоном в чип, была выполнена, Флора соскочила со стола. Бобби сделал шаг назад, а Карлсон подумал, что прогресс, при всей его невыносимой дебилизации населения все-таки не такая уж и плохая штука.
Еще шесть лет назад беспроводной коннектор было не достать, а пациентов приходилось приматывать к кровати скотчем или фиксировать пластиковыми стяжками. Современная версия коннектора отличалась завидной ударопрочностью и антивандальностью. Беспроигрышный вариант в сцепке с защелкой на другом конце.
Свен во внутреннем рабочем чате поинтересовался, не стоит ли подать по шлейфу команду на обездвиживание девушки, но Карлсон ответил отказом. Все шло по типовому сценарию.
— Карл?
А ведь мог плюнуть на все и остаться менеджером в "Сен-Гобене", подумал головолом, принимаясь за ту часть работы, которую он сердечно ненавидел.
08
Два года назад такого человека как Хьюберт Морган еще не существовало. Зато два года назад в мире проживало много хороших и не очень людей, которых с тех пор, по тем или иным причинам, не стало — одним их таких стал Муслим Намуши, коренной европеец с репутацией хваткого и уверенного в себе человека.
В начале своей карьеры, Муслим координировал по мобильному телефону действия трех уличных банд, отмазывал их от полиции, жил на процент от скупки краденного. В шестнадцать лет вольной жизни пришел конец: в одну из банд затесался агент под прикрытием. Из всех впечатлений от полицейского налета, Муслим запомнил лишь вонь газа, детекторы противопехотных мин на ботинках копов, да имя человека, руководившего операцией, некую Флору Найтингейл.
О том, что это не настоящее имя, а часто встречающийся оперативный псевдоним, Муслим так и не узнал, за него это сделал Хьюберт Морган. А гражданин Намуши стал законопослушным менеджером в городской администрации. Его способности агент под прикрытием расписал так красочно, что это место досталось ему сразу после программирования чипа на лояльность, хотя желающих приобщиться к власти было и без того достаточно.
Муслим Намуши был молод, циничен, имел трезвый взгляд на жизнь, однако чипизация сделала из него восторженного идиота, работающего по шестьдесят часов в неделю, без больничных и отпусков.
Остаток молодости прошел в корпоративных играх. Намуши, поднимался по иерархической лестнице, подписывал приказы на перепрограммирование, отчитывался перед вышестоящими и плохо спал по ночам.
Должно быть именно бессонница стала причиной того, что в один дождливый вечер, за сорок минут до комендантского часа, Муслим вышел на улицу и безжалостно расстрелял из пистолета двух своих телохранителей, а также секретаря и шофера.
Когда по тревожному сигналу чипа на встречу с Намуши выехала группа захвата, тот, дико страдая от наведенных болей, вкручивал детонаторы в пластиковую взрывчатку. Трупа, разумеется, не нашли, однако разлетевшихся на две сотни метров бетонных кусков и солидной воронки там, откуда еще недавно транслировал свои сигналы чип Намуши оказалось достаточно для закрытия дела после формального документирования и устранения последствий.
Хьюберт родился на следующий день, в квартале от взорванного дома. Там же, в оборудованном под лабораторию подвале, ему рассказали про Найтингейл, придумали новую биографию, поставили чиповый блок на старое имя и воспоминания. Морган подозревал, что, помимо этого в его чип внедрили и какую-то программу лояльности, однако самые эксцентричные его действия не вызывали чиповых предупреждений в виде мигрени, да и другие формы принуждения как-то не проявлялись.
И все же программа была, потому что сообщение о том, что необходимо взломать некую Флору Найтингейл Морган встретил с плохо скрываемым предвкушением. В новой жизни работала ветхозаветная карма, а значит
