Соседушка - Евгения Савас
С начала все складывалась вполне прилично. Нас предупредили, что на нашей улице будут что-то менять и копать, и опять же это было как-то связано с интернетом. Я не стала во все это вникать, лишь поняла, что нужно отогнать машины. Я решила, что весь день буду заниматься домашними делами, которых накопилось вагон и маленькая тележка, поэтому оставила свою мазду в гараже, все равно никуда не поеду в течение дня.
Спать легла я поздно, так как перед сном захотелось мне почитать легкий любовный роман. В итоге, дочитав до слова “конец”, я посмотрела на часы и ужаснулась — было пять утра. Следующий день был выходной, поэтому я особо не расстроилась, что могу не выспаться, а распахнула окно пошире, чтобы запах хвойного леса проник в комнату, и задернула шторы, чтобы утреннее солнце не мешало спать.
К, сожалению, выспаться не удалось. Я проснулась от того, что на соседнем участке кто-то ритмично что-то долбил. Вставать и закрывать окно не хотелось, так как я точно знала, если открою глаза, то потом буду долго засыпать. Поэтому я, то дремала, то периодически просыпалась от звуков, доносящихся с улицы.
В конце концов, устав бороться за свой сон, я выглянула в окно, чтобы посмотреть, кто там его нарушает, и немного подзависла от увиденного.
Из моего окна было видно не весь соседский двор, а всего лишь его кусочек, но именно на этом кусочке ходил “кусок тестостерона” - загорелый мужчина приятной наружности в одних шортах. Он с легкостью поднимал старые доски, поигрывая своими мускулами, и таскал их куда-то. По всей видимости, соседи решили облагородить участок и наняли рабочего.
В общем впечатляющее, утреннее зрелище захватило до такой степени, что я хотела простить этому разнорабочему все его грехи. Но он снова стал что-то долбить. Мозг мой от возмущения включил другую программу не такую милосердную, как раньше.
И я, плюнув на всю эту красоту, пошла умываться, завтракать и заниматься мелкими домашними делами. Загрузила стиральную машину, покопалась в огороде, затем повесила белье на улице, чтобы оно потом солнышком пахло. В общем, в этих хлопотах я снова пришла в благодушное настроение.
Вскоре отключили интернет, а за ним и свет. И вот тут я поняла, что “умный дом” не такой уж и умный. Вода у меня пропала, насос ведь тоже от электричества работает, кондик и остальная техника тоже не работали. Хорошо хоть в чайнике немного воды осталось, и я смогла сполоснуть руки.
Хотела полежать на солнышке позагорать, но какой-то не особо умный тип решил-таки сжечь старые доски на своем участке, и дым от этого действа, заставил меня ретироваться обратно в дом и закрыться там на все запоры.
Я решила прибраться в кухонных шкафчиках, достала крупы, посуду и начала перебирать старье, выкидывая все ненужное.
Через полчаса я поняла, что еще чуть-чуть, и я просто задохнусь от жары. Я выглянула в окно на кухне, пытаясь рассмотреть идет ли дым от соседей, и тут заметила свое нижнее белье, которое гордо красовалось на сушилке.
До меня вдруг дошло, что мужчинка может увидеть мои женские штучки и подумать обо мне что-нибудь нелестное. Например, что я его завлекаю, или просто, что я невоспитанная вульгарная особа. Среди постиранного ярко выделялись трусики и лифчик алого цвета. Видны они были издалека и привлекали взгляд своим ярким окрасом. Мне стало неловко, и я побежала собирать свое бельишко.
Но выйдя на улицу, я обнаружила, что зря волновалась за тонкую организацию души этого представителя мужской породы, так как с этой стороны соседский участок не просматривался. Но тут я заметила, что черный едкий дым стелется в аккурат над моей сушилкой.
Меня это разозлило. Я уже поняла, чем будут благоухать мои вещи. Уже второй раз за день этот товарищ все мне портит! В порыве злости я крутанула сушилку, что есть мочи. Алые трусы, бюстгальтер, носки, топики взлетели в воздух, и по закону подлости из всего перечисленного почему-то именно самой интересной части моего гардероба удалось приземлиться за соседским забором.
Я решила проститься со своими трусами, они хорошо мне служили, поднимая настроение, но теперь, по всей видимости, они пали смертью храбрых.
Но не тут то было. Я услышала удивленное мужское кхыканье, и трусы, перелетев забор, приземлились на кусте смородины, который рос как раз здесь рядом. “Стыд-то какой”, — подумала я, а вслух произнесла не очень приличное слово. Быстро все собрав, я убежала в дом.
Обнюхав свои вещи, я убедилась, что нужно все перестирывать. А света нет, машинку не запустишь, и нет воды к тому же! Ыыыыы! Настроения тоже не было...
Из всего перечисленного я могла добыть только воду, купив ее в автомате, который стоял в супермаркете, от нас где-то в двадцати минутах ходьбы. Ну что, делать нечего, я нарядилась и бодрой походкой пошла за живительной влагой. Обратно я шла не так бодро, так как две пятилитровые бутылки уже через пять минут ходьбы оттягивали мне руки. Сказано же, что женщины не созданы для ношения тяжести и тут никакая йога не поможет, которой я занималась.
Вернулась я домой вся липкая, уставшая и расстроенная из-за того, что работы электриков так и не прекратились. Надежды на то, что интернет вернули, тоже не было. Увы, судьба не стала баловать меня таким подарком. Питьевую воду выливать на свое бренное тело не хотелось, и я решила сходить искупаться на озеро. В надежде, что местный Тарзан не догадается выйти в это же время туда.
Тарзан не пришел, а я все представляла, как выйду из воды навстречу ему. Вся такая красивая, как водная нимфа. Еще один минус в его копилочку, не потешил он моё самолюбие.
Дело подошло к вечеру. Я позвонила маме, поговорила с Атласом. Он пожаловался мне на Ирку, которая уколола его. Затем пришли рабочие и обрадовали меня тем, что свет и интернет появятся только завтра утром.
Ну что поделаешь, не всё коту масленица, бывают такие дни у каждого человека, главное, что день этот подошел к концу. Вон и гастарбайтер на соседнем участке вроде как угомонился.
Когда начало смеркаться, я наделала себе бутербродов, навела ягодный морс из смородинового варенья, добавила туда мяты, достала свечи, накрыла стол и села ужинать.
Уже откусывая хлеб с ветчиной, с улицы я услышала мужской пьяный голос:
- “Я свободе-е-ен”.
Я аж бутербродом подавилась,
