Джефф Нун - Вирт

– Ты взяла на себя вину, Брид.

– Наверное, ты мне нравишься.

– Больше, чем Битл?

– Не спрашивай. Тебе будет больно.

– Я видел там Дездемону. В Вирте.

– Я догадалась.

– Ей было так больно! И я не смог остановить выброс. А потом не смог в этом признаться, только не Би.

– Ты любишь его слишком сильно, Скриббл.

– Ты тоже.

– Ты опять думаешь о ней. – Она имела в виду Дездемону. Слова Бриджит кружились у меня в сознании, как легкая дымка над бледными очертаниями Дездемоны. – Никак не можешь забыть ее, Скриббл?

– Нам надо найти ее, Брид!

– Мы найдем ее, Скриббл, – сказал голос Брид. – Хочешь поспать рядом со мной?

Это был не вопрос. Потому что она, в любом случае, знала ответ. И легкая дымка заволакивает все в колеблющемся движении голубого цвета, и я падаю сквозь нее в страну Бриджит, которая называется страной Теней, страной сна.

Я проснулся очень рано, я лежал, обнимая теневую девушку; невинный жест для невинной ночи. Леджер все еще мерцал на столе, отбрасывая голубую тень на наши тела. Я погасил его и отправился в гостиную.

Существо-из-Открытого-Космоса спало на ковре, со ртом, полным перьев, и усмешкой на умиротворенном лице.

– Как поживаешь, Большая Тварь? – спросил я.

– Кхаси! Кха кха. Кхаси. Кха!

Ищу дорогу домой. Что-то вроде того, наверное.

– Есть еще что-нибудь от Дез, Большая Тварь?

– Кхаси. Кхаси. Кха!

Нет.

Я понаблюдал за ним пару минут, воображая себе сны, которые он сейчас видел, и пошел на кухню завтракать. В этот ранний час дом был в моем полном распоряжении, и я замечательно этим воспользовался: выдавил яблочный джем на тост и сел созерцать, как начинается день.

Я съел сладкий завтрак за исцарапанным столом, не сводя глаз с двери в комнату Битла. Там снова поднялся шум. Я не смог удержаться, и мое сознание поплыло, прямо туда, обозревая, как дается и принимается удовольствие с использованием всех этих баночек с Будуарным Вазом. Протектор, смазочное средство, контрацептив, возбудитель – в одном флаконе. Шум начал меня доставать. Он вызвал в памяти Дездемону, и ее прекрасное тело, склонившееся надо мной. Ее руки и губы. Татуировка дракона. Ее лицо приближается к моему лицу. Ощущение ее кожи, блеск в ее глазах.

Но это было всего лишь воспоминание. И воспоминания мне было мало. Я хотел вернуть ее по-настоящему. В мои объятия.

Я снова взглянул на Существо.

В голову лезли плохие мысли.

Я поднялся из кресла и подошел к его спящей тушке. Господи, ну и уродище! Я потянулся, чтобы пощекотать его брюшко. Оно умиротворенно вздохнуло из глубин виртового сна. У него остался свободный лоскут кожи, еще не полностью преобразованный сражением с Черепно-мозговым калом. Он легко оборвался у меня в руке. Существо даже не пошевелилось. Я поднес сальный кусок к губам.

Поедание Вирт-плоти – прямая дорога в театр. Это – сильнодействующий коктейль из мяса и грез. Чрезвычайно опасный. Слишком желанный. Кот Игрун однажды писал об этом в своем журнале. Я рассчитывал на большее, чем на обычную – очень немалую – сумму по уличной стоимости за живые наркотики. Мы можем продать Существо, и сорваться отсюда, и переехать куда-нибудь, где будет лучше. Все, за исключением Дездемоны; без Существа мы потеряем ее навсегда. Но, возможно, то, что я сейчас делаю, каким-нибудь образом приведет меня к ней. Может быть, можно взять чуточку плоти, совсем немного, и посмотреть, куда это приведет? Кот утверждает, что приведет оно прямо туда, откуда появилось Вирт-существо. Я не знаю, откуда Оно появилось. Но, может быть, там я найду дверь, ведущую к Дездемоне. Кот Игрун предостерегал против подобных экспериментов, говорил, что это ублюдочный трип, и последствием будут дикие – неконтролируемые игры, театр мутантов.

Кот сказал «нет». Для меня этого было достаточно. Да и Битл по-настоящему разозлится, если узнает, что я отправился туда в одиночку. Он меня изобьет. Кот и Битл сказали «нет», и этого было довольно.

В любом случае, скорее всего, Существо происходит от желтого пера. Это самые кайфовые перья: из них не вырвешься просто так, на середине, можно только выиграть игру. Или умереть. Я не хотел испытывать судьбу.

Я облизал плоть Вирта и откусил небольшой кусочек...

Я задушен плотью. Я не могу больше дышать. В этом мире нет пространства – только плоть. У нее сладкий аромат, и она давит мне на лицо. Я ничего не могу сделать, не могу даже сопротивляться – плоть сильнее меня. Сладкий запах пробуждает воспоминания. Теперь отсюда не выбраться. Это моя судьба: быть медленно задушенным толстым, сладко пахнущим жиром! Я даже не могу закричать. Когда я пытаюсь кричать, плоть проникает мне в рот, заполняя меня своим ароматом. Мой мир обездвижен. Откуда-то мне знаком этот запах. Я погружаюсь в плоть. Последние секунды жизни. Сладкое зловоние захлестывает меня. Я знаю этот запах! Я вдыхал его всю мою жизнь. Это и есть моя жизнь. Нет! Даже раньше. Я вдыхал этот смрад раньше. В какой-то другой...

Господи!

Я слышу призрачный зов!

Плоть обволакивает меня, плоть смыкается. Все мои отверстия наполнились мясом. Меня убивает плоть Вирта.

Вирт! Я в Вирте. В котором? Дайте мне сделать выброс!

Плоть Существа обволакивает меня жиром. У меня уже не осталось дыхания. Мои последние секунды...

Существо! Боже! Надеюсь, оно не Желтое.

Выброс!

Я лежу поперек Существа, прямо напротив камина, где развели огонь. Существо обвило меня своими щупальцами. Сдавило. Я едва дышу. Но вот что я вам скажу: едва – этого все же достаточно. Пусть даже это душный и спертый воздух в логове Тайных Райдеров. Этого все равно достаточно. Вполне. И это великолепно. Я выскользнул из сонных объятий Существа и повалился на ковер.

Ковер – настоящая гавань блаженства.

Потолок надо мной весь изукрашен, искрится рисунками. Их нарисовала Дездемона: драконы и змеи, извивающиеся вокруг остро отточенного лезвия. Это было ее сознание. И я был его частью.

Давайте сосредоточимся на предстоящих днях, на всем хорошем, что с нами будет. Тайные Райдеры находят Английский Вуду, например. Райдеры отправляют Существо обратно на его родную планету. Обменять его на хер, на Дездемону. Райдеры уезжают из этой убогой хибары и дорываются до хорошей жизни. Бриджит находит свою любовь, которая будет лучше, чем Битл. И Битл находит что-то, за что можно будет зацепиться.

Все, что мы должны были сделать.

И лепестки осыпаются с будильника.

Внезапно зазвонил телефон. Звонок прозвучал резко и болезненно, не вписываясь в бормотания любви, и, по правде сказать, это были плохие новости, потому что телефон отключили за неуплату еще полгода назад. Он не может звонить! Я подскочил с пола и схватил трубку. Кажется, я успел на последнем звонке...

– Скриббл!

Этот голос.

– Дездемона!

– Скриббл...

– Это ты, Дездемона?

– Скриббл. Помоги мне.

О Господи, Дездемона...

– Помоги мне, Скриббл.

– Где ты?

– Найди меня! Как больно. Бритва...

– Где ты, Дез?

– Изысканное... – ее голос уносило прочь, в пространства Вирта.

– Изысканное? Что изысканное? Дез?

Никакого ответа. Только волны статического электричества, проходящие сквозь, волна против волны, желтое на желтом; я слышал цвета!

– Поговори со мной, Дез! Да, блядь, не молчи, Бога ради!

– Найди дверь... странный дом...

– Что?

Голос был просто шепотом.

– Найди дверь...

– Где? Куда? – сейчас я кричал.

– Доберись до меня, Скриббл... доберись до меня...

Путь к ней умирал у меня в руках.

– Дез! Говори со мной! Говори...

Тишина.

О Дездемона. Сестренка, ох уж мне эта сестренка. Куда ты уходишь?

Я плотно, как только мог, прижал трубку к уху, но там не было ничего. Ничего. Только дурной треск на линии. И тишина в комнате.

А лепестки падают, осыпаются с циферблата, творя ковер из цветов, на который я лягу, позабыв обо всех бедах.

Обо всех моих бедах...

Кот Игрун

Калькуляторы подсчитали, что одна ночь может включать в себя только ШЕСТЬ СНОВ. Цвет есть для каждого, и для каждого есть перо. СИНИЙ – для безопасных желаний, законного сновидения. ЧЕРНЫЙ – цвет бутлег-Вирта, перья нежности и боли, колотая рана вне всяких законов. РОЗОВЫЙ – цвет Порновиртов, путь к блаженству. КРЕМОВЫЙ – цвет использованного пера, которое высосано снами. Только синие, черные и розовые перья становятся кремовыми. Производители внедряют эту способность в само оперение, чтобы ты гарантированно вернулся за новыми перьями. Ты получаешь один трип за раз. СЕРЕБРЯНЫЙ – цвет диспетчеров, разработчиков перьев – тех, кто их создает, покрывает их пленкой, делает ремиксы, открывает двери. Это инструментальные перья, и Кот Игрун собрал коллекцию, за которую и жизнь отдать не жалко. ЖЕЛТЫЙ – цвет смерти, его следует избегать при любых раскладах. Они – не для слабых. У желтых нет опции выброса. Будьте осторожны. Очень осторожны. Если ты умрешь в желтом сне, ты умрешь и в реальной жизни. Единственный путь наружу – это закончить игру.