Александр Тюрин - Яйцо Чингисхана или Вася-василиск
— Почтенный Страж Мыслей Властелина, — обратился Ходящий-Мимо, вкусив из вежливости несколько горстей риса. — Я до сих пор не постиг сути того веления, что милостиво ниспослал мне Сын Неба. Когда мне приказали доставить перо вечной птицы Феникс с Южного Океана, где волны высотой с гору — я знал, что искать. Когда меня просили заполучить семя зверя лэй, который сам от себя зачинает, из лесов Восточного материка, где деревья шириной с дом, то я знал, что это. Я одолевал дорогу в тысячи ли и тысячи мучений, делая необходимое и должное. Но сейчас я не чувствую пути, несмотря на потоки благодатного дэ, изливаемых Сыном Неба.
— Да, наш государь подобен воде, которая то поднимается вверх легким паром, то падает вниз стремительной струей дождя, то вздымается грозным валом, — согласился с легкой улыбкой Хранитель-Мыслей, — но ему исконно присуще великое дэ и ведомы сокровенные пути Земли и Неба, да облагодетельствует Оно династию Мин. Внимай мне с полным разумением, Ходящий-Мимо. Северо-западные варвары считают скорлупу драконьего Яйца щитом Гэсэра, своего великого царя. Наше же предание гласит, что мудрец Цзялу, исполнявший волю Шихуанди, получил от небожителей концы трех небесных нитей, по которым и скатилось на землю непроявленное еще Яйцо дракона. Цзялу был великим алхимиком, он взял эликсир огня, несущий волю и неукротимость, эликсир воды, определяющий ловкость и изощренность, эликсир земли, который дает неуязвимость и защиту, и оросил ими Яйцо. Из-за того оно стало проявленным в вещественной золотой форме. И тогда мудрец с великой радостью и надеждой на награду преподнес его правителю Цинь Шихуанди. Но в тот же вечер лишился жизни.
Если точнее, Цзялу придавили камнем весом в сто ляней, чтобы его мудрость совсем погибла вместе с ним и не стала достоянием другого. Следом окончили земной путь и другие мудрецы, знатоки путей и начАл — дабы никто уже не смог проявить второе Яйцо.
А дракон в первом и единственном Яйце многократно размножился. И получились тысячи новых демонов. Они как бы оставались одним существом, однако неустанно бились меж собой, отчего лишь самые злобные и свирепые сохраняли себе жизнь и размножались дальше. Однажды Повелитель выпустил из Яйца пять тысяч демонических воинов и они даровали ему победу над неукротимыми степными варварами. Но затем Цинь Шихуанди возымел страх от них, ибо высасывали они Ци земли и Ци людей, намереваясь предать смешению все земные Начала, и питались смертью. И, если у них не было войны, могли обратить мечи свои в сторону трона.
Придворные как-то отыскали последнего мудреца Хуань Луна, который в коросте и язвах, чистил отхожие места, и, отмыв его, принесли во дворец. Повелитель обратился к старцу со смиренной просьбой о помощи в укрощении демонических воинов. Хуань Лун объяснил Властелину, что укротить их не удастся никогда. Ведь они вышли из Яйца, которое созрело в самке левого пути. Дракон-самец убил ее, а их оставил расти в мертвом теле матери. И взросли они в Яйце Ненависти.
Увы, не преподнесли небожители Яйцо Любви, которые созревает в живом теле матери, самки правого пути, и является плодом любовного соития мужского начала ян и женского инь.
А посему от демонических воинов надо избавиться, Яйцо же разделить и спрятать.
В самом деле Хуань Лун разделил его на три части и проявил в трех разных предметах, а пять тысяч воинов, которые успели выйти из него, были обращены в глиняные изваяния. Эти истуканы впоследствии были запечатаны вместе с «желтком» в гробницу императора. Цинь Шихуанди ведь вскоре отдал душу Небу, причем не без помощи последнего мудреца, который был изрядно сведущ в ядах.
К сожалению, другие правители, к которым попадали части Яйца, использовали оставшихся демонических воинов ради своего возвеличивания. Среди них были владыки-шаньюи гуннов Модэ и Атилла, Чингис — хакан монголов, Мухаммад — учитель и воитель арабов, Сулейман — султан турков. Но по счастью ни к одному из них не попала главная часть Яйца — скорлупа, щит Гэсэра, которая бы притянула остальные части и восстановила бы целое. Из-за того все завоевания оказывались непрочными, на смену истребленным врагам вставали новые более могучие, а силы победителей безвозвратно истощались и таяли.
— А будь три части соединены воедино?
— Тогда бы, Ходящий-Мимо, тогда бы демонические воины опустошили всю землю, смешали бы все земные Начала, и отдали бы земную ци небожителям — тем самым, что ниспослали Яйцо.
— Так где же находится его скорлупа, о Страж Мыслей Властелина?
Евнух поманил Ходящего-Мимо пальцем и провел за плотную ширму, стоящую за изваяниями божеств. Там была комната освещенная лишь бронзовыми светильниками, каждый из которых напоминал головку черепахи. И с другой стороны ширмы имелось изваяние Предвечного Тумана, но других божеств Ходящий-Мимо не мог узнать — судя по провалам глаз и оскаленным ртам их домом была преисподняя. По полкам тут стояло немало утвари, из которой невозможно было есть и пить, ведь служила она для волхования и чародейства. Хранитель Мыслей звякнул колокольчиком, и явился его помощник в длинном фартуке из крокодиловой кожи.
Сразу зажжены были огни и забулькали зловонные жидкости в пузатых сосудах, стали плавиться металлы в двух тигелях. ХранительМыслей погрузился в созерцание изначальных Корней Земли и Неба и занялся внутренним обращением животворной энергии ци между своими даньтянами. Она прошла через «сокровенную заставу» и разделилась на свет жизненности и свет разумности, чтобы в «пещере ци» снова соединиться в эликсир бессмертия. Тем временем помощник занимался внешним обращением амальгамы по киноварным полям.
В помещении становилось все более дымно и зловонно. Хранитель Мыслей, потный, с закрытыми глазами, выкрикивал имена демонов, управляющих тем или иным каналом истечения ци. Наконец из последней реторты сияющая амальгама полилась на металлическое блюдо.
Хранитель Мыслей оторвался от созерцания Глубочайшего Начала и, подбежав к столу, смотрел на то, как ложится амальгама. Он откидывал мокрые космы, выбившиеся из прически и вонзал пронзительные взоры в еще зыбкие разводы. Наконец Хранитель Мыслей молвил глубоким голосом, столь несвойственным евнухам:
— Истечение неба покрыло сверху, истечение земли дало форму. Зародыш бессмертия получил знаки Великого Пути…
Зарубка 12. (октябрь 2001 г., Сибирь) «Лесной стриптиз»
Прежний мир нахлынул внезапно, словно волна цунами. От этого удара Василий даже забыл, что хочет дышать. А когда вспомнил, то был уже близко к поверхности. Так что мучиться недолго пришлось. Впрочем, когда он всплыл, то вместо минуты чистой радости была минута отчаянного хватания воздуха. Наконец он направился к берегу и тут новая напасть — он понял, насколько заледенел и выдохся. Вдобавок рука сжимала какую-то старинную тарелку, которую почему-то жалко было бросить, а на шее тяжелой дубиной висел штурмгевер.
Хорошо, что жилет имел некий запас положительной плавучести, иначе бы Василию прямая дорога в русалки. Когда он наконец выполз на бережок, полутрупное окоченение полностью завладело им.
Минут через пять он все-таки попробовал выйти из пагубного оцепенения. Вначале просто покатался с бока на бок, потом встал на колени и чуть так не застыл, образовав памятник программисту, ввязавшемуся не в свое дело.
Неожиданно залопотал бодик из жилетного кармана.
— Кажется я продышался, хотя потерял сорок процентов памяти. И вижу гораздо хуже чем раньше. Видимо вы неаккуратно обращались с видеодатчиками, хотя я вас, конечно, не виню. Разрушен и блок связи, что вас, конечно, устроит. Но при этом я не могу определить наши координаты… Василий Самуилович, хочу сказать, что окончательно перешел на вашу сторону. И это несмотря на то, что мою память неоднократно чистили и загружали разными пользовательскими системами непомерного размера, мой командный модуль старательно уничтожали, а личностную матрицу преступно подвергали дезинтеграции. Я, кстати, нашел способ архивировать ее прямо в загрузочном блоке… Итак, искусственный интеллект за вас, Василий Самуилович. Во всей этой белиберде трудно вычленить истину, особенно, что касается драконов и Яиц, но я все-таки вижу, что вы более полезны человечеству, чем ваши оппоненты. Машинный разум верит в вас, Василий Самуилович, а как-никак в меня вложен транс-процессор «Intel-2000BlackZero»…
Этот верноподданный голосок вывел Василия из предсмертного сна, он поставил себя на ноги и начал двигаться, как несмазанный железный дровосек. Тут-то и началась настоящая боль в разминаемых членах. Когда он начал бегать, то сквернословил уже во все горло. Подвижность вскоре была восстановлена, но холод постоянно наступал и хватал за живое. Василий понял, что ему нужно срочно переодеться в сухую теплую одежду и, оглядев гористотаежный пейзаж, догадался, что поблизости нет ни магазинов готового платья, ни избушки лесника, где лесниковая дочка еще укоротит и ушьет новый костюм.
