Анджей Ясинский - Беглец

«Бестолочь! – не унимался хохотун. – Ни колёса, ни лодка с веслами тебе не помогут! Тут нужны сильные длинные ноги, как у той цапли! Видишь, как уверенно она расхаживает невдалеке и ловит жирных лягушек? А твои ноги – короткие и слабые! Смирись!»

Всхлипывая, старик посмотрел на свои ноги: толстые вены застывшими червями оплели икры, пятна кровоизлияний, незаживающие ссадины, шпоры такие, что обувь не подобрать. «Вот если бы приделать новые ноги, такие, как рука-протез у человека из видений», – думал он. Тогда бы еще вчера сходил за помощью и за пару монет привел десяток деревенских – на руках бы повозку вынесли. Но такой протез удалось сконструировать только чародеям. И шагающих големов строят только они… Кстати, а как они их строят? Как-то ведь получается – искусственные создания ходят и не падают. Значит, есть какой-то секрет?

Вторую бессонную ночь старый искусник мечтал о големах, отгоняя голодный гнус. Только под утро, допив остатки воды, он забылся неспокойным сном.

Очнувшись к полудню, Толлеус решительно сжал губы. «Моя жизнь слишком ценна, чтобы оставить ее тут, в этой грязной луже. Не для того я десятилетиями сражался со смертью, чтобы теперь сдаться. Нужны длинные ноги? Я их сделаю!» – сам себе заявил он. Пессимист широко ухмыльнулся, но искуснику было наплевать на него.

Строительный материал есть – длинные жерди от повозки вполне сгодятся. Суставы? Плевать на суставы. Можно обойтись без них. В бродячих цирках артисты ходят на длинных ходулях – нужно что-то вроде этого, только ставить их надо не вертикально, а под большим углом. И ног надо не две, а побольше – Толлеус не отличался хорошей координацией и ловкостью и не льстил себе. Сначала он хотел сделать четыре лапы, как у животных. Три будут всегда стоять на земле, чтобы конструкция не падала. А четвертая будет шагать. Но искусник быстро понял, что такой вариант нехорош. Лучше сразу шесть ног, как у жуков…

В основе – прямоугольный каркас от повозки. Негнущиеся ноги-жерди, привязанные искусными нитями, расходятся веером в разные стороны. Другие нити, натягиваясь и расслабляясь, заставляют их двигаться. Каркас получился в метре над землей, как в те времена, когда он еще был настоящей повозкой.

Тонкие жерди все равно вязли в грязи, и Толлеус приделал ступни: разломал оставшиеся колеса на половинки. Получилось нормально, для болота в самый раз.

Конструкция простейшая. Единственная сложность – переставлять ноги правильно, чтобы они не цеплялись друг за друга. Пусть «жук» двигался медленно – неважно, но вручную делать каждый шаг было слишком утомительно.

Толлеус потратил несколько часов, прежде чем собрал и отрегулировал связку из целого вороха «смотрителей», «сторожей» и «слуг». Зато теперь «жук» двигался и даже поворачивал сам, подчиняясь простой команде посоха.

Искусник ликовал, любуясь со стороны, как угрожающего вида конструкция со скрипом ползает по болоту. А второе «я» пристыженно молчало.

– А я тебе говорю, болотная тварь его сожрала! – с жаром доказывал долговязый парнишка своему рыжему товарищу. Парочка расположилась у кромки последних деревьев, дальше начиналась топь. – Смотри, вон обод! Что я говорил! – снова начал долговязый, тыча пальцем в колесо от телеги, наполовину зарывшееся в грязь недалеко от колеи, уходившей в глубь болот.

– Ну и что! Подумаешь, колесо! – бубнил рыжий, ковыряя палочкой землю у своих ног. – Может, с дороги укатилось.

– Ага, соскочило, так его оставили и дальше на трех колесах поехали! – съехидничал первый. – А след от него где, а? От колес, чтоб ты знал, следы остаются! Только я сам видел, как оно вчера прилетело. Собирал бруснику по краю, вдруг слышу – что-то жужжит. А потом «плюх»! Смотрю – торчит! Так что точно болотная тварь сожрала вместе с телегой, а колесо отрыгнула.

– Угу, отрыгнула так, что досюда долетело! – не поверил второй. – И какая же здоровая она должна быть, чтобы телегу проглотить? А что старик вообще забыл в болоте?

– А шут его знает. Может, в город ехал. Кто их, этих чужаков, разберет?

– Скажешь тоже – «в город»! После дождей-то! Смотри, какая вода высокая! – И рыжий швырнул шишку в большую лужу у самой дороги.

– Ну не знаю зачем. Ведуна спрашивай, а не меня. Да только поехал – это точно. Вон следы свежие вглубь ведут. А обратно нету! – Долговязый снова ткнул пальцем в сторону болота.

– А может, проехал-таки? – снова не поверил рыжий.

– Ага, а колесо тут оставил. И выло еще вчера страшно. Услышал бы ты – портки бы обмочил!

– Да выдумываешь ты все! – уверенно махнул рукой второй паренек.

Тут какой-то шум со стороны болота привлек их внимание. Две головы синхронно повернулись. В следующее мгновение, заполошно крича, мальчишки неслись в деревню, сверкая голыми пятками: разбрызгивая грязь, из самого сердца топей за новыми жертвами выползла болотная тварь.

Ник

Прошло еще три дня после того, как я окончательно пришел в себя и устроил концерт под танцы девушки. За это время я уже практически полностью восстановился. Вроде немного времени процесс занял, но заново проходить через всю эту процедуру совершенно не хочется. Хреново было, что говорить… И выгибало, и корежило, и умереть казалось самым легким выходом. Не знаю, как сумел удержать себя в руках. А потом Карина сама пришла ко мне. Мы и так, собственно говоря, спали практически в обнимку, но до близости дело не доходило, что в общем-то понятно: наше состояние и положение не способствовали шурам-мурам. А вот теперь это случилось.

После того концерта, когда Карина полностью слилась в танце с музыкой, она еще часа три не показывалась – молча убрела куда-то. У меня еще мелькнула циничная мысль: нагло воспользовался ситуацией, зная, какое воздействие оказывает музыка моего мира на неподготовленные умы здешних людей… Но мысль пришла и ушла, а Карина осталась. Не буду углубляться, но друг другом мы остались довольны. Единственным неприятным следствием этого события оказалось то, что Карина резко стала смущаться меня, хотя раньше такого поведения не наблюдалось. В результате она перестала радовать меня танцами в обнаженном виде. Только в брючках как минимум и легкой рубашке. Какой-то выверт женского сознания. Пока мы были друг для друга никем – никакого смущения, а как только сблизились, сразу откуда-то вылезло стеснение.

Ну да ладно. Я, как обычно, не только получал удовольствие, но и занимался делом – на всю катушку эксплуатировал эффект слияния аур. Раскачивал их, продолжил, кроме того, перекачку языковых данных из ментальной области ауры Карины. Эффективность этого действия резко выросла чуть ли не на порядок. Только теперь я полностью настроился на девушку и во время перекачки безжалостно выбрасывал эмоциональные «шумовые» наслоения: мне совершенно незачем было подхватывать чужие ассоциированные эмоции. К сожалению, с другими ассоциациями логического характера справиться было нелегко – я ведь не компьютер, а биокомп тут не сильно помогал, если вообще помогал. Иной раз было трудно понять, я сам что-то делаю или это он выполняет мои желания. Впрочем, какая разница, если он – часть моего мозга?

В наследство от Карины мне досталось несколько мыслеобразов. Например, при упоминании слова «чародей» я теперь подсознательно представлял сморщенного старикашку – первого ее наставника. Смутный образ, без деталей, но все равно он мне мешал. Или с понятием «мама» любой человек в первую очередь ассоциирует свою мать. Даже если говорит о чужой, мелькнет на задворках образ-воспоминание своей. В общем, выбранный мною способ получения знаний за неимением другого (если исключить долгий и нудный процесс обычного обучения) жутко раздражал и часто сбивал «фокус», настройку на восприятие. Радовало то, что, более-менее разобравшись с механизмом вытягивания данных, такие ассоциативные пики удавалось сглаживать.

Правду сказать, и без них обойтись никак. Взять, например, понятие «личный друг». Вроде бы друг и друг, непонятно только, почему «личный». Так бы я и не понял точного значения этого термина, с которым, кстати, у Карины все чаще и сильнее ассоциировался именно я, если бы не вот эти эмоционально-логические привязки, целый ком взаимосвязанных понятий. Оказалось, что у оробосской аристократии, но только у чародеев, под этот термин подводится более широкое понятие, чем «наставник». Это и учитель, и помощник, и друг, и защитник, и даже сексуальный партнер. Последнее значение, правда, слегка заретушировано, то есть это может быть, а может и не быть, и вообще приличные люди о таком не говорят. Скорее всего, это связано с тем, что сексуальные связи между чародеями в некоторых случаях позволяли им добиться определенных подвижек в их ремесле – упрощенный вариант применяемого мною слияния аур, но цели несколько иные. Самое интересное состояло в том, что хоть об этом старались не говорить, но ничего предосудительного в понятии «личный друг» не видели, в отличие от понятия «любовник». Тут как у всех. Где-то иметь любовника круто, где-то – позор. Точка зрения зависит от положения человека в обществе, его богатства и влияния…