Отброс - Вениамин Шер
— А вкратце не можешь объяснить, что там? — недоумённо спросил я.
— Тебе лучше это самому увидеть, — усмехнулась Мини.
— Неужели… — со скепсисом фыркнул я и откинулся в кресле.
Первый файл назывался как белиберда из непонятных символов, среди которых присутствовали знаки вопроса. Это значит, что в моей языковой базе отсутствует нужный язык, и я просто физически не могу это прочесть. Но в образе была пометка о присутствии части языкового пакета. Значит, образ тоже на другом языке.
Пролистав его превью, я с ещё большим скепсисом стал думать, что эта идея пахнет маразмом. Кадры были совершенно нереальные, словно из какого-то фильма. Вот только проверка анализатора показывает, что это подлинные воспоминания. Что наводило на ещё больший ступор, но всё же активировал его.
Я видел невероятных людей с длинными ушами и светлыми волосами, которые летали с чёрными крыльями за спиной и стреляли из автоматов сгустками тьмы. Они сражались с какими-то кристаллическими фиолетовыми инопланетянами, что ездили на гравитранспорте и стреляли из кристаллических автоматов, снаряды которых, походили на энергетические зелоидов. Но в контексте образа эта энергия была иного порядка. Совершенно другая. Этот образ был от лица Родина, он владел каким-то переработанным Зодаком. И даже была помощница с красными радужками глаз, светлыми волосами и в деловом костюме.
Но ещё я видел метаморфозы! Темные метаморфозы, как во сне! Никаких подробностей я не узнал, так как этот образ был словно краткая выжимка в виде «3D-тизера» какого-то объёмного события.
— Мини! Это что за бред шизофреника! — воскликнул я, отойдя от образа. — Да Родин был под психотропными веществами!
— Не исключено, админ. Но самое главное, хи-хи, я вычленила из образа нестандартную работу с нейросистемой! — засмеялась Мини, появившись возле меня и начав кружить вокруг.
— Поясни? — приподнял я бровь.
— В этом образе я нашла скрипты на старом Лерике — языке программирования. Там очень интересная работа по установке урезанного Зодака, и без всяких имплантов и обновлений.
— Я видел что-то такое… — нахмурился я и откинулся на кресле. — Словно генерал установил Зодак десятку тысяч людей…
— Это ещё не всё, — усмехнулась Мини, остановившись напротив меня и сложив руки на груди. — В следующих воспоминаниях есть очень интересное применение нанитов в вычленении информации из разумных индивидуумов.
— И во всех образах он принимал тяжёлые наркотики? — спросил я, совершенно не питая желания продолжать эту фигню.
— Не во всех, но просмотреть тебе надо все. Ты подчерпнёшь много полезного, — серьёзно ответила мне помощница.
— Мини! Можно тебя? — крикнула из-за угла Злата.
Мелкая скейтерша мне подмигнула и опять растворилась в воздухе, а я недовольно активировал следующий образ.
Он содержал в себе какое-то средневековье и ИИ в проекции зубастого шарика возле Родина. Непонятная энергия, которую генерал мог воспроизводить мысленно. Потом подземелье, какие-то женщины, и безобразные чудовища, которые в десятки раз страшнее зелоидов. Я даже увидел рогатых людей! Мамочку темнейшую! Да это словно демоны!
Затем большие накачанные женщины, война, словно в начале нашего тысячелетия. Пленники, странные пытки. И неизменные полёты на крыльях с большим количеством непонятного «волшебства».
Когда я переварил этот образ, я уже хотел сказать Мини, что дальше ничего смотреть не буду. Мне совершенно не интересны будни наркомана. Я даже разочаровался в человеке, которого считал Истинным Героем.
Но немного поразмыслив, я всё же вычленил полезное из этого воспоминания — шоковая терапия нанитами. Я даже видел алгоритм действия в виде скриптов в нейроинтерфейсе Родина. Он словно не нанося вреда организму мог доставить боль единожды, чтобы оппонент чистосердечно заговорил. Даже если это и работает на самом деле, то я ни за что не поверю, что воспоминания подлинные.
Не питая особых надежд, я просмотрел превью следующего образа и был приятно удивлён — этот был не наркоманский. Открыв его, я окунулся с головой в события войны. Выжженные поля, разрушенные города, которые усеяны трупами людей. Уставшие военные с пустыми глазами, покалеченные женщины и дети, битком набитые в бункерах.
Это был ужас! И я понял только на втором образе, что это другая война! Другая кровавая война, которая нашей реальности и не снилась! Это было не похоже на бред наркомана, что ужасало ещё больше…
Освоив образы, я ушёл в себя на целых полчаса. Всё это осознать было для меня шоком. Выходит, я не бредил во сне, когда прогуливался по разрушенному городу с генералом. Значит, если была другая война в параллельной вселенной, то предыдущие образы могут быть не таким уж и бредом.
— Вижу, тебя сильно впечатлило, — появилась передо мной Мини, и из-за угла появилась Злата.
— А что за образы такие? — заинтересованно спросила полька.
— Не важно. Если выберемся отсюда — покажу, — махнул я рукой и встал с кресла. — Что там второй? Проснулся?
— Он готов, но я его пока не будила, тебя ждём, — улыбнулась помощница.
— Отлично, — сказал я и смело двинулся в закуток из труб.
Худощавый настороженно стал смотреть на меня, а когда он понял, что я иду прямо на него, начал сучить ногами, пытаясь высвободиться. Он словно предчувствовал, что я что-то собираюсь сделать.
Схватив его за волосы, я послал лёгкий импульс СВЧ в его черепушку, но он был слишком слаб, а потому пришлось повторить. Злата недоуменно поглядела на меня, но вопросов задавать не стала. Я же опять надкусил недавно заживший палец и, схватив того за скулы, начал вливать свою кровь.
— Как-то, зловеще выглядит… — прокомментировала девушка. — Зачем это, Илья? Он в норме был.
— А это не для того, чтобы его в норму привести! — хихикнула Мини.
Я в этот момент закончил с вливанием нанитов и обернулся.
— Мини, запусти процесс капсуляции нанитов в нервной системе, пока наноботы их не изничтожили, — попросил я, а помощница приподняла бровь.
— Не учи маму готовить щи, Митич, — хмыкнула она. — С первых капель запустила.
— Ладно, — усмехнулся я. — Тогда буди первого. — кивнул я на соседнего убийцу.
Спустя пару секунд тот начал открывать глаза и, чуть привстав, оглядываясь, начал фокусировать зрение в полумрачном окружении. Затем он понял, что крепко привязан к трубам, что аж руки затекли и стал судорожно вырываться.
— Что?! Что вы делаете?! Кто вы? — жалобно заговорил он, не узнав меня, так как на моё лицо не падал свет от фонаря.
Злата в это время как раз пошла за ним и, схватив со стола, поставила в центре закутка.
— Память отшибло, что ли? — спросил я, и он с удивлением поглядел на меня, а затем нахмурился и выдал:
— Вы чего творите, идиоты! Да мы вас потом за такое…
