Алексей Калугин - Там (Город крыс)
– Да?.. – ещё более удивленно, чем в первый раз, произнес Блум.
– Конечно! – словно не замечая состояния Блума, восторженно вскинул руки Шейлис. – Я даже не могу передать словами, что за чувство я испытал вчера, впервые выйдя из дома!
– Впервые?..
Руки Шейлиса, описав две широкие дуги, расползлись по сторонам.
– Блум, ты теперь разговариваешь только одними вопросами?
– Нет, – Блум быстро провел рукой по лицу и с невероятно усталым видом посмотрел на Шейлиса. – Но, должен признаться, вопросов у меня много… Гораздо больше, чем было, когда я шел к тебе…
– Все в порядке, Блум! – Шейлис радостно улыбнулся и, наклонившись вперед, ободряюще потрепал Блума по коленке. – Это скоро пройдет. После первой прогулки мне тоже было несколько не по себе.
– Слушай, Люц, давай-ка расставим все по местам!..
Блум не успел закончить начатую фразу. Дверь распахнулась, и в комнату, катя перед собой сервировочный столик, вошла Лиза.
– Привет, Сти! – улыбнулась она, взглянув на Блума. – Где ты откопал рубашку такой жуткой расцветки?
– Здравствуй, Лиза, – через силу улыбнулся в ответ ей Блум. – Я тоже рад тебя видеть.
Его алчущий взгляд уже блуждал по расставленным на сервировочном столике тарелкам.
– Такое впечатление, что ты неделю не ел, – проследив за взглядом Блума, усмехнулась Лиза.
– Не неделю, а всего лишь с утра, – ответил ей Блум. – Но и этого вполне достаточно, чтобы разгулялся зверский аппетит.
– Ну так действуй!
Подкатив столик поближе к Блуму, Лиза отошла в сторону и села на стул, положив ногу на ногу.
Блум не стал заставлять просить себя дважды. Первым делом он принялся за тушеное мясо с овощами.
Шейлисы молча наблюдали за ним: Люц – все с тем же восторженным выражением на лице, Лиза – с некоторой долей иронии.
Утолив первый голод, Блум ещё положил себе на тарелку шарик рисовой лапши и полил его чесночным соусом.
– Значит, вчера ты впервые вышел на улицу? – посмотрев на Шейлиса, спросил Блум.
Люц прикрыл глаза, словно гурман, положивший в рот кусочек изысканнейшего яства, и медленно повел подбородком сверху вниз.
– Он со вчерашнего дня ни о чем другом, кроме своей прогулки, говорить не может, – напустив на себя совершенно несерьезное недовольство, заметила Лиза. – А вышел-то всего на десять минут. Теперь и меня с собой зовет.
– Говорю тебе, не пожалеешь! – вскинув вверх указательный палец, сообщил Шейлис жене.
– Теперь у тебя есть партнер для прогулок, – указала на Блума Лиза.
– Я, кажется, уже говорил тебе, что собираюсь использовать прогулки по улице в качестве методики, назначаемой пациентам в комплексе с другими процедурами общей психокоррекции, – придав лицу глубокомысленное выражение, принялся объяснять Шейлис. – Но для апробации метода мне потребуется наблюдение за несколькими добровольцами. Теперь их у меня двое.
Слушая их шутливую перепалку, Блум не забывал и о еде. Быстро уничтожив лапшу, он принялся за рыбный салат.
– Ты просто молодчина, Блум! – снова обратив все свое внимание на приятеля, радостно возвестил Шейлис.
Блум, занятый пережевыванием пищи, только коротко кивнул в ответ, вроде как соглашаясь с лестным эпитетом, которым одарил его Люц.
– Честно признаться, я не верил, что ты на это решишься, – чуть смущенно добавил Шейлис.
– На что именно? – уточнил Блум.
– Выйти на улицу, – улыбнувшись, сказал Люц. – Признайся, Сти, ведь это было совсем не просто?
Отодвинув в сторону пустую тарелку, Блум блаженно откинулся на спинку кресла.
– Это я вытащил тебя на улицу, Люц, – сказал он улыбающемуся и страшно довольному собой Шейлису. – И не вчера, а несколькими днями раньше.
Улыбка застыла на лице Шейлиса, словно приклеенная. Он смотрел на Блума, надеясь, что тот сейчас рассмеется, из чего сразу же станет ясно, что все, сказанное им, не более, чем шутка. Но Блум продолжал смотреть на приятеля, сохраняя абсолютно серьезное выражение лица.
– Я не понял этой шутки, Сти, – первым нарушил молчание Шейлис.
– Это не шутка, – покачал головой Блум. – Инициатива исходила от меня.
– Ах, вот что ты имеешь в виду! – судорожное напряжение отпустило Шейлиса. Он снова улыбался легко и непринужденно. И руки его скользили по воздуху плавно, словно птичьи крылья. – Согласен, инициатива, действительно, принадлежала тебе. Ты первым заговорил о том, что неплохо было бы ходить друг к другу в гости просто так, без посредства гостевого экрана инфора. Но первый шаг за порог своего дома сделал, все же, я!
– Люц, я едва ли не силой выволок тебя на улицу! Ты упирался, как баран, которого ведут на заклание!
– Успокойся, Блум…
– Какое, к черту, «успокойся»!..
Блум сам чувствовал, как поднимается в нем волна раздражения и неистовой злобы. Не на Шейлиса персонально, а вообще на всех и все вокруг. Должно быть, это было следствие физического и нервного переутомления. Блум прекрасно понимал это, но ничего не мог с собой поделать. Для того, чтобы успокоиться и прийти в себя, ему нужно было на ком-то сорваться.
– У тебя память напрочь отшибло! – все повышая голос, продолжал орать он на Шейлиса. – А ты хочешь меня выставить идиотом?! Я-то прекрасно помню, что со мной произошло за последние дни!.. Ну, что ты смотришь на меня, Люц, хлопая глазами? Напряги извилины! Попытайся вспомнить хоть что-нибудь, кроме того, что вбил тебе в голову чертов инфор!..
– Блум! – это была уже Лиза.
Она произнесла его имя чуть громче обычного только для того, чтобы Блум услышал её.
– Да?!..
Блум стремительно повернулся в сторону Лизы. Правую руку он при этом, согнув в локте, положил на подлокотник кресла. В его напряженной позе было что-то от дикого зверя, готового атаковать немедленно, как только жертва проявит слабину.
– Будь добр, Сти, налей мне кофе, – указав взглядом на сервировочный столик, спокойно и предельно мягко попросила Лиза.
Блум недоумевающе глянул на блестящий кофейник, в котором отражалось его искаженное лицо.
Лиза утвердительно кивнула.
Блум взял чашку. Рука его слегка подрагивала, и чашка, тонко звякнула, когда он ставил её на блюдце.
– Спасибо, – сказала Лиза, принимая чашку из рук Блума. – Налей и себе… Люц, ты не хочешь кофе? – посмотрела она на обескураженного мужа.
– Да?.. – Шейлис вздрогнул и в первый момент дернулся куда-то в сторону, словно собираясь бежать. – Да, конечно…
Блум налил кофе себе и Шейлису.
– А теперь скажи спокойно все, что ты хотел, – сказала Лиза, обращаясь к Блуму.
Блум сделал глоток кофе и начал рассказывать. О том, как он в первый раз вышел на улицу и, случайно оказавшись неподалеку от дома, в котором живет Шейлис, зашел к нему в гости. О том, как после этого Люц сам захотел прогуляться вместе с ним по Городу. Как они оказались на другом уровне, выбравшись в окно квартиры Мейлы Влат. Как дома разум Блума попытался атаковать инфор, прикрывшись виртуальным образом некоего доктора Приита. И то, как ему удалось спастись, но вот предупредить об опасности Люца он не успел…
Шейлисы слушали его внимательно, не перебивая и не задавая никаких уточняющих вопросов. Выражение лица Лизы было невозмутимо спокойным. Чуть подавшись вперед, она поставила локоть на колено и, положив подбородок на ладонь, неотрывно смотрела на Блума. По всему было видно, что она не помнит ничего из того, о чем он рассказывал. Что ж, оно и понятно. Судя по тому, какой покой и согласие царят в семье Шейлисов, оба они пользуются услугами отделения интенсивной психокоррекции с такой же регулярностью, как другие люди зубы чистят.
В отличие от жены, Шейлису, казалось, с трудом удавалось усидеть на месте. Дергаясь из стороны в сторону, он то закидывал ногу на ногу, то поджимал их под себя. То и дело он пытался найти подлокотник, словно забывал, что предложил свое кресло Блуму, а сам сидит на стуле, и, не найдя, на что опереться, откидывался на спинку. Выражение его лица менялось столь стремительно, что Блуму, когда он глядел на Шейлиса, казалось, что он смотрит не очень удачный компьютерный мультфильм. И, тем не менее, как обратил внимание Блум, Шейлис за весь вечер даже не попытался нацепить на себя маску заботливого, всепонимающего и всегда готового прийти на помощь доктора, к помощи которой он обычно прибегал, когда слышал нечто, выходящее за рамки его представлений об окружающем мире.
Блум закончил свой рассказ на том, как он ушел от Шейлиса, когда понял, что уже ничем не может ему помочь. Прежде чем говорить о том, что произошло после, он хотел увидеть, какова будет реакция слушателей на первую часть его истории.
Какое-то время в комнате царило молчание, которое никто не решался нарушить. Лиза сидела все так же неподвижно. Шейлис суетливо перебирал ногами и тяжело дышал. На лбу у него выступила испарина, словно он только что пробежал марафонскую дистанцию. Он как будто хотел, но не решался что-то сказать, – набирал полную грудь воздуха, на мгновение задерживал вдох, а затем медленно выпускал его сквозь приоткрытые губы. Лицо его выражало нерешительность и растерянность. Взгляд нервно бегал по сторонам. Шейлис словно чего-то боялся.
