Андрей Васильев - Слово и сталь
- Итак, вы Скабичевский Александр Михайлович - в кабинете следователь сел за стол, я пристроился на стуле напротив него, и мы начали беседу. - Ну, Александр Михайлович, что вам в 'Радеоне' было надо-то?
- Ничего не надо - искренне ответил я. - Да и не Скабичевский я.
- Вот тебе и раз, ну как же так - как-то даже расстроился следователь, и достал из папки листок. - Здесь вот русским по белому написано, что вы, Скабичевский...
- Это я знаю - перебил его я. - Но тем не менее я не Скабичевский. Я Никифоров Харитон Юрьевич, главный редактор газеты 'Вестник Файролла'.
- Кто это может подтвердить? - следователь был серьезен.
- Куча народа. Начиная от моей гражданской жены и заканчивая владельцами издания. Охрана 'Радеона' превысила свои полномочия, за что и ответит, не повторяйте их ошибки.
- Это угроза? - следователь размял кисти рук.
- Ни в коем разе - заверил я его. - Просто дайте мне позвонить жене или позвоните ей сами, и в течение получаса-часа у вас будут документы, подтверждающие мою личность.
- Паспорт? - следователь явно раздумывал.
Я замялся. Паспорт был дома, и я не знал - сунется ли туда Вика или поостережется? Впрочем, какая разница? Как только она узнает, где я, она сразу позвонит Азову или Зимину, ну, а все остальное - вопрос времени.
- Конечно - заверил его я. - А что же еще?
- Телефон какой? - следователь достал мобильник. - И как зовут?
Я продиктовал номер, молясь о том, чтобы Вика была в зоне доступа.
- Але - следователь - Виктория Александровна? Вас беспокоят из УВД 'Чертаново', следователь Николашин. Тут у нас гражданин, говорит, что его фамилия Никифоров и утверждает, что вы его жена и можете подтвердить его личность. Что? Да. Ну, помятый такой, одет... Как бомж одет. Что? Не положено, вообще-то...
Следователь протянул трубку мне.
- На расстоянии держи - приказал он. - К уху не жми.
- Аллё, аллё - надрывалась трубка викиным голосом и меня изнутри к горлу подкатило что-то теплое. - Где вы там, дайте ему трубку.
- Не шуми - попросил я Вику. - Малышка, это я. Надо приехать сюда и подтвердить мою личность. Или привезти кого-то, кто это сделает убедительно, ты поняла?
- Я даже не буду спрашивать, как тебе это удалось там оказаться - спокойно ответила мне Вика. - Одно скажи - ты цел?
- Условно - ушел от прямого ответа я. - Но в целом меня потрепали.
- Я их всех разнесу - начала заводиться Вика. - Всю систему МВД!
- Они вообще ни при чем - испуганно глянул я на Николашина. - Это меня... Ладно, приезжай скорее и сигареток мне привези. Я ж за сигаретами вообще-то пошел...
Николашин забрал у меня трубку.
- Куда ехать знаете? - уточнил он. - Как приедете - на посту спросите меня.
Николашин отключил телефон и положил его на стол.
- А я тебе верю - сказал он внезапно. - Не похож ты на бомжа. И на ворюгу тоже, я их много повидал.
- Ну, мне опять в обезьянник? - вздохнул я. - Холодно там.
- А что поделаешь? - Николашин шмыгнул носом. - Он у входа расположен, а на улице не лето. Курить хочешь?
- Очень - оживился я. - Только ведь запрещено в помещениях-то?
Николашин махнул рукой, показывая мне, что все это труха. Закон законом, а жизнь жизнью.
В обезьяннике, куда меня снова отвели, ничего не изменилось, только негр завел какую-то тягучую песню, шевеля толстыми губищами.
- Творчество народов мира - одобрительно заметил я, садясь на лавку, отполированную тысячами задниц безвинных сидельцев. - Исполняется для дорогих русских друзей. Это хорошо.
Я закрыл глаза и стал ждать.
Минут через сорок скрежетнул ключ в замке.
- Скабичевский - послышался голос Николашина. - Или как там тебя, на выход. Пришли по твоему вопросу люди, пошли в мой кабинет.
- С вещами? - пошутил я, немного удивленный тем, что Вика сначала не побилась грудью о решетки темницы. Она такое любит.
- Как вы мне с этой фразой надоели - сморщился Николашин. - Какие вещи, на себя посмотри?
Войдя в его кабинет я остановился в дверях. В нем сидели два совершенно незнакомых мне человека в одинаковых серых пальто, ладно сидящих на их спортивных фигурах и широкополых шляпах.
- Это кто? - удивленно спросил у Николашина я.
- Не понял? - удивился Николашин. - Они сказали, что твои друзья, и паспорт твой притащили.
- Да я их в первый раз вижу - мне стало очень неуютно.
- Ну, как мы вам и сказали - печально отметил незнакомый мне человек. - Вот так, милейший Денис Витальевич, и бывает. Светило журналистики, человек огромного таланта, но не знает меры в спиртном. Друзей не узнает, коллег не узнает, жену чуть не убил... Лечение нужно, лечение. Так мы его забираем обратно, в профилакторий?
- Алкоголизм страшная вещь - подтвердил Николашин. - Забирайте. Документы в порядке, что уж теперь.
Парочка встала с стульев, и один из них, с улыбкой посмотрел на меня -
- Ну-с, Харитон Юрьевич, вот вы и добегались. Пора, пора, там вас уже заждались.
- Не пойду я никуда - вот сейчас меня проняло не по-детски. Мне стало очень страшно. - Следователь, не отдавай меня им, очень тебя прошу!
- Беспочвенные страхи, потливость - покачал головой, все так же улыбаясь, человек в пальто. - Сейчас еще начнет говорить о том, что мы его убивать будем или на органы пустим.
- Бросаю пить и курить к чертовой матери - сказал у меня за спиной Николашин. - Не приведи господь - вот так же.
Как и когда второй из визитеров успел меня перехватить - я так и не понял. Но сразу понял, что я уже не вырвусь. Руки у него были как поручни в троллейбусе - холодные и твердые.
- Вы уж помягче с ним - попросил Николашин. - Больной же человек, несчастный.
- 'Чтоб добрым быть, я должен быть жесток' - назидательно сказал улыбчивый, подошел ко мне и резко, до боли, сжал мою верхнюю губу. Рот непроизвольно раскрылся, и он ловко засунул в него что-то вроде резиновой груши. - Шекспир, классик. Ладно, мы пошли. Честь имею.
Он приподнял шляпу и, проходя мимо Николашина, ловко сунул ему в карман стянутый резинкой кругляш купюр.
- Да ладно вам - довольно забормотал Николашин. - Я ж все понимаю, не за это же...
- За труды - ответил ему похититель и меня поволокли в выходу.
Меня вывели на улицу, где было холодно и солнечно, но я этого холода почти не ощущал - от страха, которого добавлял мне эрудированный человек в пальто.
- Вот и стоило бегать, а, Харитон Юрьевич? - тихонько говорил он мне, пока мы шли по дорожке, ведущей от здания УВД к воротам. - Себе лишние проблемы создали, нам тоже. А так - поехали бы с нами еще тогда, ночью, и время бы сберегли, и жизнь того парня, что мы у машины пристрелили. Финал был бы тот же - но куда быстрее. И для вас куда более оптимистичный.
Нет, это не 'Консорциум' - понял я. Им финал мой не нужен, им мое согласие необходимо. А это... Это смертушка моя, без возрождения у надгробия.
- Киф? - выходя из ворот я нос к носу столкнулся с Викой. - Господи!
- Ммммммм! - отчаянно замычал я, понимая, что сейчас на моей совести появится еще и смерть Вики, которую прикончат только для того, чтобы она крик не подняла.
Короткий удар - и Вика оседает на снег у ворот, ее глаза закатываются, и она напоминает бумажную куклу, которую скомкали и бросили.
В следующее мгновение, я обнаруживаю, что могу двигаться, мой конвоир тоже летит на снег.
Серега Жилин наносит ему ногой еще один удар, просто-таки вышибающий из негодяя дух, и в этот момент рукав его светло-желтого пуховика набухает красным.
Эрудированный похититель держит в руках короткий нож с матовым лезвием, но у Жилина в руках появляется приблизительно такой же, они стоят друг напротив друга, ловя малейшие движения противника.
- Эй, ребята, вы чего? - к воротам подъехала полицейская машина и усатый сержант удивленно уставился на происходящее у самого УВД. - Мишаня, народ совсем уже офигел, ты глянь, поножовщину прямо у отдела устраивают.
Не знаю, кем был мой похититель, но точно не дураком. Он подхватил своего напарника, начавшего подавать признаки жизни, сообщил, улыбаясь сержанту -
- Да вот, с корешком бабу не поделили. Бывает.
После же с невероятной скоростью они перебежали дорогу и нырнули в переулок.
- Стой! Стой, говорю - рявкнул сержант, выскакивая из машины, но куда там - их и след простыл.
- А ну, в отдел - цапнул усач кобуру, глядя на Сергея, который вместе со мной склонился над Викой.
Слава богу, она была жива. Я облегченно выдохнул - ее просто вырубили и все.
- Очень умелый удар - заметил Жилин, потрогав ее шею. - Мастер бил. Чуть сильнее - и все.
- У тебя кровь - просипел я.
С рукава Сереги на белоснежный покров земли падали алые капли.
- А ну, в отдел все - лязгнул затвор автомата. - И руки держим так, чтобы я их видел.
К сержанту присоединился еще один полицейский, видимо Мишаня. В руках у него был автомат.
- С радостью - я был абсолютно серьезен. Не сомневаюсь, что два этих гаврика сейчас наблюдают за нами и ждут, чтобы мы от полиции ушли.
