Владимир Васильев - Горячий Старт
Злыдень непроизвольно покосился туда же.
– Ты прав, – не смог не согласиться он. – В стрельбе номер один – ты. В смысле ты здешний.
Они синхронно поднесли бутылки к губам.
«Сейчас он скажет, что в Москве вместо хакинга мы больше занимаемся мордобоями и прочей войнухой», – подумал Злыдень.
– Знаешь, о чем я думаю? – спросил Жмур, уставившись в пустоту под пыльной люстрой.
– Догадываюсь, – буркнул Злыдень. – Но ты на всякий случай озвучь.
Жмур еле заметно кивнул.
– Мы почти полсуток не подходили к терминалам. А стволы у меня в футляре до сих пор горячие.
– То есть, – перевел Злыдень, – ты намекаешь, что нас запрягли не в свои сани?
– Не совсем, – возразил Жмур. – Не в свои было бы, если б в подвале полегли мы, а не молодцы Камилла. Просто мы изменились, Злыдень. Помнишь, еще вчера мы говорили о якобы апгрейде? Ну, что помимо всего связанного с Сетью и ломом мы научились еще и стучать по челюстям всяких оборзевших недоумков? Так вот, нынче сдается мне, что это не только апгрейд, а еще и перепрофилирование. Подмена одних функций другими. Альтернативными.
– Да ну, брось, – усомнился Злыдень. – Подумаешь, день прошел. Ну, пришлось побегать, пострелять... тебе. У меня вон тоже игрушка завелась. – Злыдень кивнул влево от себя, где на диване покоился отобранный у одного из боевиков Камилла устрашающего вида шипастый кастет. – Все равно основное будет происходить в Сети. Кстати, надо бы с Эндёй связаться.
Жмур кивнул и подсел к своему терминалу. Руки нависли над клавиатурой. Тотчас сработал датчик старта; терминал мигнул глазком индикатора и развернул перед клавиатурой призрачный объем голокуба. Перебрался за второй терминал и Злыдень.
Они казались очень похожими сейчас – Жмур и Злыдень. Пришельцы из-за барьера. Там – хакеры. Умелый Жмур и очень-очень умелый Злыдень. Здесь – еще и бойцы... И увы, последние сутки в основном бойцы. Очень-очень умелый Жмур и тоже-не-промах-Злыдень.
Новый мир всегда учит новому. Только сейчас и тот, и другой задумались: а каково пришлось в их родном мире москвичу Баю и его товарищам? Их необъятный миллионо-километровый дом неизбежно изменил всех их, ТПшников. Некоторых – просто убил. Отторг. А некоторым (Баю с Ченом, например) подарил желанную и малодостижимую в таком странном месте, как Москва, свободу. ТПшникам тоже наверняка пришлось заниматься весьма необычными для себя делами там, на перегоне и в небольших глубинных городках.
Системы загрузились. Жмур и Злыдень синхронно прилепили к вискам мнемоюсты и с наслаждением ушли в Сеть.
Это ведь куда приятнее, чем палить из пистолета и крушить чужие черепа шипастой железкой.
Пользоваться знанием всегда приятнее, чем силой. И очень жаль, что для осмысления этого категорически необходимо некоторое критическое количество мозгов. Если мозгов меньше – использоваться будет только сила. Это скучно, но, чтобы осознать скуку силовой жизни, необходимо то же критическое количество мозгов...
К сожалению, силы во всех мирах заметно больше, чем мозгов. И распределена она гораздо равномернее. Увы.
Первое, с чем Жмур и Злыдень столкнулись в виртуальности, – оффлайновые сообщения каждому от Энди Трушина.
[Бегом ко мне в локал!!!]
Бегом так бегом. За тем и пришли в Сеть.
Процедура входа в епархию Энди была давно отработана; вымуштрованные стражи локала порвали бы на клочки любого чужака, но старых пользователей пропускали – после придирчивой проверки, разумеется.
Оказавшись в анимированной области локала, Жмур и Злыдень невольно замерли.
На этот раз Энди до мельчайших подробностей смоделировал обстановку подвала на Рязанке. Разгромленного Камиллом. Даже трупы ключника и технаря в джинсе были прорисованы с мельчайшими подробностями. Злой и чуточку скорбный Энди в полосатом халате стоял посреди подвала, точно под убитым видеодатчиком, повисшим на растянутой и полусодранной ниточке экранировки. Слева от него прямо на осколках стеклита по-турецки сложив ноги сидела Тири. Разумеется, в обычном ртутно-сетевом облике и при очках-звездочках. Справа, привалившись к стене, неестественно наклонно замер Аурел. В виртуальности он мог позволить себе не падать даже в такой позе. Рядом хмурый Бай бесцельно ковырялся носком ботинка в груде мусора. Чен и РусТех запаздывали.
– Здравствуй, Энди, – сдержанно поздоровался Злыдень. – Можно, я стул сотворю?
– Не надо, – жестко ответил Энди. – Садись на пол. Накапливай злость.
«Да я и так злее некуда», – отстраненно подумал Злыдень, но послушно умостился на остатках мнемоколпака.
Жмур пристроился на перевернутом кресле.
Хорошо, что в виртуальном мире можно без вреда для задницы сидеть даже на гвоздях или битом стекле. Но недолго: глаза неизбежно подсовывают сознанию картину гвоздей под собой или собеседниками. А воображение невольно манипулирует нервами. И вскоре начинает казаться, будто действительно сидишь на гвоздях.
Чен появился спустя семь минут. РусТех – спустя еще три с небольшим.
– Извините, – виновато пробормотал РусТех. – Мне дырку в боку штопали. «Скорая» только-только уехала, а при них я не хотел.
Энди коротко кивнул и исподлобья оглядел свою гвардию.
«Интересно, – подумал Злыдень, – а почему он трупы Камилловских головорезов не намалевал?» Но потом сообразил: Энди их просто не видел. Наверное, когда громили старт-финишную базу, видеодатчик повредили в последнюю очередь. И Энди практически лично присутствовал при этом. Но молодцы Камилла добрались и до видеодатчика, а значит, Энди ослеп в этой части пространства. Ослеп и оглох.
Но память осталась.
***!TASK 03
[OWNER: Дмитрий Байкалов]
Бай в последний раз пнул проломленный лист пластика с остатками какой-то блок-схемы, грубо намалеванной фосфоресцирующим фломастером. В настоящем подвале он этой схемы не помнил, но Энди скорее всего создавал анимированную область на основе последних фреймов видеодатчика, а значит, в данную секунду этот же, только настоящий кусок пластика вполне мог попирать форменным ботинком какой-нибудь милицейский чин.
«Ох и шухеру будет, – подумал Бай несколько отстранение. – Сколько ж там народу полегло в сумме? Больше десяти человек. Двое людей Энди и с десяток боевиков. Ох и шухеру будет!» Еще Бай вскользь подивился тому, насколько отличными делами приходится заниматься теперь в сравнении с прошлой московской жизнью. Какие-то полгода, даже чуть меньше – и работа в «ТП» действительно стала казаться прошлой жизнью, далекой-предалекой и уже малореальной. Гораздо менее реальной, чем вот такие, например, собрания в виртуальности.
Наверное, прав Энди. За барьер посылается вовсе не точная копия личности. Изначальный Бай вряд ли решился бы на игры, подобные нынешним. А вот побывавший за барьером и подселенный назад, к лентяю-москвичу, – играл даже с некоторым мрачноватым удовольствием. Во всяком случае, боевиков Камилла Бай колотил вполне от души и не слишком грузился по поводу очевидной незаконности действий всей дружественной команды.
– Ну что? – прервал размышления угрюмый Энди. – Кажется, мы первый раз попали. Прокололся я сдуру.
Команда внимала вожаку.
– Получается, что я вас подставил. Не затер безобидный лог, а в результате по трассировке доступа на наш подвальчик вышли как по проспекту...
Энди сердито дернул себя за бороду. И продолжил:
– Но есть в случившемся и важные новости. Кто-то работающий на Камилла целенаправленно искал мои следы в Сети – именно мои, ничьи больше. А это означает, что Камилл информирован лучше, чем мы надеялись и полагали с самого начала. И что он уже предпринимает серьезные превентивные меры. А стало быть, врасплох его не взять. Первоначальный план, стало быть, рушится на стадии подготовки.
«План... – подумал Бай, мысленно проговаривая слова с интонациями ворчливой старухи. – Кто, кроме тебя, хоть капельку осведомлен об этом плане?» – Ты взял за воротник того, кто изучал твой лог? – поинтересовался Злыдень, в упор взглянув на Трушина.
– Нет. Он ушел за барьер за несколько секунд до того, как люди Камилла порешили аппаратуру гейта. И остался там, за барьером. По крайней мере остальные гейты на наш мир его перехода обратно пока не фиксировали.
Воцарилась недолгая тишина, во время которой присутствующие переваривали услышанное и пытались сообразить: что же не вяжется в этой истории? Что нарушает ее кажущуюся стройность? Что-то ведь было такое, это почувствовал каждый.
– Стоп-стоп-стоп... – осенило вдруг Бая. – Как это ушел за барьер? А копия? Ее разве не осталось?
– Нет, – мрачно подтвердил Энди.
– А так бывает? – усомнился Бай. – Ты ведь совсем недавно нам рассказывал...
– Бывает, – перебил Энди. – Но в одном-единственном варианте. Когда пользователь – чистый виртуал без тела. Как я.
И снова повисло молчание, измеряемое микросекундами, поскольку в Сети время течет иначе. Но теперь оно было окрашено эмоциями: недоумением, ошарашенностью, неготовностью к подобным новостям.
