Григорий Семух - Параллель 2 (СИ)
лучше переписать это)
Стас рухнул на колени, уперевшись руками в землю. Четыре точки опоры лучше,
чем две. Вестибулярный аппарат, если он конечно есть в цифровом теле, бесился,
пространство крутилось, а Стас чувствовал, как его разум словно разъедает
кислотой.
Неведомо каким образом, разделившийся на части разум, отбрасывает
пораженные гнилью участки, и действуя сам по себе, как именно — Стасу
неизвестно, отгораживается от агрессивного воздействия неизвестно чего.
В голову словно вбивают раскаленные зазубренные гвозди. Стас такого никогда
не чувствовал, но почему то ему казалось вбитый в башку гвоздик, доставит именно
такой, ни с чем не сравнимый букет ощущений. Голова словно превратилась в
блендер, в котором перемалываются сохранившиеся мозги, перемешивая мысли и
воспоминания, с чем то чужим, но тоже подозрительно похожим на воспоминания и
мысли. Несколько ядерных взрывов внутри черепа, и Стас падает на землю,
потеряв сознание…
Война в голове меж тем продолжается, разум не захотевшего умирать воина,
сохраненный в неразрушимых доспехах, вгрызается в сознание нового носителя,
которое, оказывается на удивление гибким, и вместо того что бы пробить каменную
стену, Мардук вновь и вновь, залипает в какой то упругой, вязкой субстанции, не
нанося практически никакого вреда, разумеется кроме адской боли носителю…
Сколько минут, часов или дней, продолжалось противостояние никто из
сцепившихся в битве личностей не понял, но когда закованный в доспехи воин
поднялся на ноги, он уже был совсем не тем, кем был до этого, но и Мардуком он
не стал.
Стас (все еще Стас!) покрутил головой, собирая в кучу растекающиеся мысли, и
каким то внутренним чутьем уловив присутствие демонических созданий, где то
там, далеко, встал, и не понимая толком что и зачем делает, побрел туда где
ощущались эти эманации, волоча за собой по земле гигантский топор.
Тело работало отлично, шаг за шагом, двигаясь к намеченной кем то цели, а вот
разум, пребывал в полном разладе сам с собой.
Мардук не обладал изощренностью и хитростью Джафа, не умел проползать
через щели и двигаться обходными путями, налетев на сознание носителя словно
ураган, он разорвал его на куски, уничтожив некоторые участки, но потеряв себя в
бою с сильной личностью Стаса, пребывающей на грани распада, и окончательно
развалившейся под ударами воина. Сейчас в голове гладиатора, собирался
какой? то дикий коктейль из всего что там было, замещая недостающие куски
личности Стаса, кусками оставшимися от Мардука, и предсказать чего окажется
больше, и кем в итоге станет этот человек, было невозможно.
Тело двигалось на одних инстинктах, вбитых в Мардука за годы тренировок и
боев, но личность все же захватывал более гибкий, и развитый разум Стаса, сейчас
развалившийся под действием пораженных хаосом плодов, на несколько разных
личностей, в соответствии с борющимися в нем разными чертами характера,
каждый из которых сейчас пытался урвать себе кусочек разума.
— Словно запущенные программы, потребляющие системные мощности — пришло
на ум какой то из личностей сравнение.
Разобрав на кусочки личность древнего воина, разум Стаса воевал теперь сам с
собой, и чем закончится битва, предсказать было невозможно.
Медленно перебирая закованными в сталь ногами, огромный воин брел вперед,
туда где чувствовалось присутствие ненавистных ему демонов, оттенок исходящих
эманаций, был каким то не таким, но тело поддаваясь инстинктам брело вперед,
спотыкаясь в глубоком слое пепла, и поднявшись, вновь двигаясь к виднеющимся
вдали скалам.
Сознание между тем вело борьбу не на жизнь а на смерть, получившие
самостоятельность, оттенки личности человека сцепились между собой. Честь и
благородство Мардука, сражалось с завистливостью и тщеславием бывшего
программиста, храбрость сцепилась со страхами, коих был целый легион, светлые
и темные стороны, раздираемого противоречивыми чувствами разума
программиста, перемешивались растекались, и сливались снова, образовывая не
существующие ранее комбинации, вроде панической боязни шоколадного
пломбира, и непреодолимой любви к запаху старого, непременно дырявого носка.
Ожившие воспоминания, дрались между собой, а плоская, в представлении
Мардука земля, стоящая на спинах слонов, со скрипом и грохотом, вытеснялась
знакомым программисту летящим в космической пустоте шаром.
Развалившийся на куски Стас, как ни странно не осознавая толком себя,
чувствовал все что творилось у него в голове, временами срываясь на яростные
крики, или заливаясь слезами. Управление телом отнималось у рефлексов, и
громадный воин то ревел сидя на земле, на мягком слое пепла, то яростно рубил
эту самую землю, поднимая пепельные облака.
Жизнь мелькала перед глазами, разматываясь словно клубок ниток, заставляя
переживать то что уже прошло, и разум Стаса на миг затерялся в круговороте
переживаемых заново эпизодов…
Очнувшись, Стас прислушался к себе. Вроде порядок, голова не болит и не
раскалывается на части под напором множества личностей. Мысленное Ауууу,
отдалось гулким эхом в пустой голове, и бывший программист а ныне гладиатор,
вдруг понял, что чувствует себя на удивление легко, словно задача, над которой он
бился многие курсы — решена. Какая именно задача, он не знал, но в душе
чувствовался какой? то подъем, который однако мгновенно исчез, как только в
верхние слои памяти, выполз своеобразный список дел, которые он совершил, и за
которые ему вдруг стало жутко стыдно.
Покопавшись в себе, он не мог поверить как он вообще мог совершать такие
дела, это же просто немыслимо, и современные реалии мира не могли быть
оправданием. Сделать такого ОН просто не мог, и точка.
Ну не мог он подсидеть человека ради должности, не мог оклеветать что бы его
уволили. Быть таким трусом, в школе, позволяя на своих глазах избить друга и не
помочь, испугавшись получить за компанию он тоже не мог. Просто не знал, как
такое сделать, но тем не менее, четко понимал, что эти поступки были.
Внутренний конфликт грозил вновь разорвать разум на куски, когда Стас вдруг
понял, что это не галлюцинация памяти и не выверт мировоззрения, а просто
некоторые черты характера исчезли. Это как с куревом. Когда бросишь, не
понимаешь, как мог ежедневно всасывать порцию отравы, да еще и любить это. И
чувство легкости и какой? то свободы что ли, первое время даже пьянит.
Сейчас у него было что? то похожее, словно он внезапно бросил… Бросил
половину всего. Некая гнильца, "гнидоватость" как он называл то что
присутствовало в его характере, ушла, словно ампутировали и выкинули, зашив
дыру беленькой, чистой заплаткой.
Хорошо это или плохо, Стас пока не знал, но понимал что без способности врать,
предавать и юлить, ему по жизни будет непросто, и скорее всего, придется как то
учиться этому заново. Кроме того, надо как то научиться бороться с атаками
совести, которая выстреливая резкими импульсами, едва ли не доводила до слез,
заставляя впиваться зубами в бронированную перчатку, и рвать на голове волосы.
Список смертных грехов возглавляла подстава, совершенная им ради девушки.
Стас был готов пробить череп голыми руками и вытащить этот кусок памяти не
дававший ему покоя, лишь бы не помнить, как позавидовав коллеге — Валентину,
слил информацию о его внедрении. Все свалили на неопытность стажера, но сам
Стас знал, как удалось вычислить агента, пусть и не особо умелого и не опытного,
но с мощным прикрытием и хорошей легендой.
Шикарная квартира якобы доставшаяся по наследству, дорогой автомобиль, и
круглая сумма на банковском счету, не помогла покорить девушку, пропавшего
друга, и что бы сблизиться, Стас начал помогать ей в ее расследовании. На
Валентина ему было плевать, и случайно найти его, он не боялся. Копал он
аккуратно, подкидывая Марии новые следы, но не пуская ее в опасную близость к
запрещенным материалам, пока в конце концов не плюнул на все, и разозлившись
на недоступную девку, послал ее на убой — то есть туда, где ее точно заметят… Но
просчитался, оказавшись в неподходящем месте, в неподходящее время, когда
решались вопросы уже не наркотиков, а чего то большего, и загремел в
