Четыреста капель крови - Вадим Кленин
– Почему?
– Не знаю. Вероятно, это как-то связано с тем, что моя так называемая бабушка – одна из больших шишек в Епархии андроидов, которые управляют людьми в моей реальности.
– Почему – так называемая?
– Это долгая история. Позже как-нибудь расскажу, – мрачно сказал Рема.
Зина поняла, что эта тема не очень приятна мальчику, и решила сменить акценты.
– Так что делать-то будем? Думаю, главное – держаться вместе и не сдаваться. Тогда сережка точно будет наша.
Рема кивнул.
– Может, все-таки притворимся, что хотим поиграть и попросим на время?
Мальчик даже не обернулся на это предложение.
– А вообще, как мы сможем отобрать сережку у робота, который сам контролирует сотню роботов?
За их спинами что-то сверкнуло и зашипело, будто в рубку корабля проник представитель редкого племени драконов на этой планете – Болотный. Дети обернулись, однако вместо темно-зеленого и всегда неприятно пахнущего ящера они увидели своего приятеля Осьминога, окутанного облаком сизого пара. На кончиках двух щупалец – тех, что он чаще всего держал поднятыми вверх – искрились маленькие электрические молнии. Пару десятков секунд те набирали силу. То ли они светились ярче, то ли в той нише, где располагалось командирское кресло, становилось все темнее и темнее. Когда они стали совсем непереносимо-яркими, они сорвались и ударили точно в изображение тессеракта на панели управления. Вспышка на миг ослепила ребят, однако, когда пар развеялся, стало понятно, что кроме фейерверка и рези в глазах, ничего создать не получилось. Панель не то что не ожила. На ней не было видно ни царапины, ни опалины. Осьминог разочарованно что-то промумукал и шлепнул по непокорному пластику.
– Единственный вариант – мы должны притвориться, что хотим помочь Стелле. Ну и Кузьме, конечно. Но наш главный объект – именно Стелла, – пояснил Рема.
– Да? – спросила дракоша, когда наконец-то проморгалась. – Вот прям так и заявимся, все втроем, и скажем, что хотим помогать? Ну, я смогу огонь поддерживать в печке, Осьминог – что-нибудь с солнечными панелями попробует. А ты… я не знаю… И вообще, для начала, как ты ей объяснишь, что мы не в клетках?
– А никак. Я неправильно выразился. Я скажу, что хочу помочь. Без вас. И тут возможны два варианта.
Он немного помолчал, собираясь с мыслями.
– Первый – она откажется и поведет меня обратно в капсулу, чтобы подключить к компьютеру. Думаю, как обычно, она захочет сделать это сама, не привлекая посторонней помощи. Вы будете ждать меня на корабле, и когда мы войдем, сможем на нее напасть все вместе. Вариант второй – она согласится. Тогда я скажу, что мне нужны помощники, и я уже успел с вами подружиться. Дам вам самые лестные характеристики и постараюсь ее убедить, что опасности вы не представляете. Думаю, что это на самом деле так и есть, уж не обижайся.
– А может, мы просто сбежим? – предложила Зина.
– Не думаю, что это у нас получится. Посмотри на голограмму. Часть роботов занята охраной периметра. И пока мы с тобой разговариваем, я заметил что вот тут и тут, – Рема показал пальцем на одиннадцать и восемь часов, – они только что применили лазерное оружие. Возможно, что подстрелили какого-то небольшого хищника.
– Ну хорошо. Если наши действия в первом варианте понятны – хватаем и отбираем – то на поле-то как мы все провернем? Там будет больше роботов, и у них будет точно такое же оружие.
Рема впервые улыбнулся так, что дракоша поверила в то, что тот, когда подрастет, станет именно таким призраком, какими их рисуют сказки и легенды. Злым, коварным и беспощадным.
– Нам поможет принцип неопределенности Гейзенберга, – мальчик практически сразу и подтвердил ее предположение. Стал играть непонятными и не слишком добро звучащими словами. Однако дракоша тоже уже успела увидеть темную сторону этой жизни. И потому лишь коротко попросила:
– Поясни.
– Когда настанет момент, я попрошу тебя сделать одну вещь: тебе нужно будет подчиниться беспрекословно. Ты же сможешь выпустить такую же огненную струю, с помощью которой мы открыли замок в клетке Осьминога?
Дракоша смутилась.
– Честно говоря, я пока не очень поняла, как это работает. Мне просто стало дурно. Но мы можем попробовать повторить те же действия. Ты сможешь найти еще того странного мяса, которым угостил меня? Хотя бы немного.
– Нет ничего проще. Там совершенно точно оставались еще замороженные куски. Это я добуду. Но у нас есть проблема посерьезнее, – и Рема обернулся к Осьминогу, который все так же сидел в кресле и что-то мумукал. – Нам предстоит как-то объяснить ему, что от него требуется. А его участие тоже должно быть самым активным. Иначе план не сработает.
Часть Вторая. Глава 9
Зина с тревогой наблюдала за маленькой копией Ремы, которая неспешно передвигалась в трехмерной голограмме. Лиц, конечно, было не разглядеть, но фигура и манера – он едва уловимо подскакивал вверх, когда опирался на правую ногу – были легко узнаваемы. Выйти из шаттла получилось так, как мальчик и собирался: незаметно, оставив небольшую щель в нижнем шлюзе. Заметную, только если находишься рядом и смотришь туда, куда нужно.
– Надо, чтобы андроиды не знали о нашем плане как можно дольше. И у вас с Осьминогом была возможность выскользнуть наружу и помочь мне, как только я подам сигнал, – пояснил Рема.
«Кстати, надо бы дать Осьминогу какое-то имя, – размышляла дракоша. Наблюдать за проекцией мальчика было скучновато. Молодой организм требовал действия, но время для него еще не пришло. – Это все равно, чтобы меня называть не Изилией или Зиной, а просто Драконом. Имена придумали не просто так: в них вкладывается какой-то смысл. Назвать что ли его Молния с щупальцами или Скользкая молния? Нет, и звучит не очень, и он может обидеться. У Ремы спрошу: пусть он придумывает».
Им с Ремой стоило огромных трудов достучаться до сознания этого разумного комка с щупальцами. Нормальную речь он по-прежнему не понимал. Однако когда мальчик догадался, что можно свои идеи нарисовать, то этот многоногий пилот довольно быстро сообразил, что от него хотят. Даже подсказал пару идей, которые, к ее удивлению, мальчик принял без споров.
