Карина Вран - Свето-Тень
— Когда? — послушно повторила я за Дайр'Кооном.
— По окончанию сражений. А значит, время для вмешательства еще есть. Второй вопрос…
— Почему? — ворвалась я в его ритмичную мыслеречь.
— Он устал, Эшти. Много жизни, много смерти, много разочарований. Он уйдет не один. С ним — эманирующая конструкция, сущность, живая в не-жизни.
— Что? А, догадалась, Ана. Зови ее Ана. Правда, я все равно ничего не поняла. Куда они собрались?
— В сбитый переход. В недра звезды.
— Подожди. Уйти — аллегория «умереть»?
— Даже Дайр'Коон не уцелеет в чреве звезды. Ты верно истолковала, Эшти. Но остановить его еще возможно.
— Как?
— Не добавляя разочарований.
Сэр Ивенс был мрачен и хмур, но я обрадовалась его визиту, как старшеклассница свиданию — он был первым моим посетителем за неделю, которую мне пришлось проваляться в постели (медицинский персонал не в счет). Более никто не удосужился заглянуть в мои покои, дабы засвидетельствовать факт очередного моего возвращения из царства мертвых.
Ничего-ничего, оклемаюсь — наведу немощную порчу на весь дворец, чтоб жизнь малиной не казалась! Это, кстати, несложно в исполнении — всего-то и делов, что закрепить каркас из темных потоков, который без стабилизации со временем распадется сам.
— Ирина, не улыбайтесь мне, я с паршивыми вестями, — с порога остудил мою веселость проконсул Вельзевула.
— И первая паршивая новость заключается в том, что я-таки не умру? — предприняла робкую попытку сыронизировать я. — Так я уже догадалась…
Политик укоризненно посмотрел на мою наглую физиономию и вздохнул.
— Дорогая моя, я сделаю вид, что мне смешно, и мы успешно минуем фазу обоюдной неловкости, — он растянул губы в пародии на улыбку. — Так сойдет?
Я спешно закивала. Хорошо, что Грэм меня осадил, а то я стала забываться, он все же не мой приятель, а политик высшей лиги, находящийся в родстве с Императором… Моим приятелем-Императором, ага… Я одернула себя еще разок и перевела внимание на гостя. Ивенс-Атир махнул рукой, очевидно, признавая мою неисправимость, и грохнулся в кресло. Что удивительно, оно не развалилось под весом Главы Совета.
— Мне неприятно говорить об этом, но ситуация с Лордом Хелином по сей день так и не сдвинулась с мертвой точки. Я даже не успел воспользоваться вашим предложением — услать его на передовую, он сам заявил о своем желании направиться в систему Ида-Перион, когда там начались бои. Столкновение не было масштабным, в нем участвовало менее сотни звездолетов с обеих сторон. Высказал он это пожелание на внеочередном заседании Малого Совета, в присутствии Императора, и Брендон в инициативе отказал.
— Он как-то объяснил отказ? — уточнила я. Эпопея с заговором все больше напоминала мне ловлю мелкой юркой рыбешки голыми руками в мутной воде — стоит чудом ухватить, как рыба ловко проскальзывает между пальцев…
— Нет. Формулировка «это неприемлемо» из императорских уст является неоспоримой. Если Лорд Хелин — предатель, он нас обыграл.
Сэр Ивенс развел руками, и мне оставалось только согласиться с поражением.
— Мы в заднице, — пробормотала я, опустив очи долу. — Извините, вырвалось.
— Грубо, зато точно, — оскалился в желчной ухмылке Грэм. — Я приставил к Брендону и Императрице личных телохранителей. Они уже пресекли четыре попытки покушения на племянника и однажды не успели с его женой — она обварилась в личной купальне, туда, как вы понимаете, охрана не допущена. К счастью, обошлось легкими ожогами.
Я сделала пару глубоких вдохов, чтобы удержаться и не высказать вслух все, что думаю о мятежниках, этой своре шелудивых псов, не гнушающихся нападением на беременную женщину. Подлые, трусливые гиеноподобные твари…
— Я разделяю ваше негодование, Ирина. Это низко. При разговоре с глазу на глаз с племянником я обрисовал ему положение дел, и настаивал на расформировании службы, подотчетной Лорду Хелину. Он отказал и в этой просьбе, и в смещении Хелина с должности…
— Он вообще соображает, что творит? — процедила я сквозь зубы. Если Грэм говорит правду, выходит, что Брендон ополоумел…
— У нас нет ничего, прямо указывающего на Лорда Хелина, кроме подозрений. Даже непосредственных исполнителей нет: на Императора падало дерево, в его завтраке оказывалась отрава, затем капсула с ядом была подброшена в его кабинет через вентиляционную систему, когда в него стреляли — нашли только оружие… Мы действительно в заднице.
Я беззвучно ругалась последними словами. Без доказательств у Сэра Ивенса связаны руки, а Брендон, если уперся, переубеждению не поддается… Замкнутый круг.
— Вот что, — решилась я. — Вы можете устроить мне встречу с Хелином наедине? Продолжительную?
За час я выпотрошу всю его подноготную, какими бы методами он ни был защищен.
— Не получится, — с явным сожалением ответил Грэм, поднимаясь из кресла. — Он отбыл с инспекцией на Консул II. Туда нет доступа ни у меня, ни у вас. Вернется в лучшем случае через шесть дней. Отдыхайте, Ирина, мне пора на совещание.
— А что вообще находится на втором Консуле, раз он настолько засекречен? — возмущенно воскликнула я. Если я добралась до тальрем-архива, то тайну закрытой планеты разгадать просто обязана! А то развели тут «Секретные материалы[35]»!
Сэр Ивенс, уже направившийся к выходу, обернулся с покровительственной полуулыбкой.
— КР. Там машины обретают жизнь.
Дни 337–341 (по ст. исч-ю).
— Подъем! Э-эй, подруга, ты встаешь или где? Да просыпайся уже! — восторженно верещала стенка голосом Аны.
С трудом протирая глаза, я силилась понять, что вообще происходит, и с чего вдруг такая суматоха.
— Очухалась, — озвучила наблюдение Ана. — Доброе утро!
— Тебе туда же, гибрид будильника, компа и питекантропа, — буркнула недовольная я. — По какому поводу побудка?
— Сама же просила показать момент перехода. Хотя толку… Так и так не разглядишь ничего.
А ведь и правда просила… Давно так, прям сама умудрилась забыть, благо чудо-машина забывать не обучена.
— Приходи в себя, — прокомментировала мой взлохмаченно-заспанный вид Ана. — Скоро начну отсчет.
Дальняя стена затемнилась. Ана выводила на экраны в моей каюте отображение преодолеваемых «Странником» космических пространств.
— Минута до перехода. — голос Аны стал сухим и безжизненным, будто ее лишили эмоций.
— Готова, — на всякий случай ответила я, уставившись, что называется, во все глаза на обзорные панели. Затаила дыхание. Даже моргать, кажется, перестала.
— Десять… девять… восемь…
На семи защипало глаза. Пришлось моргнуть.
— Два… один…
Тишина. И…
Обидно. Действительно, ничего мне высмотреть не удалось. Я аж засопела от досады… Да, в какой-то момент наложение звезд изменилось, но вот в какой…
— Да не расстраивайся ты так, — речь Аны вновь обрела жизнерадостность. — Не способен человек уловить переход, как и точно обсчитать его.
— Утешила…
— Стараюсь, — хихикнула она.
— Спасибо тебе, дорогая. Только ты и сдерживаешь мою манию величия.
Перед отлетом с Консула я разругалась с Брендоном. Мы спорили до хрипоты несколько дней, оба уверенные в правильности своих убеждений.
Если вкратце: я билась о камень, персонифицированный в Императоре, умоляя его не совершать непоправимого, не «стирать с лица Вселенной», как он однажды выразился, Оплот Кри.
Он… скажем так, Брендон не был со мной согласен. Совсем.
Какие только я ни приводила аргументы, сколько отсылок в историю многонациональной Земли ни озвучила, все было равно гласу вопиющего в пустыне. Впору было начать швыряться тяжелыми предметами, но я стерпела.
Тогда я ушла. Ушла, сознавая, что не сумела предотвратить холокост в масштабах целой галактики.
Единственной выбитой уступкой стало разрешение как мне, так и «Страннику» не вмешиваться в сражение, задуманное Советниками Императора как финальное и победоносное. Однако присутствовать в ареоле Туманности Тарантул, дабы не пропустить час триумфа, надлежало в приказном порядке.
Так то. Уходя, я в сердцах назвала Брендона идиотом. Вслух. При Лорде Хелине, который как раз вернулся из инспекции.
Выражение лица последнего описанию не поддавалось.
…Не убоявшись, сделать шаг.
Последний?..
Ффта обездолена. Не чувствуя холода, ступает она по заснеженной глади. Сумрак обволакивает ее.
— Остановись, — ласково попросила я. — Еще не поздно.
— Они не слышат меня, Видящая, — откликнулась Третья. — Ты слышишь, а они — нет.
Ей больно, а ее транс ворвалось чужеродное, выжигая покровы.
— Мы не такие разные, ффта, — я старалась не ранить ее, больше того — пыталась спасти. — Мы можем сосуществовать.
