Уильям Гибсон - Нейромант. Сборник
— Полиция заблокировала первый этаж, Мама-Кошка. Пенные заграждения. В холле становится довольно забавно.
— Здесь тоже не скучно, — ответила Молли, открывая стальную двустворчатую дверь. — Я почти на месте, Взломщик.
Кейс переключился в матрицу и сорвал со лба дерматроды. С него капал пот. Он вытер полотенцем лоб, торопливо глотнул из велосипедной фляжки и посмотрел на карту библиотеки, горевшую на экране. Пульсирующий красный курсор прополз через дверь. До зеленой точки, обозначавшей конструкт «Дикси Флэтлайна», остались какие-то миллиметры. Страшно подумать, во что превратится нога Молли после этой прогулки. После такой дозы эндорфина она смогла бы, пожалуй, идти даже на кровоточащих культяпках. Кейс подтянул нейлоновые ремни, крепившие его к стулу, и вернул контакты на место.
Это стало уже рутиной: троды, матрица, выход в симстим.
В научном архиве «Сенснета» хранились физические носители, информацию нельзя было перекачать в компьютер, ее нужно было взять руками и унести. Молли ковыляла между рядами серых одинаковых шкафов.
— Стая, передай ей: пять вперед и десять налево, — сказал Кейс.
— Пять вперед и десять влево, Мама-Кошка, — повторил связник.
Молли повернула налево. Насмерть перепуганная библиотекарша, с круглыми от ужаса глазами на посеревшем лице и мокрыми трясущимися щеками, вжалась в щель между двумя шкафами. Молли даже не удостоила ее взглядом. Интересно, каким образом Диким Котам удалось вызвать такую панику? Молли говорила о какой-то липовой угрозе, но Кейс был слишком занят исследованиями льда, чтобы вслушиваться в объяснения.
— Этот, — сказал Кейс, но Молли и сама уже остановилась перед нужным шкафом. Своими очертаниями он напоминал новоацтекские книжные шкафы в приемной Джули Дина.
— Ну, Взломщик, давай, — сказала Молли.
Кейс переключился в киберпространство и послал по алой нити, пронизывавшей лед библиотеки, команду. Пять независимых охранных систем пребывали в полной уверенности, что они работают. Три хитрых замка деактивировались, но продолжали считать себя запертыми. А в основной базе данных библиотеки появилась запись, что конструкт был выдан месяц тому назад по вполне законному распоряжению. А если библиотекарь попробует выяснить, по чьему именно распоряжению был он выдан, то обнаружит, что нужный файл стерт.
Дверь шкафа бесшумно отворилась.
— Номер 0467839.
Молли вынула из стойки предмет, напоминавший магазин тяжелой штурмовой винтовки. Его матовая черная поверхность была испещрена предупреждающими надписями и значками уровня секретности.
Молли закрыла дверь шкафа, и Кейс перешел в киберпространство.
Он вытянул алую линию изо льда, она рывком вернулась в программу, и тут же пошло самовосстановление системы. Ледокол начал пятиться наружу, собирая подпрограммы, оставленные возле каждых ворот, которые тут же за ним захлопывались.
— Все, Стая, — сказал Кейс и обмяк на стуле.
После рейда, после напряжения последнего получаса, он мог оставаться в матрице и одновременно чувствовать свое тело. Пройдет, вероятно, много дней, прежде чем в «Сенснете» обнаружат пропажу конструкта. Ключом может послужить сбой при приеме информации из Лос-Анджелеса, слишком уж точно совпавший по времени с переполохом. Вряд ли трое охранников, с которыми Молли столкнулась в коридоре, выживут и смогут рассказать о случившемся. Кейс перешел в симстим.
Лифт, заблокированный черной коробочкой, оставался на прежнем месте. Охранник все так же лежал на полу. Кейс увидел у него на шее дерм, которого раньше не было. Какая-то из ее приспособ — чтобы не очнулся раньше времени. Молли перешагнула через охранника, вытащила блокировку и нажала кнопку «Вестибюль».
Дверь с шипением открылась, и сразу же толпа, бушевавшая в холле, выбросила из себя женщину; женщина задом влетела в лифт, ударилась затылком о стену и осела. Не обращая на нее внимания, Молли сняла с шеи охранника дерм. Затем она вышвырнула из лифта белые брюки и розовый плащ, бросила сверху темные очки и натянула на лоб капюшон костюма. Конструкт тяжело оттягивал нагрудный карман. Молли вышла из лифта.
Кейс и раньше видел панику, но только не в замкнутом пространстве.
Служащие «Сенснета» выскакивали из лифтов и бросались к главному выходу, где их встречали пенные баррикады тактических сил и ружья (те самые, с «желейными пулями», как у Раца), подразделения быстрого реагирования. Два ведомства, убежденные, что сдерживают орду потенциальных убийц, действовали на удивление слаженно. На баррикадах перед разбитыми стальными дверями на улицу в три слоя копошились человеческие тела. Звонкие хлопки ружей методично аккомпанировали реву толпы, метавшейся по мраморному полу. Кейс в жизни не слышал такого воя.
Молли, по-видимому, тоже.
— Господи, — сказала она и на мгновение остановилась.
Повсюду раздавался плач, переходящий в булькающий вой дикого, нерассуждающего ужаса. Пол усеивали тела, одежда и длинные мятые рулоны желтых распечаток.
— Давай, сестренка. На выход.
Глаза двоих Котов смотрели на нее из круговерти оттенков, бушевавшей на поликарбоне: костюмы не поспевали за скоростью, с которой позади них менялись цвета и формы.
— Тебе больно? Давай. Томми поведет тебя.
Томми передал говорившему видеокамеру, обернутую поликарбоном.
— Чикаго, — сказала Молли, — я выхожу.
А затем она стала падать, но не на мраморный пол, скользкий от крови и блевотины, а в какой-то теплый, уютный колодец, в темноту и в тишину.
Вожак Диких Котов, который представился как Люпус Мудеркинд, носил поликарбоновый костюм с памятью, позволявшей воспроизводить по желанию любой фон. Он сидел, словно некая современная — но ничуть от того не менее чудовищная — горгулья, на краю стола, глядя на Кейса и Армитиджа из-под надвинутого на глаза капюшона, и улыбался. Волосы у него розовые. За его левым ухом, по-кошачьи заостренным и покрытым розовой шерстью, щетинился радужный лес микрософтов. Что-то было сделано и с его глазами, они светились, как у самого настоящего кота. Костюм его медленно менял текстуру и цвет.
— Ты выпустил ситуацию из-под контроля, — сказал Армитидж.
Он стоял посреди чердака словно статуя, задрапированная в темные шелковистые складки дорогого плаща.
— Хаос, мистер Как-вас-там, — пожал плечами Люпус Мудеркинд. — Это наш стиль и образ жизни. Наш главный прикол. Ваша женщина знает об этом. Мы договаривались ней. А не с вами, мистер Как-вас-там.
Костюм парня покрылся диким угловатым орнаментом: бежевым на светло-зеленом фоне.
— Она нуждалась в медицинской помощи. Теперь она у врачей. Мы постережем ее. Все в порядке.
Парень снова улыбнулся.
— Заплати ему, — сказал Кейс.
Армитидж сверкнул на него глазами.
— Мы не получили товар.
— Он у вашей женщины, — сказал Мудеркинд.
— Заплати ему.
Армитидж неохотно подошел к столу и вытащил из карманов плаща три толстые пачки новых иен.
— Хочешь пересчитать? — спросил он Мудеркинда.
— Нет, — ответил Дикий Кот. — Вы заплатите. Вы ведь мистер Как-вас-там. Вы заплатите, чтобы остаться мистером Как-вас-там. Чтобы не стать мистером Таким-то.
— Надеюсь, это — не угроза, — сказал Армитидж.
— Это — бизнес, — ответил Мудеркинд, засовывая деньги в нагрудный карман.
Зазвенел телефон. Кейс снял трубку.
— Молли, — сказал он и передал трубку Армитиджу.
Когда Кейс покинул здание, геодезики Муравейника светились предрассветной серостью. Конечности замерзли и плохо слушались. Кейс не мог заснуть. Его вконец достал этот чердак. Сначала ушел Люпус, затем Армитидж, а Молли валялась в какой-то хирургической клинике. Где-то в глубине промчался поезд и под ногами задрожала земля. В отдалении завыли сирены.
Ссутулив обтянутые новой кожаной курткой плечи, подняв воротник, Кейс брел наугад и бросал очередной окурок только для того, чтобы зажечь новую сигарету. Он пытался представить себе, как стенки ядовитых капсул Армитиджа вот прямо сейчас растворяются, становятся с каждым шагом все тоньше и тоньше. Картина казалась ирреальной. Такой же ирреальной, как ужас и страдание, которые он видел в вестибюле «Сенснета» глазами Молли. Кейс попытался вспомнить лица тех троих, которых убил в Тибе. Мужчины не вспоминались, а женщина была похожа на Линду Ли. Мимо протарахтел трехколесный грузовой мотороллер с зеркальными стеклами кабины, в кузове погромыхивали пустые пластиковые цилиндры.
— Кейс.
Он бросился в сторону и инстинктивно прижался спиной к стене.
— Хочу кое-что тебе передать.
Костюм Люпуса Мудеркинда переливался чистыми основными цветами.
— Пардон, не хотел тебя пугать.
