Скрытая Надежда - Андрей Дай
Враны двигались чуть впереди по потолку, где и вовсе была темень, хоть глаз выколи. По центру широкого коридора цокали магнитными подошвами близнецы, а мы с Юральдом были, так сказать, арьергардом. Камерас, в своем уникальном скафандре имеющем функцию маскировки, и вовсе был не различим в тенях. И только на тактической карте лицевого щитка моего ББС, его отметка светилась зеленым.
В таком порядке, никого так и не встретив по пути, дошли до первого «колена». Все было спокойно, сенсоры дроидов и сканеры скафандров не отмечали ничего и никого живого. Причин осторожничать не было, и мы не снижая скорости, вывернули в следующую часть транспортной галереи.
Там и вовсе освещения не было. Впрочем, ни нам, ни роботам отсутствие света ничуть не мешало. Компьютеры скафандров подсвечивали бледной голубой сеткой стены и кучи мусора на полу.
Абордажники остановились, когда до перекрестка с основной магистралью сектора оставалось метров десять. Встали и мы.
«Шум из перпендикулярного ответвления», — передали роботы.
Приказал двум из пятерки повернуть в сторону источника шума, и передать результаты. Три оставшихся должны были занять перекресток. Мы с близнецами замерли у самого угла, а Стирман, пользуясь относительной невидимостью, перебежал на другую сторону магистрали.
«Множественные цели. Расстояние пятьдесят. Приближаются. Слабо бронированы. Передвижная ракетная установка. Автономный источник освещения», — вместе с отчетом на тактической карте проявлялись соответствующие значки.
— Нихренаж себе, — проговорил я, когда отметок потенциального противника стало как-то слишком много.
— Отступаем? — на удивление, в голосе камерас слышалось ярко выраженное разочарование.
После адаптации устройства, помещенного клону при рождении, к стандартам Содружества, Юральд успел изучить целую ветку баз, касающихся действий космодесанта в замкнутых пространствах. Видно было что-то такое в его атрибутах, позволяющее буквально глотать информационные кристаллы этой направленности.
К сожалению, даже самые первые уровни пилотских баз, не говоря уж о технических знаниях, усваивались у искусственного человека просто отвратительно. Так, словно у Стирмана был нулевая эффективность мышления, чего, естественно, просто не могло быть.
Кин с братцем молчали, но я чувствовал, что и они, бронированные от пяток до затылка, за то, чтоб вступить в бой. Хотя, конечно, и выполнили бы приказ, буде такой бы поступил. А вот я — сомневался. Слишком много целей. Слишком многие из них на экране обведены дополнительным кружком, как оснащенные ББС. И слишком нагло действовали эти аборигены. Как хозяева положения.
Хотя, признаюсь. Азарт и меня подначивал на силовое решение вопроса. Единственное, не хотел, чтоб мы начинали стрельбу первыми. Но тройку Вранов, тем не менее, к замершим на потолке двум разведчикам, переместил.
— Внимание, неизвестные, — прогрохотал мой голос, наверное, на весь сектор. — Лечь на пол, заложить руки за голову. Будет проводиться проверка…
Договорить я не успел. Вспыхнул ослепительный белый свет, и в тот же миг магистраль взорвалась сотнями выстрелов. Настоящая огненная река лилась мимо нас, настолько плотная, что казалось, между огненных струй и руку не просунуть.
«Подавить сопротивление в порядке отмеченных целей», — передал пятерке своих «тузов в рукаве», и приготовился перебегать перекресток. Из угла, где и так уже толкались бронированными плечами близнецы, я никак принять участие в сражении не мог. Надеялся, что после начала стрельбы с потолка, внимание злодеев займут роботы, и мне удастся преодолеть два десятка шагов без фатальных повреждений.
Враны вступили в бой, помеченные мною первоочередные цели гасли одна за другой, секунды растягивались словно резиновые, а враг так и не понял, откуда по ним ведется такой убийственно точный огонь. Поток огня вдоль магистрали если и ослаб, то не настолько, чтоб я решился стартовать.
Наконец, когда у меня в глазах уже потемнение случилось — так быстро я еще никогда разметкой целей не занимался — один из близнецов высунул свой монструозный пулемет из-за угла, и выдал длиннющую очередь. Красные точки на мониторе сразу засуетились, задвигались, принялись прятаться за обломками уничтоженной роботами ракетной установки, а я пожалел, что не прихватил с собой гранаты. Очень уж удачно они там кучковались.
Дурацкий бой. На второй минуте противник обнаружил абордажников, пальба вслепую прекратилась и я, не мешкая, изо всех сил рванул на другую сторону галереи. Добился лишь того, что словил несколько попаданий, а роботы доложили об многочисленных повреждениях и отступлении. Видимо какой-то предел опасности в их программах все-таки был — инстинкт самосохранения так подопнул техноразумных, что они чуть ли не мгновенно покинули поле боя.
Близнецы, сменяя друг друга, продолжили вслепую поливать магистраль за углом. Мы с камерас тоже иногда стреляли, когда пальба стихала и появлялась возможность хоть немного высунуться. Но это был тупик. Пат. Враг не спешил идти в атаку, прекрасно понимая, что стоит им попасть под наш перекрестный огонь, и численное преимущество не будет иметь значения. Мы же безболезненно даже отступить не имели возможности. Пятьдесят метров прямой пустой галереи до поворота к нашему ангару стали бы для нас прямой дорогой в Ад.
Попробовал забраться по стене под потолок. Ничего невозможного в условиях невесомости, но почему-то прежде что мы, что неведомый противник, упорно игнорировали это обстоятельство. Уловка сработала лишь отчасти. Кажется, даже кого-то успел подстрелить, прежде чем мою новую позицию обнаружили и ответили.
Поймал еще одно попадание — точно в шлем — да так, что снесло со стены, и закружило по галерее. Незабываемое ощущение беспомощности и подспудного ужаса — в полете было довольно сложно оценить ущерб. Даже когда зацепился, наконец, за какую-то трубу, долго понять не мог: пострадал только скафандр, или то, что текло по шее — это кровь.
Единственный плюс в моих акробатических упражнениях: на краткий миг, пока высунувшись из-за угла, высматривал себе цели, сканер отметил на тактической карте всех замеченных врагов. Чем не преминули воспользоваться близнецы, немедленно перенеся огонь на другой сектор.
От бессилия что-либо изменить зубы скрежетали. Что было самым обидным: рукоять закрытия аварийной створки, отсекающей магистраль и наш коридор от остальной станции, находилась буквально рядом. Два или, максимум — три метра, но попробуй туда доберись, когда никто и не помышляет об отступлении, или хотя бы об экономии боеприпасов.
— Что бы вы без меня делали, — саркастически заметила рыжая Лизиус, скользящей — не отрывая ноги от поверхности пола — походкой приближаясь к перекрестку. — Мальчишки! Вам бы только пиу-пиу друг в друга. А думать за вас должна бедная, брошенная в одиночестве девушка… Все живы? Все целы?
— Пока да, — прорычал я. — Зачем пришла? Здесь опасно.
— Механических друзей на прогулку вывела, — хихикнула Юа. — Живые-то все от меня сбежали воевать. Подумала, что их помощь вам сейчас точно не
