Великий и Ужасный - 2 - Евгений Адгурович Капба
— Наверное, нет, — сказал я. — У меня есть другая идея. Ты вот что мне скажи — ты мне веришь?
— В каком смысле? Ты вроде мне не врал, так с чего бы мне тебе не верить? — насторожилась девушка.
— Ну, в смысле — доверяешь тому, что я делаю? — уточнил я.
— Э-э-э-э… Ну, на первый взгляд часто кажется, что ты делаешь натуральную ересь, если честно, — задумалась она, а потом приподнялась на цыпочки и заглянула мне в самые глаза своими этими блестящими глазками. — Но потом получается, что всё получается! Так что мой ответ — да! Могла я поверить, что буду полы мыть в забегаловке на окраине разгромленного упырями бывшего курорта, да еще и в хтони? И что это будет мне нравится? Не-а! Можно было себе вообразить, что из одного казана плов на моих глазах будут кушать гоблин, тролль, урук, три мародера, два князя, один хан и самый настоящий опричник? Никогда в жизни! Ты вообще умеешь всё разруливать каким-то невероятным дурацким, но эффективным способом! А еще — я в тебя по уши влюблена, вот что самое невероятное. Но это — есть. Так что веди меня, великий и ужасный вождь, я — твоя верная соратница и боевая подруга! Я в тебя верю!
— Вот! — сказал я и жизнерадостно улыбнулся. — Это я и хотел услышать, милая моя, солнышко лесное. Держись крепче!
И подхватил ее на руки, и прижал к себе, и, не слушая возмущенные писки, побежал огромными шагами вперед — по улице с романтичным названием Майская, туда, где виднелась на фоне рассветного неба бело-ржавая башня Сан-Себастьянского маяка.
Глава 21. Эпицентр
Пляж состоял из человеческих костей. Хрустели под ногами ребра, таращились пустыми глазницами черепа, торчали тут и там берцовые кости. Чистая мерзость и кошмар. Потому эльфийку я не отпускал — даже напротив, усадил себе на плечи. И мне приятно, и ей не противно, и из штуцера прикроет в случае чего. Чтобы пройти на пляж, пришлось миновать покрытый коростой из черной плесени и странных багровых цветов трехэтажный дом, по щиколотку погружаясь в зловонную жижу пройти по дороге, пробраться по заросшему искореженной хтоническими миазмами деревьями дворику, скрипнуть ржавчиной ворот с жестяными якорями на створках…
Обстановка была гнетущей, тишина стояла мертвящая! Только морские волны медленно шевелились в лучах рассветного солнца, которые едва пробивались через густую, вязкую хмарь, подсвечивая постапокалиптическую картину этого царства смерти.
— Гнетущая тут атмосфера, — проговорила Эсси. — Но если что — «Розы» я зарядила.
— А по-моему — обстановка по кайфу. Пока не появились финальные боссы, — я ускорил шаг по пути к маяку.
Кости хрустели под подошвами ботинок.
— Какие еще финальные боссы? — поерзала на моих плечах эльфийка.
— Не те ты книжки в библиотеке читать брала. Нет, то есть — те! Но другие. Ты вот вычислила где этот самый эпицентр, а я — что тут вокруг него будет нас пытаться сожрать… Мы идеально дополняем друг друга, а?
— Это, предположим, нам еще только предстоит проверить… — как-то задумчиво проговорила девушка таким тоном, что мне стало жарко. — Но мне как-то не хочется никаких сюрпризов. По крайней мере — в хтони.
— Ну какой же это сюрприз, если про него уже знаешь? Как говорил один благородный пират — «Praemonitus, praemunitus»…
— Не бывает благородных пиратов, — фыркнула Эсси. — А латинский язык ты откуда знаешь? Это ведь значит — «предупрежден, значит — вооружен», да? Ни в жизнь не поверю, что Садзынар Резчик был знатоком наречия первой Империи Людей!
— И правильно не поверишь, и правильно… Мы все учились понемногу, чему-нибудь и как-нибудь… — бормотал я, настороженно оглядываясь на ходу. Настолько, насколько позволили ножки девушки на моих плечах.
Некогда весьма приличный двухэтажный каменный дом смотрителя, примыкающий к маяку, теперь представлял собой жалкое зрелище: обрушившиеся крыша и перекрытия, все та же черная короста на стенах, дикая поросль в провалах окон, признаки недавнего пожара и разграбления…
— Снова Пушкин? Бабай, ты нервничаешь? Просто сыплешь цитатами, раньше я за тобой такого…
Кости захрустиели особенно громко, и я был уже уверен на сто процентов — это не из-за моих шагов. Да и волнение на море усиливалось, это при легком утреннем бризе-то! Стоило ускориться, тут вот-вот могло стать очень душно. Я проломился сквозь заросли терновника, орудуя кардом на манер мачете, и, наконец, по удивительно хорошо сохранившейся дорожке мы добрались до подножия металлической башни с надстройкой для фонаря наверху. Эльфийка соскользнула на землю и приблизилась к двери, ведущей внутрь маяка, и сейчас запертой на огромный амбарный замок.
— «Чтобы сиять ярче солнца, не обязательно красить волосы в синий!» — прочитала она самую крупную из выцарапанных местными подростками и неместными туристами надписей, покрывавших и саму дверь, и почти всю ржавую поверхность маяка вплоть до двух с половиной метров ввысь.
Я задрал голову и увидел над дверью выпуклые металлические буквы.
1861
ERNEST COUIN C
constructeurs Lutecia
И спросил:
— Подходит это под местную достопримечательность? Так-то место очень интересное, атмосферное…
— Эпицентр здесь, — эльфийка притронулась рукой к поверхности башни и тут же отдернула ладонь, будто ошпарившись. — Я уверена! Очень странно, что мы так запросто дошли сюда, и никто не пытался…
И тут земля вздрогнула. С хрустом и треском посыпались во все стороны костяки, вспучиваясь огромным горбом. Раздался дикий, потусторонний рев, из трещин, которыми покрылся пляж, хлынули потоки того самого, жуткого хтонического свечения, и вдруг в небо рванул огромный, совершенно невероятный костяной дракон. Он размахивал своими крыльями, которые физически не могли помочь ему летать — у них ведь не было перепонок! С серого корпуса разлетались во все стороны обломки скелетов, а длинный шипастый хвост извивался. Полная острых как сабли зубов пасть была раззявлена в полном ярости вопле, глаза горели тем самым светом, по которому так легко отличить порождения хтони.
— Ять! — сказал я. — Первый пошел.
— Что значит — первый? — Эсси, умница, уже целилась в него из штуцера.
Ответить я не успел. Сказал только:
— А вот и второй… — и ступнями почувстовал, как ритмично завибрировала земля под колоссальными ногами еще одной монструозной твари.
Этот кадавр особенно не заморачивался спецэффектами. Огромная мясная хреновина высотой с эту самую башню маяка — вот кто вышел из небольшой рощи эвкалиптов. Похоже — он был самым свежим, появился после недавнего визита сюда упырей… Метров сорока ростом, эдакая гора… Он пердел, рыгал, хрюказ и источал зловоние всем своим отвратительным телом, и двигался к нам.
— Падла, — я не удержался и
