Владимир Васильев - Горячий Старт
Группа стриженных наголо подростков перехватила их перед самым подъездом свежеснятой квартиры.
– Вот они, – неприветливо буркнул один, худой, как вобла, и прыщавый. Глаза у него бегали, словно у пойманного на горячем рыночного жульмана.
– Ага, – отозвался другой, коренастый и крепко сбитый, с квадратной челюстью и впечатляющими надбровными дугами.
Злыдень машинально опустил пакеты под ноги. Краем глаза он видел, что Жмур сделал то же самое и теперь сдергивает с плеча скрипичный футляр.
Стало тревожно и неуютно, потому что вид у подростков был однозначно недобрый и насчитывалось их ажно семеро. Но неожиданно Злыдень осознал, что страшно только ему, Злыдню, пришельцу из-за барьера. А хозяин нынешнего тела, доселе тихо отсиживавшийся где-то в глубине серого вещества, выныривает из тени, и от хозяина истекает веселая злость и не менее веселая уверенность в своих силах.
– Эй, длинный! Ты жид? – угрюмо поинтересовался подросток-вожак. – Фигли ты Россию продал, а, жидяра?
Жмур аккуратно опустил футляр рядом с пакетами, спрятал во внутренний карман очки и снял шляпу.
Подростки атаковали стремительно и синхронно, как крысы. Наверное, вожак подал им какой-нибудь незаметный со стороны сигнал.
С некоторым изумлением Злыдень вместе с оживившимся партнером по телу принял первого из атакующих на носок ботинка, молниеносно увернулся от чьих-то кулаков и хищно ударил. Раз, другой. Рядом порывисто двигался Жмур, тоже рассыпая удары, только не руками-ногами, а непонятной гибкой палкой, которую, наверное, вытащил из футляра.
Все заняло секунд восемь-десять. По истечении этого времени агрессивная местная молодежь полегла на мокрый асфальт, щедро оросив его собственной кровью. Потери гостей из-за барьера ограничились разбитым кулаком Злыдня.
– Ух ты, – с легкой растерянностью сказал Жмур и ловко крутнул своим оружием. Теперь Злыдень рассмотрел, что снаряд его состоит из трех круглого сечения палок длиною сантиметров по сорок и диаметром сантиметра три-четыре, скрепленных торцами, как связка сосисок. Орудовал ими Жмур с убийственной сноровкой.
Вопреки ожиданиям, зевак стычка не привлекла, наоборот, окружающие мгновенно куда-то попрятались и исчезли. Но в окна пялились со жгучим интересом. Наверное, эта когорта недорослей успела нагнать изрядного страху на аборигенов.
– Вот паршивцы! – воодушевленно сказал Злыдень и сердито пнул ногой ближайшего. Тот даже не пикнул.
– Пойдем-ка. – Жмур уже спрятал в футляр свое орудие, надел шляпу и теперь подхватывал с асфальта опрокинутые в пылу схватки пакеты.
Злыдень последовал его примеру. Отперев кодовый замок подъезда, они нырнули в спасительную темноту: лампочки в подъезде по местной традиции не горели.
Под взглядами любопытствующих жильцов Злыдень почему-то напрягся. Не хотелось ему торчать на виду, словно актеру на освещенной сцене.
Дома они кое-как запихали покупки в холодильник и, не сговариваясь, залпом осушили по бутылке пива.
– Жмур, – тихо поинтересовался Злыдень чуть погодя. – Ты дома... это... драться умел?
– Не особо, – признался Жмур неохотно.
– А я вообще не умел.
Жмур нервно тискал бутылку.
– Что же получается? – рассуждал Злыдень. – Ребята, в которых нас подселили, явно не дурни подраться. Интересно, Энди об этом знал?
– Думаю, знал, – отрывисто сказал Жмур. – Думаю, что он таких специально выбрал. Потому что нам предстоит не просто охота, а охота на рыбу крупную.
– Почему ты так думаешь? – поинтересовался Злыдень.
– Потому что у меня в футлярчике, кроме палок, еще кое-что есть, – пояснил Жмур и откупорил вторую бутылку.
– Что?
Вместо ответа Жмур сходил в коридор и принес то, что для всех остальных выглядело вместилищем безобидного музыкального инструмента. Принес и открыл.
На вишневом бархате, помимо аккуратно сложенных палочек-сосисок, в специальных углублениях лежали два больших черных пистолета и рядом – по запасной обойме. Что-то подсказало Злыдню – это не пугачи и не муляжи какие. Это самые настоящие пушки. Заряженные боевыми.
– Знаешь, Злыдень, – тихо сообщил Жмур, – я нисколько не сомневаюсь, что умею ими пользоваться. И должен тебе сказать еще кое-что.
Жмур нервно хлебнул пива и продолжил:
– Я совершенно отчетливо сознаю, что Жмуру из-за барьера сейчас должно быть страшно. Страшно и тревожно. Но мне сейчас не страшно. Совсем. Я не боюсь. Я знаю, что я – сильный. Что я сумею...
Голос Жмура сорвался, наверное, от легкого волнения. Он махнул рукой и снова присосался к бутылке.
– Черт, – пробормотал Злыдень. – Мысли ты, что ли, читаешь? Я ведь примерно то же самое ощущаю, только сформулировать до сих пор не мог.
– Знаешь, что это напоминает? – утерев пену с усов и бороды, спросил Жмур. – Апгрейд. Наращивание мощностей. Расширение возможностей старой тачки...
– Или, – подхватил Злыдень, развивая неожиданно вспыхнувшую мысль, – расширение стандартных функций. Жмешь контрол-функция и получаешь что-нибудь новенькое. А?
– Вот-вот, – подтвердил Жмур. – Энди нас расширил. К умению хакеров добавил умение бойцов реала. И мне это, черт возьми, нравится.
– Мне тоже, – тихо признался Злыдень. – Дай-ка мне еще бутылочку, друг! Выпьем за удачный апгрейд любимых нас!
Холодильник был рядом.
:END PRERARE PROCESS
:GOTO STEP_1
***:STEP_01 «ALT»
:START LOCAL PROCESS
rem {Alternative}
rem Полная или частичная замена стандартных функций новыми.
!TASK 0F [OWNER: Аурел Чогоряну (main)]
Район, где удалось снять тесную трехкомнатную квартиру, назывался Новокосино. Располагался он уже за кольцевой дорогой, опоясывающей Москву. Бай сказал, что последние лет двадцать город стал выплескиваться за условную границу. В одном из таких прорывов, на восточной окраине, и обосновались Аурел с Тигри.
По местным меркам квартира считалась просторной, но иномиряне потихоньку стали привыкать к здешним понятиям. Жить можно – и ладно.
Вечер первого дня целиком ушел на установку техники, на ее освоение, на заботы о быте в ближайшие несколько дней. Им ведь предстояло надолго ухнуть в виртуальное состояние, в Сеть. Единственное, что у виртуальщины общего с реалом, – это время. И там, и там оно течет одинаково. Только в Сети быстрее реагируешь на раздражители, потому что естественная мощь человеческого мозга суммируется с быстродействием кристаллических вычислителей. Мозг не так скор, но зато сразу отсекает все бесперспективное и ненужное. Процессор туп, но зато позволяет обрабатывать впечатляющие массивы информации за микросекунды.
В сущности, именно этого и не хватало обычным пользователям, пользователям с мнемоюстами. Естественный фильтр, ограниченная скорость обмена между мозгом и процессором сводила все преимущества симбиоза практически на нет. Другое дело – прямой доступ!
Аурел периодически задавал себе вопрос: а как, собственно, они будут искать Камилла в Сети? Безусловно, Энди насчет этого озаботился, но пока своими планами что-то не спешил делиться.
Сидя перед клавиатурой и голокубом, Аурел привыкал к новому. К новому формату адресов, к новой идеологии и организации Сети. Протоколы передачи данных здесь, ясен перец, свои. Но происходящее в голокубе или ощущения при мнемодоступе практически не отличались от привычных. Программисты и технари ведь стремятся к одному и тому же. А какими путями они достигают результата – пользователь зачастую и не знает. Да и вопросом таким почти никогда не задается. Потому что не его это дело и не его хлеб.
Энди пожаловал в гости около полуночи, когда Аурел блуждал по серверам в поисках интересностей. Ничего конкретного он не искал, просто перебирал ссылки и проглядывал содержимое выложенных ко всеобщему доступу страничек. Попадались забавные. Правда, сравнительно редко.
Объемное тело очередной странички вдруг схлопнулось в плоскую картинку и прилипло к дальнему срезу голокуба. В освободившемся пространстве возникла вращающаяся сфера, постепенно обретающая прозрачность. Потом стало ясно, что сфера – это нечто вроде голокуба, только непривычной формы. Внутри сгустилось изображение головы Энди Трушина. Борода у него почему-то была заплетена в десяток коротких косичек.
– Привет. Освоились? – вопросил Энди бодро.
– Осваиваемся, – сказал Аурел и вдруг подумал, что уже часа три не обращал внимания на Тигри. И не знает, чем он/она занимается.
Обернулся – дверь в комнату по ту сторону коридора была открыта. Тигри точно так же сидел перед терминалом и глядел в голокуб, но, судя по каменной неподвижности, ушел в Сеть с мнемодоступом.
Энди в голографической сфере скосил глаза. Кажется, он нашел в Сети Тири (в Сети ведь она примет один из привычных обликов, ничего общего не имеющего с телом, что приютило ее в Москве).
– Давай ты тоже заходи, – сказал Энди.
Привычное усилие – и Аурел скользнул в Сеть.
