Виктор Точинов - Рай Сатаны
Тело оставалось на ногах, рука с трубой еще двигалась, но голова откинулась назад, на спину, практически отрубленная, повисшая на полоске мышц и кожи.
Кровь ударила тугим фонтаном, окатила Багирова. Залила лицо, попала в рот. Горячая, соленая… Приятная… До чего же хорошо умыться кровью врага!
Высокий выстрелил, когда к нему стремительно метнулась фигура, с ног до головы окровавленная, больше напоминающая демона смерти, а не человека… Выстрелил и промахнулся, руки дрожали от увиденного… Нож тут же ударил – снизу, в пах. Клинок вошел легко, по самую рукоять, и так же легко двинулся вверх, разрезая брюшину и кишки. Затем сталь скрежетнула о кость, нож замедлил движение. Нож, но не рука Бага. Казалось, что мышцы у него сейчас способны на любое, самое запредельное усилие – и противник оказался поднят вверх, ноги его дергались, не находя опоры. Дробовик-помповушка упал на землю. И туда же, к земле, потянулись кишки – рассеченные, извергающие содержимое.
С торжествующим воем сержант загнал левую руку во вскрытую утробу – глубже, глубже, до чего же приятно, даже приятнее, чем входить в женщину – нащупал сердце, рванул…
Тпин завопил и бросился наутек, увидев, как страшный окровавленный человек запустил зубы в пульсирующий комок плоти. Далеко не убежал, споткнулся о кочку, растянулся. И тут же в его затылок вонзился нож – глубоко, с хрустом проломив кости черепа. Еще раз, еще, еще, голова быстро превращалась в месиво, в кровавую кашу. Торжествующий вопль снова потряс тундру.
Багиров почувствовал, что сходит с ума… Или уже сошел. Ничего этого, конечно же, не произошло за те доли секунды, пока крысятник несся к нему, размахивая трубой. Однако сержант прекрасно видел все – и почти отрубленную голову, и вспоротое брюхо, и вырванное сердце. Словно в глубине черепа открылся загадочный третий глаз и быстренько посмотрел кошмарно-кровавое кино с Багировым в главной роли…
Противник махал своей трубой с утробным хеканьем, стараясь зацепить сержанта, – ни дать ни взять далекий предок человека, спустившийся с дерева и впервые взявший в лапы дубину. Багиров без особого труда уворачивался, используя врага как живой щит, прикрываясь от возможного выстрела, – все делал достаточно машинально, на рефлексах, пытаясь разобраться и понять, что же с ним творится. Губы и язык еще чувствовали соленый вкус крови…
Высокий стрелять не спешил, выжидая, чем закончится попытка товарища прикончить врага без лишнего шума.
И тут вперед шагнул Тпин, до того колебавшийся и не вмешивающийся в драку. Шагнул со здоровенным клинком в руке, весьма напоминавшим тот, что пригвоздил к стене Длинного. Сержант, имевший время сегодня приглядеться к этому оружию, мысленно окрестил его мачете, ввиду незнания местного названия… Десантный нож Багирова смотрелся на таком фоне несерьезно. Да и сам Тпин не выглядел слабаком.
Баг прекратил ломать голову над мгновенным и кровавым видением. Не то сейчас его самого выпотрошат, как лемминга… И швырнут тушу в общую кучу.
Тпин двинулся в сторону сержанта, поигрывая мачете. Трубоносец сместился в сторону, готовясь напасть с другого фланга. Высокий неторопливо поднял свое оружие на уровень глаз, – и теперь Баг уже не мог никем заслониться от выстрела, не подставляясь под трубу или клинок.
– Может, все-таки договоримся? – спросил он, стараясь, чтобы слова звучали растерянно и неуверенно.
И метнул нож, не успев закончить фразу. Без замаха, коротким движением опущенной кисти. Высокий схватился за грудь, вернее, за торчащую из нее рукоять ножа. Захрипел, упал на колени. Его подельники не успели ничего понять, не сообразили, что прикрывавший их стрелок вышел из строя, – Баг атаковал.
Уклонившись от трубы, он «подковал» правую ногу противника, ударив по голени рантом ботинка, тут же перехватив руку с трубой, выдрал ее из ослабевших пальцев.
Тюк! – труба вступила в плотный контакт с черепом своего недавнего владельца. Дзинк! – мачете Тпина столкнулось с трофейным оружием и отскочило. Тюк! – еще один удар, по другой черепушке. И все закончилось. Баг подскочил было к высокому, но тому уже правка не требовалась, затих.
Сержант оглядел поле боя. Один убитый, два оглушенных, сам не получил ни царапины.
Вскоре оба неудачливых расхитителя общей добычи лежали на мху, связанные, с кляпами во рту, рядом с мертвыми леммингами и мертвым человеком.
Баг снова запалил костер, топливо еще оставалось. Присел рядом с мертвецом, всмотрелся в лицо, освещаемое пламенем. Светлые волосы, короткая борода чуть более темного оттенка. Не из их крыла, точно. Всех обитателей Ада сержант по именам не знал, даже лица не все запомнил за неполных две недели… А кожаную жилетку (на ней всенепременно имелась нашивка с прозвищем владельца) бородач не надел, как и прочие охотники, не желающие пачкать и пятнать кровью парадную форму.
Ладно, не важно, начальство опознает, кто тут крысятничать наладился. С любителем помахать трубой встречаться уже доводилось, но имя его Баг не запомнил.
Под утро, едва на востоке забрезжило, пожаловал Пепс собственной персоной в сопровождении эскорта из трех «лисапедистов».
– Мои люди слышали ночью у вас какой-то подозрительный шум.
Баг встал, сделал пару шагов от остывающего костровища, доложил:
– Гости заезжали. Но слишком горячими были, пришлось остудить. Один совсем холодный теперь. А Тпин решил в ножички со мной поиграть, да проигрался вчистую. Других происшествий не было, добыча в целости и сохранности.
Пепс прошелся вдоль лежавших рядком «гостей» и неудачливого игрока в ножички. Последний что-то пытался сообщить начальнику, но тот не обращал внимания на доносящееся из-под кляпа мычание и энергичную мимику. Застыл, внимательно изучая бородача и его оружие. Затем принялся столь же дотошно осматривать один из «лисапедов», задумчиво покачивая головой…
– Заберите этих. – Закончив осмотр, Пепс кивнул своим спутникам в сторону связанных и убитого. – Холодного в мешок запихайте. Везите в поселок, всех в Дом, и пришлите крыло Папы Дока в полном составе, скажете – я распорядился.
Байкеры вскоре уехали, а их начальник уселся на кочку, приказал:
– Теперь рассказывай со всеми подробностями.
Рассказ не затянулся, но изложил сержант все в точности, постаравшись ничего не упустить. Лишь о кровавом своем видении не сказал ни слова.
– Что с живыми будет? – поинтересовался он, завершив повествование.
– Будем разбираться. Послушал тебя, затем послушаем их, – и решим, кого судить, а кого награждать…
– Долго разбираться ни к чему.
И Баг поведал о «балалайке» с записью ночных происшествий. Найдется, дескать, аппаратура для просмотра?
– Найдется… А ты, Баг, я смотрю, хитрожопым саппортом оказался… Или везунчиком небывалым. Мало того, что и услуги клубу оказал, которые на досрочный прием вполне тянут, так еще и байк трофейный раздобыл.
– Почему трофейный? – искренне удивился Багиров.
– Потому и трофейный, что не наш. Ты еще не въехал, что завалил чужака?
Сержант изумился. Что за чужак, откуда тут чужак с тундробайком? И что у него были за шашни с отдельно взятыми «блэкдевилсами» за спиной начальства?
Не совсем понятный новый расклад предстояло хорошенько обдумать. Но слишком мало информации к размышлению – Багиров очень сомневался, что Большой Пепс обнародует результаты допроса расхитителей. Начальник здешней безопасности склонен засекречивать все, что можно, коли уж даже рассказ саппорта Бага предпочел выслушать в полном одиночестве. Но все равно какие-то слухи по Аду поползут, происшествие странное и небывалое, толковать о нем будут долго…
Спустя час, когда тяжело нагруженные тундробайки крыла Папы Дока возвращались на базу, мнение Багирова о возможной лавине слухов изменилось. Пожалуй, ночное происшествие может пройти почти незамеченным…
Причиной, заставившей изменить мнение, послужил банальный для иных мест звук. Багиров множество раз его слышал, но никак не рассчитывал услышать здесь, по крайней мере так скоро.
Над тундрой грохотал ротор вертолета.
Вскоре показалась и сама винтокрылая машина, пролетела над растянувшейся цепочкой «лисапедов», прицепов и пешеходов, шагавших с тяжелыми рюкзаками. Когда сержант хорошенько разглядел вертушку, он с трудом подавил порыв отшвырнуть рюкзак и залечь. Потому что на хвостовой части фюзеляжа, рядом с номером, был изображен бело-зеленый флаг мятежной Сибири.
Но вертолет не предпринимал ничего, что можно было истолковать как агрессию – заложив полукруг, начал снижение. Опускался он как раз туда, где за холмами скрывался Ад.
5. Контакты третьего рода
– Слишком не снижайся, – скомандовал я пилоту. – Зависни во-он там, метрах в восьмистах над землей.
Вертолетчик исполнил команду. Оператор старательно снимал раскинувшийся внизу поселок, Лайза тоже навела на него другую камеру, меньших размеров, и одновременно что-то скороговоркой наговаривала в микрофон. Хиджаб на работу моя супруга надела чисто символический, лишь намекавший: каноны соблюдены, но практически ничего не скрывавший. Выглядела увлеченная любимым делом Лайза еще более эффектно, чем обычно. Похоже, я помаленьку начинаю жалеть, что наш брак лишь формальность…
