На задворках неба - Евсей Рылов
— Ну, что Андрюх? Добро пожаловать в наш дерьмовый мир обратно! — человек помог ему выбраться наружу. Он оглянулся. Вокруг была большая белая комната, забитая странными приборами и приспособлениями, часть из которых свободно плавали в невесомости.
Рядом с ним в воздухе висел высокий и худой человек. Во всём его облике было нечто от стремительной хищной птицы. Это впечатление создавалось не только позой, но и лицом, на котором выделялся длинный острый нос, похожий на клюв. Дополнял его тяжёлый пронзительный взгляд карих глаз.
Память вернулась к нему словно ударом. Этого человека зовут Валентином Сергеевичем Голубевым. Это их корабельный врач. Потом воспоминания нахлынули на него словно бушующая вода, и он снова отключился. Миг темноты и Андрей снова оказался всё в той же комнате. Только снова самим собой.
— Так лучше? — Осведомился врач.
— Да, Док, существенно. — Ответил Лихов. — Как мы оттуда выбрались?
— Никак. Мы вас со станции вытащили.
— А Корнеич, Ваня?
— Всё хорошо. Разве что Минину пришлось работать, как только пришёл в себя, а так… — Махнул рукой Голубев — Всё в принципе нормально. Тебя я оставил, так сказать, на сладкое. Остальные уже практически оклемались.
Доктор проводил его в каюту и помог надеть маску, подававшую лечебный туман, совсем скоро Андрей уснул. Проснулся он только сутки спустя. Поел и снова лёг спать, так продолжалось почти неделю, пока доктор не приказал, больше не дышать из маски.
Первым делом Андрей отправился на ФОК, за столько времени без тренировок мышцы его порядком ослабли. Нужно было навёрстывать упущенное. Что бы кто ни говорил, а электромиостимуляция, не заменит настоящей тренировки. Полностью истощившись, Андрей двинулся в кают-компанию.
Капитан поймал его по дороге и для начала хорошенько обматерил. По ходу Рындин перечислил всех Андреевых родственников, а с его точки зрения их было немало. Потом рассказал об особенностях личной жизни самого Лихова, его службе в вооружённых силах, в транспортном флоте, о его деятельности на посту пилота, о его «заслугах» и так далее, далее и далее. Стоило признать, за весь свой длинный и обстоятельный монолог капитан ни разу не повторился и не потерял нити повествования. Андрей даже заслушался. Наконец полностью выговорившись, Рындин ввёл его в курс о дела.
— Сообщение передано успешно. Остальные гибернируют, так что иди и принимай корабль у Тадеуша с Петровичем. Да, к Киму перед этим загляни, он тебе тоже хотел пару ласковых сказать о ваших приключениях внутри станции.
«И это всё, по делу-то?» так и хотелось спросить Андрею. Но он, опасаясь зависнуть за выслушиванием очередных матюгов капитана, предпочёл промолчать и двинулся к ядерщику.
Ким встретил его, по-деловому. Кратко описал состояние передатчика после их работы, привлекая для этого несколько языков, из которых Андрей знал только Русский, Татарский и Корейский.
— В общем, в конце концов, мы сообщение отправили. У меня к тебе совсем другой разговор. Слушай, Минин там тебе всякого наговорил. Там, про тайные подземелья, развитие человечества и всё такое. Он и мне такое же говорил. В общем, ты про это на Тетре особенно-то не болтай. Не любят там такие разговоры. Вот прям, вообще не любят. Знал я одного парня, который хотел исследовать возможность перемещения в пространстве без затраты времени. Вроде как у него какие-то идеи на этот счёт имелись. И знаешь, такие очень даже прикладные идеи. Так вот, он про это дело заявку-то подал и больше его никто не видел. Вопросы есть.
— Это типа, его в такое поселение уволокли…
— «Это типа» не надо лезть, куда не просят… — В тон Лихову ответил Ким, проводя себе ладонью поперёк шеи.
Потом поговорили о делах и разошлись. От ядерщика Андрей двинулся в центральный пост и потянулась рутина. Чтобы не случилось, они двигались по своему маршруту. И андреева смена никуда не делась. Как и ожидалось, к месту назначения они прибыли опоздав на полтора года. Впрочем, им было чем возместить поселенцам причинённые неудобства. Более того, по результатам торгов, в которых участвовал в основном Рамирес, запасная сцепка контейнеров оказалась заполнена замороженным аргоном, самых удивительных изотопов, которые всегда хорошо продаются.
Тетра встретила их, как и всегда, безумным столпотворением. На её орбите сновало бессчётное множество кораблей всех размеров и форм. В прочем, их экипаж опоздал к ней на несколько больший срок, чем ожидалось, а счета его членов оказались обременены значительно большей суммой, чем выплаты за полёт.
Из всей команды только один Андрей спускался на планеты, но в этот раз с ним полетел и Минин. Почему-то все убедили друг друга, что целью пребывания Андрея на Тетре был квартал красных фонарей и то обстоятельство, что Лихов смог завлечь туда ещё и Корнеича, вызвал просто невероятно бурную реакцию.
Почти неделя ушла на хоть какую-то адаптацию к условиям планеты. В это время оба они были заняты сдачей и приёмкой разного имущества.
Когда же они смогли нормально ходить то… вы, возможно, удивитесь, но Андрей с Корнеичем отправились именно туда, куда все и думали. Только целью их было не посещение множества заведений, манивших своими яркими вывесками и красотками в откровенных нарядах, а небольшой ресторанчик с забавным названием «Трезвый пони». Войдя в затемнённый зал, они приземлились за пустовавший столик у искусственного водопада.
Выбор блюд здесь не мог побаловать своим изобилием, не говоря уж об алкоголе, которого тут попросту не подавали. Однако, по какой-то непонятной причине, этот кабачок, существовавший с самого начала освоения планеты, облюбовали экипажи транспортников.
Андрей с Мининым просидели уже не меньше часа, неспешно насыщаясь, жареным мясом с овощами, когда к их столику подошёл завсегдатай. Роста он был среднего, обыкновенного телосложения, волосы не то чтобы чёрные, не то что бы светлые и одет как все. Во всём облике его самый внимательный наблюдатель не нашёл бы ни одной сколько-нибудь необычной или примечательной черточки. Да и запомнить его вряд ли бы смог.
— Присяду, не возражаете? — Обратился он к ним.
— Сколько раз присядете? — С серьёзной миной спросил Андрей, внимательно следя за реакцией.
— Думаю раз двести-триста, но последний будет в кресло за ваш стол. — В тон ему ответил завсегдатай.
— Последний — это когда ноги холодные. — Сказал Минин, так же внимательно глядя на мужчину.
— Хорошо, крайний, но об
