Нулевой. Том 3. Мертвая Пустошь - Алекс Бредвик
Как именно роботы стали такими, даже не стоит гадать, видимо, девушке надоело то, что эти механизмы продолжали в неё стрелять, если учитывать то, что в непосредственной близости от нее находятся около двух сотен боеприпасов различного калибра. От мелочи, типа пистолетных и автоматных патронов, до весьма крупных, по типу снарядов тридцать плюс миллиметров. Так что итог весьма для роботов плачевен, они просто взбесили девушку, из-за чего она превратила их в груду обычного металлолома.
Хотя местами сохранялись остатки орудий, которыми в перспективе можно будет воспользоваться… но это мелочи. Хотя… можно забросить их в кузов самолёта и, если способность сработает правильно, то будут отличные стационарные пушки, которые позволят уничтожать преследователей. Надеюсь. Будет эдакий металлический летающий Франкенштейн. Если сработает… то это открывает интересные перспективы для будущего.
Эти мысли в моей голове пролетели буквально за секунду, что оценивалось мною же как минимум на оценку — хорошо. То, что уже достаточно большое количество подконтрольного вещества влито в нервную систему, в мозг, в частности, хорошо в итоге сказалось на скорости моего мышления. И на реакции. И на внимание. Новых идей это просто так мне не принесло, просто скорость их генерации и обработки всей поступающей информации достаточно сильно возросла. Значит, есть смысл развиваться в этом направлении далее. И надо развиваться в этом направлении далее. Чем больше есть доступных запасов, тем больше я смогу самого себя усилить.
Подойдя к девушке, я начал осторожно сдвигать каждый боеприпас. Они могли от лёгкого нажатия детонировать, я знал это, я видел расчёты от чипа. От прикосновения к каждому у меня тут же стирало руку в кровь, так как патроны и снаряды находились в очень быстром вращательном движении. Вот только мне всё равно оставалось непонятным, как именно получилось так, что снаряды продолжали двигаться в сторону девушки. Она сдерживала их со всей возможной силой, я чувствовал это.
Часть боеприпасов, которые не обладали взрывным эффектом, я просто смещал в сторону. Большую же часть я старался смещать так, чтобы изменялась траектория. Один даже пришлось направить в сторону стены, самой дальней стены, иначе был риск ранения девушки.
Когда, по моей оценке, девушка осталась в безопасности, я развернулся и двинулся в сторону самолёта. По пути я встретил парочку очень сильно ошарашенных членов экипажа, которые не могли понять, почему же они всё ещё живы.
Это меня тоже удивило. Очень сильно удивило. Она их не убила, а они не старались остановить её. По всей видимости, моя союзница поняла, что эти двое не представляют опасности, а эта парочка поняла, что без девушки тут все сдохнут. Да, ядерный взрыв будет не такой сильный, как от ракеты с космической базы, но уничтожит нас и, что самое важное, самый последний шанс для спасения. Мы можем отступить, спрятаться, может, повезёт… но самолёт будет уничтожен.
В любом случае надо ускоряться. Я чувствовал мощнейшую концентрацию силы девушки тут. И она возрастала с каждым мгновением. Реактор всё сильнее дестабилизировался, а девушка на противодействие этому тратила всё больше и больше своих сил. А это… как минимум не хорошо. Причины понятны. И эти причины заставляют меня двигаться всё быстрее, хотя это только так кажется. Чем я старался быстрее двигаться, тем сильнее меня останавливала сила Алисии.
Но всё равно, силы у девушки не бесконечны. Если у Алисии закончатся они, то это будет просто самый огромный крах. Крах всех моих мечтаний, всех моих надежд, всех моих стремлений. Месть не свершится. Круг разорвётся. А я не мог этому позволить случиться. Если я не сделаю то, что должно… то меня просто уничтожит ядерным взрывом, да и не только меня. Поэтому я шёл, двигался словно через желе. Как в тот раз, когда девушка вышла из себя, как в тот раз, когда мне пришлось возвращать её саму из пучин безумия. Как и в тот раз, я не мог сейчас случиться непоправимому.
Забежав внутрь самолёта, я пробежал его целиком, пока не оказался перед приборной панелью. Если честно сказать, то было вообще ничего непонятно. Множество различных символов, множество значков, тумблеров, кнопок, информационных панелей… и я ни хрена не понимал в них. Но зато я точно знал, что сделать, если я приложу руку к приборной панели и активирую свою способность, что впрочем я и сделал.
— Реактор стабилизирован! — начал говорить внутренний искусственный интеллект голосом той самой ненавистной мне Тьмы, которая при каждом удобном случае пыталась меня соблазнить перейти на её сторону. — Всему обслуживающему персоналу занять свои места!
Люди тут же засуетились, хотя странно поглядывали в мою сторону, дырки залатать не удалось мгновенно, они только-только зарастали. Все начали бегать, некоторые из них даже предложили помощь девушке, которая одна пыталась дотащить Ивана, почти смертельно раненого в ногу, до самолёта. Люди, видимо, понимали, что если мы им сейчас не поможем, то им не поможет никто, а раз мы их не тронули… значит, у них есть шанс спастись с нашей помощью. Странно, что они под действием чипа не нападают на нас. Возможно… у них были какие-то иные чипы. Надо будет уточнить. Но не сейчас. Не время. Не место.
Как только все заняли свои места, все стали удивлённо смотреть на то, как ксеноцит практически полностью, хоть и с малыми итоговыми изменениями видоизменил этот агрегат. Ко мне с таким же взглядом приблизился капитан этого летающего судна, протягивая мне свою правую руку, чтобы пожать её, судя по всему. Но я лишь глупо улыбнулся, смотря ему в глаза.
— Прости, мужик, — с лёгкой истеричной усмешкой сказал я, — немного не в состоянии протянуть тебе руку. Если я сейчас её отпущу от приборной панели, то все изменения, что внесены с помощью моей способности, уйдут в никуда, что может привести… не, даже так, что точно приведёт к ядерному взрыву. И да, там лежат ещё целые пушки… бросьте в кузов. А то я не успел. Если всё сработает правильно, то они сделают нас… более живучими, скажем так. Если на нас нападут, то будет хоть какой-то шанс отбиться от нападения.
— Понял, — сразу убрал руку мужик и начал
