Мэй Род - Парк 300
-Что будет, когда я отключу этот генератор?! - перебила предводителя Алла. Хоть и знала, что по плану во дворец Лады должны ворваться бойцы "перунцев", - что лично мне делать после этого?
-Решай свои проблемы, - спокойно ответил Ассаи.
-Всё ясно, - удовлетворилась ответом Багира и закусила нижнюю губу.
-Так вот, Дарат и его боевики займутся "конурами" и комендантом. В Парке 300 двадцать четыре поста. На каждом по три-четыре ПСА. Плюс этот хилый выпивоха Житковяк. Мой дорогой Ора, ты уверен, что ликвидация всех возможна за полчаса - час? И без потерь?
-Смертей не избежать, - холодно заметил Дарат, почёсывая свой чешуйчатый лоб, - но мои ребята готовы отлично. На каждую конуру по два бойца вполне достаточно. Комендантом займусь лично. И того пятьдесят отборных солдат. Мы справимся, предводитель, доверься мне.
Ассаи только уважительно кивнул. Расловлев был духовным наставником для многих в Секторе, "нарушители" верили ему, его гнева боялись. Но только не Буайя. С ним, похоже, Ассаю сближали какие-то личные отношения, о подробностях которых никто среди "перунцев" ничего не знал.
-И последний удар, самый важный. Высотка мэра, - предводитель ткнул ручкой в жирную красную точку на карте, - Крамир, ты подобрал тех, кто отправится с нами?
-Так точно, шеф, - снова ухмыльнулся Крамир и хрустнул шейными позвонками.
-Одна ночь способна перевернуть устои этого места, которые, слава мифическому Перуну, ещё не слишком здесь укоренились, - Ассаи снова плюхнулся за свой стол, - люди поддержат нас, мы дадим им свободу трудиться, свободу жить, в обмен попросим лояльности. И никакой Комитет нам не помешает. Мы раздадим оружие каждому третьему, мы установим свои порядки. Люди довольно настрадались в этом проклятом месте с этими прокаженными законами.
Жестом Ассаи показал, что все свободны. Только напоследок он добавил:
-И триутолан. Забудьте о нём на пару дней, так будет лучше для нашего мероприятия.
***Под куполом Рейхстага гуляли туристы. Не слишком много, но и не мало. Они фотографировали друг друга, о чем-то шумно спорили, смеялись. Герман ждал человека в белом. Он оглядывался по сторонам, но никого, кто мог бы подходить его описанию, не замечал. Про себя Герман отметил, что у некоторых гуляющих людей поблёскивают на солнце металлические конечности. У кого-то кисть руки, у других частичка шеи. Но каждый из них, обладателей железки, старался прятать этот изъян он чужих глаз. "Неужели все эти люди - ветераны боевых действий", - пронеслось в голове Прилуцкого. В этом он сильно сомневался.
-Господин Прилуцкий? - проговорил голос с акцентом совсем близко. Герман повернулся и обнаружил невысокого человека в белоснежном костюме, с такого же цвета рубашкой под горло и кожаными перчатками.
-Мистер Рауш, как я полагаю?
-Правильно. О чём вы хотели со мной поговорить? - на вид Раушу было лет сорок пять, однако Герман заметил следы хирургического вмешательства: шрамы и ссадины на лице. Загорелый, спортивного телосложения, этот немец производил самое приятное впечатление на всех, но не на Германа. Природная черта, с которой Герман родился, за многие годы только развивалась, достигнув космических пределов. Интуиция вкупе с недоверием практически никогда его не подводила, даже в самых безнадёжных ситуациях. Так и теперь, напротив Германа стоял и улыбался совершенно белозубой улыбкой человек, словам которого Герман никогда бы не поверил.
-О вашей жене, Светлане Андо. Будем беседовать прямо здесь?
-Вам не нравится? - искренне изумившись, спросил Рауш.
-Не слишком уютно.
-В армии не учат обходиться без комфорта? Хорошо вам, наверно, служится, - усмехнулся Рауш, снова обнажив свои белые зубы.
-В армии, говорите? Хм. А откуда такая информация? Я представился вашему секретарю иначе.
-Понимаете, майн фроинт, пост, который я занимаю в одной известной вам компании, предусматривает всестороннюю осведомлённость, потому есть множество путей, по которым я имею возможность запросить ту или иную интересующую меня информацию. И ваш случай не исключение.
-Вы отлично владеете нашим языком.
-Такова моя работа. На том же уровне я орудую испанским, английским, разумеется. Так же французским, итальянским, латынью, польским, японским, - снова засверкали зубы.
-Перейдём к делу. Ваша бывшая жена. Расскажите о ней.
-А зачем? И почему бывшая?
-Вы не в разводе?
-А что, собственно, произошло такого, чтобы я сейчас начал вести с вами разговоры о моей семье? - тон немца сменился на озабоченно-угрожающий.
-Ничего ужасного, но я бы хотел узнать немного о вашей жене, взглянуть на её фотографии. Если они у вас есть, хотел спросить, где она сейчас?
-Фото нет, нисколько нет сведений! - как-то ломано и резко выпалил Рауш.
-Прошу вас, помогите мне разобраться в одном очень важном государственном деле. Без вас я не справлюсь, - Герман решил зайти с другого угла. Разговор с этим упрямцем начинал ему действовать на нервы.
-Тем более, - оживился немец, - если тут замешаны дела Объединенной Федерации, то нам вообще не о чем говорит без моего доверенного юридического лица.
-Отчего же вы такой упёртый?!
-Воспитание и образование не дают мне права говорить с, простите, чёрт знает кем на такие неудобные мне темы.
-Чёрт знает с кем, значит, - процедил сквозь зубы Прилукций. Господин в белом теперь его не просто раздражал, нет. Агрессивное желание надрать высокомерную задницу - вот что чувствовал Герман.
-Именно так. Если других вопросов вы не имеете, то позвольте мне с вами расстаться. Я и так потерял слишком много времени, к тому же совсем недавно я прибыл из командировки, в которой очень устал. Мне нужно отдохнуть, прощайте, - Рауш последний раз осклабился и удалился быстрым и лёгким шагом к белому майбаху, который поджидал его у купола.
Герман прошёлся по городу, обдумывая положение, в котором оказался. Часто в его голове созревали простые и правильные мысли. Так ему часто думалось, что некоторые люди способны меняться только на электрическом стуле, а парк 300 - это тайный эксперимент пришельцев. А ещё ему казалось, что настоящий офицер не должен совать свой нос туда, где его оттяпают, не поперхнувшись. Комитету было всё равно на то, что кто-то нарушил закон, несанкционированно проник в город и разгуливает там, как турист. И пусть бы себе шастал, но так не положено. Следует разыскать засранца, провести немедленную иагизацию и только тогда кинуть в проклятый зверинец. Парадоксальный идиотизм. И все стародумцы Комитета понимают, что ситуация анекдотическая, потому особенно не напрягаются. Но стоит только всевозможному начальству узнать личность проникновенца, как тут же все подрываются, в надежде как можно быстрее заполучить нарушителя. И ладно бы кто, а то простая девчонка с исключительным анималоидом пантеры. Герман знаком с одной особой, которая обладает столь редким геном. Они познакомились во время КМБ, подружились. Часто спаринговали на ринге, даже переспали. Сила и ловкость, которыми награждает ген чёрной кошки, произвели на Германа яркое впечатление. Но загадки, их было две, мучавшие Прилуцкого, не могли остаться неразгаданными. Потому стоило вмешиваться в личные дела государства, несмотря на возможный трибунал. В любом случае, без работы он не останется. Первой загадкой был процесс иагизации проникновенца. Обычно болезненный, часто с хирургическим вмешательством. Кто бы мог проделать такое? Только спецы "Нигмы". Кто именно? Мысли в голове Прилуцкого цеплялись за всех его знакомых в институте. Каждый и любой. Иголка в стоге сена. И загадка номер два. Кто такая Светлана Андо и где она сейчас? Тут Герман ловил себя на ещё более простой мысли. Он шизофреник, а его поиски - не больше, чем дурость. Но как раз та недоверчивость плюс интуиция подсказывали Прилуцкому, что всё тут не просто так, что есть какая-то связь, но вот какая именно?
Молодой офицер объединенных войск уплетал яичницу в одном маленьком берлинском кафе, запивая её темным пивом. Пятнадцать минут назад он сделал важный звонок. Теперь ждал не менее существенного ответа. Мобильник заиграл пятой симфонией Бетховена. Немногочисленные берлинцы, обедавшие в том же заведении, с многозначительным уважением глянули в сторону Германа, дескать, одобряем.
-Рауш Но...
-Он. Дальше, - торопился Герман, перебивая голос в трубке, принадлежащий родному человеку.
-Записывай, - Герман взял салфетку и вынул гелевую ручку из внутреннего кармана, - район Шарлоттенбург, Кантштрассе, дом одиннадцать, квартира двадцать пять. Повторить?
-Нет. Спасибо, пап.
-Зачем он тебе? - всё тот же уверенный, сильный голос.
