Уильям Гибсон - Страна призраков
– Алло?
– Это Хьюберт. Оливер сообщил, что вы проснулись.
– Проснулась. А мы уже «шифруемся»?
– Да.
– У вас такая же штука?
– Иначе ничего не получится.
– Великовата, в карман не влезет.
– Знаю, – ответил Бигенд, – но меня все больше беспокоит вопрос защиты от лишних ушей и глаз. Хотя, конечно, это понятие относительное.
– Значит, наш разговор тоже могут прослушать?
– Скорее нет, чем... да. Олли обзавелся операционной системой «Linux», так вот она способна контролировать трафик сообщений, передаваемых по тремстам беспроводным сетям одновременно.
– А зачем он это сделал?
Бигенд на минуту задумался.
– Была возможность, вот и сделал, я полагаю.
– Хочу вас о нем спросить.
– Да?
– Олли заходил в ресторан «Стандарта», когда мы беседовали с Одиль и Альберто. Покупал сигареты.
– И?
– Это была проверка? По вашей просьбе?
– Разумеется. Что же еще?
– Просто проверка, – сказала Холлис. – В смысле, я хотела убедиться. Что не ошиблась.
– Надо же было посмотреть, как вы с ними поладите. В то время мы еще колебались.
«Мы, “Синий муравей”...», – мелькнуло в голове журналистки.
– Ладно, сейчас другое важно. Где Бобби?
– Где-то там, – произнес Бигенд. – В ваших краях.
– Я думала, вы за ним следите.
– За белым грузовиком. А он стоит во дворе прокатной фирмы, в канадском городе-сателлите с названием Барнаби. Сегодня рано утром Бобби со всем оборудованием покинул машину возле торгового склада, к северу от границы. Олли всю ночь глаз не смыкал, ездил по GPS координатам к месту последней остановки.
– Ну и?
– Ясное дело, ничего. Очевидно, транспорт успели сменить по дороге. Как у вас с Одиль?
– Она ушла на прогулку. Когда вернется, попробую выяснить, какие у нее могут быть связи с Бобби. Не хотелось начинать разговор в самолете, торопить события.
– Хорошо, – ответил Бигенд. – Если понадоблюсь, перезвоните по этому номеру.
На этом беседа оборвалась, и на корпусе шифровального устройства заплясали разноцветные огоньки.
61
Чемодан «Пеликан»
В Монтане они сделали остановку, однако не для дозаправки, хотя и этого тоже оставалось недолго ждать. С рассветом самолет приземлился на заброшенном участке сельского шоссе. К нему подкатил помятый и дряхлый автомобиль-универсал с двумя мужчинами на крыше, но Тито было сказано держаться подальше от иллюминаторов.
– Эти парни не любят видеть незнакомцев.
Гаррет открыл дверь, и в салон пропихнули черный чемодан, очень тяжелый с виду, так что мужчина даже не попытался поднять его, а напрягся изо всех сил, чтобы втащить внутрь, в то время как некто невидимый толкал снаружи. Тито вспомнилась бронированная, водонепроницаемая продукция фирмы «Пеликан»[163], в которой его кузен Алехандро время от времени закапывал документы и кое-какие припасы. Едва лишь дверь захлопнулась, снаружи раздался рев автомобильного мотора, а самолет сорвался с места. При подъеме над землей дополнительный вес был очень заметен.
Когда траектория полета выровнялась, старик поднес к чемодану некий прибор желтого цвета и подозвал Гаррета, чтобы показать ему данные на маленьком дисплее.
Примерно через час настало время очередной остановки на сельском шоссе, где уже поджидала цистерна с авиационным бензином.
Покуда пилот занимался заправкой, пассажиры пили горячий кофе: водитель автоцистерны любезно предоставил им полный термос и одноразовые стаканчики.
– Но это точно последние данные, которые он успел ввести вручную? – спросил Гаррет.
– Он сказал, что соединил концы эпоксидным клеем «JB Weld», – ответил старик.
– И все?
– В наше время им замазывали дыры в блоках цилиндров.
– Не уверен, что там было столько же радиации, – произнес Гаррет.
62
Сестра
– Это Сара, – произнесла Одиль.
Пришлось поискать ее среди многолюдного патио в муниципальной галерее. В «фаэтоне» была система GPS, но, к счастью, обнаружилась и простая карта. За то время, пока Холлис добралась до машины, нашла условное место и припарковалась, можно было спокойно дойти пешком. К тому же Олли оказался прав насчет широкого корпуса. И все эти хлопоты – из-за телефонного приглашения на ленч кое с кем интересным, поступившего от Одиль.
– Здравствуй, – сказала журналистка, пожимая руку девушки. – Холлис Генри.
– Сара Фергусон.
Журналистка придвигала к себе кованый стул, гадая, не упущена ли возможность договориться с Одиль о том, чтобы отложить визиты к локативным художникам, когда куратор из Франции повторила:
– Фер-гу-сон.
– Ой, – вырвалось у Холлис.
– Сара – сестра Бобби.
– Да, – подтвердила девушка без особой, как показалось журналистке, радости. – Вы с ним общались в Лос-Анджелесе, Одиль мне рассказала.
На француженке были узкие черные очки в черной оправе.
– Общалась, – кивнула Холлис. – Я тут пишу для «Нода» статью о локативном искусстве. Похоже, твой брат в этом деле – ключевая фигура.
– Для «Нода»?
– Это новое издание, – пояснила журналистка. Интересно, а Бигенд или Рауш в курсе такого любопытного знакомства? – Я даже понятия не имела, что у Бобби есть сестра. – Она покосилась на Одиль. – Сара, ты художница?
– Нет, – ответила девушка. – Я работаю в галерее. Только не в этой.
Холлис подняла глаза; у основания крыши сооружения, которое она приняла за модернизированный банк или правительственное учреждение, был водружен профиль корабля как образец публичного искусства[164].
– Если мы хотеть поесть, надо войти, – сказала француженка.
Внутри обнаружилась очередь в фешенебельное кафе, и Холлис отчего-то почувствовала себя как в Копенгагене. Судя по наружности людей, которые оказались впереди, каждый из них, если бы перед ним расставили дюжину стульев в стиле классик-модерн, без запинки перечислил бы имена дизайнеров. Троица выбрала салаты и напитки с разными сандвичами. При этом Холлис расплатилась кредиткой, объяснив Саре, что «Нод» платит за ленч. Убирая бумажник обратно в сумку, она наткнулась на конверт Джимми Карлайла с пятью тысячами долларов, который чуть не забыла в «Мондриан», в электронном сейфе.
Пока компания искала столик и занимала места, Холлис решила про себя, что Сара похожа на брата, но девушке подобная внешность подходит куда больше. Темные волосы, прелестная стрижка и стильная одежда работницы художественной галереи, продающей искусство людям, которые привыкли требовать определенной серьезности вкуса и манер. Сочетание черного и серого цветов, хорошие туфли.
– Я и не подозревала, что ты знаешь его сестру, – сказала Холлис француженке, беря с тарелки сандвич.
– А мы только что познакомились, – вмешалась Сара, поднимая вилку. – Оказалось, у нас один общий бывший. – Она улыбнулась.
– Клод, – подхватила Одиль, – из Парижа. ’Оллис, я тебе говорила, он знать Бобби.
– Точно, говорила.
– Я ему позвонить, он дать номер Сары.
– За минувшие сутки это далеко не первый звонок от незнакомого человека насчет Бобби, – ввернула девушка. – Но тут по крайней мере был общий знакомый. И вы хотя бы не злитесь.
– А что, остальные злились? – полюбопытствовала Холлис.
– Некоторые – да. Другим просто не хватало выдержки.
– Почему, если не секрет?
– Потому что мой брат – большая задница, – ответила Сара.
– Художники из Лос-Анджелеса, – пояснила Одиль. – Они пытаться добраться до Бобби. Серверы еще недоступны. Все искусство пропало. Электронные письма возвращаются обратно.
– Уже с полдюжины людей позвонили. Похоже, там кто-то прослышал, что у Бобби здесь родственница, а номер нашли в телефонном справочнике.
– Я тоже знаю одного художника, который с ним работает, – вставила Холлис. – Он ужасно расстроился.
– Кто?
– Альберто Корралес.
– Он сильно кричал?
– Нет.
– А в трубку – кричал, – заметила Сара, поддевая кусочек авокадо. – Все твердил, что потерял свой ливер.
– Но ты не в курсе, где брат?
– Да здесь он, – сказала девушка. – Алиса, моя подружка, видела Бобби утром на Коммершиал-Драйв, они знакомы со средней школы, ну и позвонила мне. Если точно, минут за двадцать до тебя, – обратилась она к Одиль. – Алиса его сразу узнала, поздоровалась, и он тоже – а куда деваться? Понял, что бесполезно, не отвертится. Она-то, конечно, понятия не имела, какая тут за братом охота. Он еще наплел про студию, будто надумал выпустить свой CD. Вот так и я выяснила, что Бобби в городе.
– Вы с ним очень близки?
– А по моим словам похоже на то?
– Прости, – стушевалась Холлис.
– Нет, это ты прости, – смягчилась Сара. – Только какой же он все-таки безалаберный, прямо зла иногда не хватает. Что в пятнадцать лет считал себя пупом земли, что сейчас, без разницы. Очень сложно иметь в родне одаренное чудовище.
– И в чем его дар? – уточнила Холлис.
– Математика. Программирование. Знаете, он и прозвище взял в честь компонента программного обеспечения, разработанного в Национальной лаборатории имени Лоренса в Беркли[165]. Чомбо.