Дем Михайлов - Суровые земли
Обломки сучьев, зеленые ветви, мелкие монстры, птичьи яйца, пух, перья, цветочная пыльца — все это рухнуло на плот кошмарным одеялом. Аму закричала испуганно — у нее здоровья всего ничего, а несколько крупных сучьев серьезно ее зацепили.
Рванувшийся гном прикрыл девушку щитом, протащил за собой пару шагов и зашвырнул в хижину. Туда бы и дровосеков, но времени нет. Гном вновь бросился к багру, навалился, передал массивному плоту еще чуток своей силы, добавил ускорения.
Удар!
Сумрак тени прорвало солнечным заревом. Будто пожар полыхнул. Часть крыши прибрежного тоннеля попросту исчезла. Приключенцы только и успели увидеть, как два толстых шипастых щупальца отбрасывают прочь переплетения многолетних ветвей. А затем вниз упало три полупрозрачных мерзких паука, прибывших на борт с лихостью воздушных десантников, сразу же начиная плеваться прочными нитями во все стороны, за две секунды привязав Акромиф к берегу и стенам плетенного арочного прохода, чем остановили его ход.
Взвывший Кроу ударом ноги сбросил одну тварь за борт, где та тотчас задергалась, потеряла боевитость, приобретя взамен кучу проблем в виде голодных рыбешек, шибко обрадовавшихся внезапному угощению. Ну да… насекомое оно и есть насекомое — обычная еда. И что того что в рот не лезет? По частям схарчим! В общем, подлетела парочка щук и один усатый сом, после чего рыба насладилась плотным паучьим меню.
Лори металась из стороны в сторону, рубила паутину тяжелыми саксами, толкала замерший плот шестом. Миф ей помогал, чем мог, причем парень действительно старался, несмотря на очевидность того, что для юного мастера карт события разворачивались слишком быстро — он попросту не успевал за общей картиной, начал мысленно буксовать. Это то же самое как если новичка игрока в тетрис с самого легкого уровня пересадить на уровень тяжелый. Тогда и кирпичики тетриса покажутся жуткими тварями. А тут тварь была самая настоящая — воющая, ненасытная, огромная как дракон, умеющая как он летать и обладающая непомерно длинными щупальцами.
Удар!
Пролом в плетеной крыше расширился. Проникающий сквозь него солнечный свет внезапно исчез, когда сквозь дыру вниз взглянул сам Пожиратель, громадный исковерканный пень, с двумя уродливыми дырами глазницами, источающими лютое бешенство, багровый сумрак и обещание скорой смерти.
— Я сейчас обоссусь от ужаса! — признался Миф, пытаясь отодрать руку от бревна плота — кардмастера «принайтовал» оставшийся на плоту паучок, еще не канувший в воду как его собраться. Кроу помог мерзкому насекомому познать прелесть плавания, отправив его пинком прочь. Паучок лихо пропрыгал по воде «блинчиком» целых семь раз, на прощание противно заверещал и наконец-то утонул. На плоту осталась лишь одна дергающая лапа, скребущая бревна и отбивающая рваный ритм — будто оторванная лапа строчила срочную депешу на языке Морзе — «Беда! Беда! Нас всех порвали! Папуля! Где же ты?!».
И «Папа» явился — страшный удар пучком корневищ окончательно доломал участок тоннеля, проломил не только крышу, но и стены, после чего с силой вдарил по воде, едва-едва не задев корму Акромифа. Фонтан брызг взлетел метра на четыре, поднявшаяся волна мягко качнула массивный плот и подтолкнула его вперед. Бьющаяся за выживание родного корабля команда лишь приветствовала подобное ускорение и чем могла помогла ему, при помощи шестов.
Толчок! Толчок! Толчок!
Акромиф задел бортом опущенную в воду крону изогнутого дерева, снес, походя несколько сухих сучьев, с влажным треском сломал толстые ветви и вырвался на речную свободу!
Дружный вопль четырех глоток не выразил и части той радости, что обуревала приключенцев на палубе!
— Толкаем! Толкаем! — стараясь не глотать слова, заторопил Кроу — Лори! К рулю! Круто к стремнине! Вон к той связке толстух барж, что сплавляются по течению!
— Поняла, кэп! Мне нужна скорость для маневра!
— Будет! — пообещал гном, остальные поддержали, чем могли — Миф задушенным криком «Е-е-е!», а бард Аму что-то и вовсе невнятное пропищала, пытаясь затащить в укрытие на плоту одного из лесорубов.
Несколько крайне напряженных секунд, за которые Акромиф преодолел пять метров, показались его команде целой вечностью. Но вот плот полностью прошел через брешь, его повело в сторону толчком течения обрадовавшегося новой игрушке.
Миф радостно завопил:
— Да-а-а-а-а-а! — и в этот момент последовал страшный удар по плоту, отчего его вбило в воду на метр, все вокруг залило водой, на палубе оказалось несколько новых пауков, с десяток стяжек с громкими хлопками лопнули, бревна со скрипом станцевали гопака, мастера карт выбросило за борт, он лишь чудом успел зацепиться за веревочную сеть наброшенную на закрепленные вдоль бревен пустые бочки — половина из которых оказалась превращена в бесполезные разбитые остовы щерящиеся щепками.
Мачта устояла и Кроу, решив, что Миф и сам сможет вытащить свою мокрую задницу из воды, принялся поднимать парус, по ходу дела пособив Аму, затащив бесчувственные тела «местных» в хижину.
— Пои их антидотами! — крикнул он — Каждому по два средних! Выжди две-три минуты — и повтори дозу. В паузе залей каждому по три или даже четыре исцеляющих зелья, очисти их тела от паутины. Кстати, задание вы выполнили?
— О да! — выдавил дрожащий как цуцик Миф — Выяснили. Система злорадно прохихикала что-то типа такого: «Ну вот вы и узнали что случилось с дровосеками. Штанишки не намочили?».
— Ну не так, но в целом — да! Задание мы выполнили! И появилась дополнительная опция — по возможности доставить уцелевших лесорубов до родной деревни живыми. У нас получится?
— Береги-и-и-ись!
Удар!
Акромиф получил пинок в брюхо — удар пришелся снизу, со стороны речного дна и был направлен отвесно вверх. Кроу лишь чудом успел увидеть темную длинную тень протянувшуюся от берега к ним.
Плот выдержал удар. И на этот раз выдержал. Но еще больше стяжек превратилось в лохмотья. Бревна начали ходить ходуном, сейчас вся надежда была на толстую и грубую железную цепь, сдерживающую костяк плота вместе.
От тычка рыжую Лори унесло прочь с кормы и приземлило на крышу укрытия. Плашмя. На живот, в позе «звезда морская оглушенная». На самом деле оглушенная — девушку ненадолго обездвижило, что не помешало ей выдать многоэтажную матерную тираду такой крепости, что у Аму на гитаре лопнула струна, а лежащий бессознательный лесоруб заохал, натужно застонал и начал звать какую Иссу Чистейшую….
А гном мрачно наблюдал, как в голую синеву чистого неба медленно поднимается уродливая черная громада ожившего темного пня гиганта. Вверх поднялся целый лес белоснежных белых нитей. Вот она его ахиллесова пята….
— Мне бы секущее заклинание какое — вздохнул гном — Лори, у тебя случайно нет ничего магического, бьющего по горизонтальной плоскости? Струна рока? Ветер лезвий?
— Нет — пробурчала пришедшая в себя Лори — Я девушка бедная, едва начавшая вставать на ноги. Откуда у меня такие деньги?
— Тогда дружно машем всем, чем можем! — еще мрачнее процедил Кроу, прекрасно понимающий, что тяжелый плот не сможет обойти в скорости летающий пень. Даже под парусом…. Хм….
— Берегись!
Рванувшаяся вперед Лори приняла на два скрещенных кинжала удар корневища и не отбила его, конечно, а лишь умело отвела чуть в сторону, отчего ее саму отшвырнуло назад, а вот удар врага пришелся в воду, а не по палубе многострадального Акромифа.
— Миф! — крикнул гном — Зажигай факелы! Аму помоги ему! Каждый зажгите по два факела и машите ими. Пни боятся огня, это его чуть замедлит. И машем, машем тем клятым баржам! Черт, хоть бы они нас заметили! Госпожа Удача, плюнь и в нас разок, дай шанс бродягам бедным!
Истовая мольба Кроу вероятно была настолько искренней, что удача и впрямь им если не улыбнулась, то хотя бы плюнула в их сторону — тяжко идущие вниз по течению пузатые баржи не остались равнодушны к разворачивающейся над речной гладью трагедии. На их палубах забегали матросы, зазвенел набат, выскочило несколько облаченных в доспехи стражей, среди которых нашелся лучник. Причем лучник с мозгами, начавший стрелять сразу же нужными стрелами — подожженными.
Плот шел под крутым углом, прямо к баржам, прочь от берега и Пожирателя, а над ним с визгом проносились горящие стрелы оставляющие за собой дымный след. Часть огненных подарков ударило в харю монстра, подпалило вонючую гнилую кору. Другие стрелы угодили в его «шевелюру» из паутинных нитей, благо их было так много, что промахнуться просто нереально. И нити тотчас начали лопаться, обрываться, паутина не терпит огня, если, конечно, это не паутина крайне редких и весьма разумных вулканических арахнидов.
Два десятка стрел и Пожиратель потерял в высоте, задымился, взревел так, что эхо унеслось на лиги вверх и вниз по течению. Щупальца мгновенно сменили цель, рванулись уже не к крошечному плоту, а к гигантским баржам, стремясь наказать жалящегося обидчика.
