Враг нации (СИ) - Перунов Антон
— Март! Не узнаешь своих, чертяка?
— Бас? А ты здесь откуда, орясина здоровенная? — мигом позабыв про оружие, широко улыбнулся в ответ Вахрамеев, удивленно разглядывая стоящего напротив друга детства Васю Басаргина.
— А я все думаю, ты или не ты. Рад, что с тобой все в порядке, братишка. Смотрю, ты высоко взлетел, — многозначительно указав на шаттл, заметил Бас.
— Вроде того, но это не точно… — отмахнулся Март.
— Тут такое твориться началось в тот же день, что ты укатил. Как в воду глядел. Да…Ты же ничего не знаешь! Тару разбомбили. И вашу башню тоже. Сразу. Первым ударом. Потом черные высадили десант, пошел бой. Но куда там… против такой силищи. Уж думали все, пиши-пропало. И бац, стихло все. Огляделись, а враг улетел на юг. Вот так все бросил и свалил. Ну, мы с отцом времени даром терять не стали, понятно же, что эти твари вернутся скоро. Собрали родню, предложили уехать всем. Уговаривать не стали. Тут как кому виднее.
— Понимаю.
— Ага. Ну и вот. Запрягли коней, поскидывали тряпье, припасы, инструменты в телегу, и айда на паром, и за Белую подались, на хутор. Ну, ты знаешь, у нас там сад, дедова пасека. А потом связались со штабом и сюда перебрались.
— Так и батя твой здесь?
— Само собой! Он в мастерской сейчас.
— Выходит, вы партийные?
— Да, — с гордостью ответил друг.
— Понятно. Вася, родной, а с моими что? Где они все?
Бас сразу помрачнел.
— Говорю же, по Вахрамеевской башне сразу прилетело. Разбило ее сильно. Слышал, дед твой Маркел Иванович погиб. И еще много кто.
— Но остальные-то уцелели? Не могло же одной бомбой всех накрыть?
— Не знаю толком. Вроде оставались в городе, разбирали завалы, пытались спасать, что можно… А на утро штурмовики вернулись и всех, кто в Таре остался, повязали.
— Понятно. Будем разбираться. А из нашей ватаги про кого слышал?
— Ромка Рамзай погиб тогда же. Сестренку мою Фенечку Мамонову помнишь?
— Конечно.
— Тоже гады сгубили. Считай, целую очередь в нее всадили. Она ж против них с ружьем пошла. Эх, смелая была девка!
— Светлая им память обоим. А с остальными что?
— Генка Сараев и Сашка Катаев с семьями тоже в горы успели податься. Про Тришу Кривулина и Костяна Берестова и сам ничего не знаю. Заскочил к ним перед отъездом, сказал, что лучше в горы уходить и спрятаться пока. Но чего они решили, сказать не могу, — беспомощно развел он могучими, способными гнуть подковы руками.
— Стало быть, живы были. Уже хорошо. Отыщем и их. Дай срок.
— Только ты учти, за речкой нынче опасно очень. Черные лютуют. Без документов и пройти никуда нельзя. Арестуют или на месте пристрелят, и вся недолга.
— Что, так много патрулей? Откуда у них столько солдат?
— Кое-кто из мирян на их сторону перекинулся. Шибаевы всем кланом под черных пошли. Большую власть забрали. Твой знакомец — Емеля-Ворон вместе с бандой своей в шуцманы подался. От губернатора имперского чин цугфюрера получил. Теперь гоняет на броневике. Других подонков и предателей к себе зазывает.
— О как интересно. Прямо на броневике, говоришь? — с волчьей ухмылкой отозвался Мартемьян, прикидывая быстренько в голове разные варианты.
— Народ имперцы в лагеря позагоняли. Самых упрямых расстреляли перед всеми. Баб, детишек, стариков держат на голодном пайке в заложниках, а мужикам браслеты нацепили, чтобы легче искать было, и отправляют кристаллы копать или золото. Там целый прейскурант у них. Чего и сколько надо сдавать, чтобы родня с голоду не померла.
— Круто они взялись. Деловито.
— Не без того. Орднунг. Порядок то есть.
— Выходит, они наше Беловодье в один большой концлагерь превратили?
— Да, лагерей много.
— А хлопы что же? Так и остались или их повыгоняли?
— Куда они денутся? Работают. Но теперь и их хозяева рядышком кайлом машут и также в земле ковыряются.
— Карма… рабство — это зло… — Март бросил взгляд на часы, — Так, у меня скоро намечена беседа с вашим главкомом — Геной Белым. А потом найдемся и все в подробностях обсудим, лады?
— Как скажешь.
Глава 23
Пещерные галереи и ходы тянулись, судя по всему, на многие километры под горой. Где-то там пряталась и подземная речка, служившая гарнизону партизанской базы источником воды. Кидать Марту схему проходов никто не стал, просто дали сопровождающего, который и довел до места. Такие меры секретности показались Вахрамееву смешными, и он не без труда сдерживал ухмылку шагая вместе с успевшим уже пробежаться по изрядной части подземелий Курсантом. «Натурально, как наши „товарищи майоры“ особо важную запрещенную тайну блюдут… только еще строем не ходят…».
Штабной модуль оказался чем-то вроде обычнейшей бытовки, сколоченной из нестроганых досок. Располагался он в небольшом ответвлении пещеры. Так, скромненькая каморка. Лавки вдоль стен, стол на козлах, несколько мониторов на стене и пара автоматов, стоящих в импровизированной оружейной пирамиде, как-то нарушали общую предельно аскетичную обстановку. На электроплитке парил чайник.
— Садись, Мартин. Вот решил чайком побаловаться. Будешь?
— Не откажусь.
— Особых угощений нет, разве что галеты.
Вахрамеев не без сомнения бросил взгляд на добытые из стандартного армейского рациона заменители хлеба и качнул головой.
— Спасибо, я не голоден. Давай лучше сразу к делу, Гена.
— Хозяин-барин, а я с твоего позволения съем парочку, — прохрустев печенькой и запив ее обжигающе-горячим чаем, Вайс хмыкнул каким-то своим мыслям и выложил напрямую свои соображения без всяких вступлений. — Груза нет. Тебе пока не с чем лететь назад. Кое-что удалось собрать, но это крохи. Недавняя попытка нападения на конвой черных провалилась. Враг смог оперативно навести ударные дроны, и мы понесли серьезные потери. Мы получили ценные сведения, и сейчас готовим новую акцию, но, во-первых, нам не хватает опытных бойцов, а во-вторых, даже с учетом полученного оружия не факт, что справимся.
— Партайгеноссе, я так понимаю, ты ненавязчиво намекаешь на крайнюю желательность моего участия в этой экспроприации экспроприаторов?
— Верно. Условия я готов обсуждать.
— Не думаю, что мне это интересно. Если речь не о суммах в пределах пяти миллионов марок мне в карман.
— К сожалению, таких цифр предложить не могу.
— Тогда и обсуждать нечего. Рисковать машиной за копейки не стану.
Вайс, словно не слыша отказа, спокойно и уверенно продолжил:
— Столько денег там не будет. Зато найдется кое-что другое. Точнее, кое-кто. И почему-то, я думаю, это привлечет твое внимание.
— Подробнее, партайгеноссе, — мрачно взглянув на собеседника, потребовал Вахрамеев.
— О, я вижу, ты заинтересовался, Мартин. Все верно. Речь о твоих сородичах. Мы стараемся собирать сведения и составили карты всех концлагерей, и заносим в базу имена узников.
— Короче, Гена…
— Минуту терпения. Лагеря объединяются по волостям. В центре каждой — управа и главная база. Туда и свозят все добытые ресурсы. Оттуда затем их забирает челнок. Такие базы достаточно хорошо защищены, но пока времени еще прошло мало, чтобы возвести мощную фортификацию и расставить минные поля. Сам понимаешь. Многие из Вахрамеевых сейчас находятся в интересующем нас лагере при волостной управе.
— И ты готов бескорыстно оказать мне помощь в освобождении родни? Не смеши, Гена. Если я и впишусь, то на двух условиях. Первое. Треть всей добычи моя. Второе — ты обеспечишь эвакуацию людей в горы и поможешь им поначалу.
Вайс едва смог скрыть довольную улыбку. Разыгранный им козырь отработал на сто процентов. Теперь оставалось довести начатое до конца.
— Мартин, а ты не переоцениваешь свои возможности? Шаттл — серьезная сила, но это не ударный штурмбот… Десять процентов за такую работу более чем…
— Поверь, Гена, скорее, я занижаю свои возможности. Даже без учета корабля…
— Если ты на деле окажешься так силен, как сейчас на словах, то так и быть, четверть от добычи — твоя. И мы выделим спасенным припасы, поделимся оружием, в том числе из трофеев.
