Михаэль Драу - Точка Возврата
Оказавшись в покоях Мастера Шакса, Мартин Ретто и его создание наконец-то почувствовали себя в безопасности. Первым делом Мастер Шакс предоставил бывшим пленникам Акера возможность хотя бы немного привести себя в порядок и переодеться в чистое. Среди одежды, которую предпочитал эксцентричный хозяин апартаментов, едва удалось найти хоть что-то, подходящее для строгого учёного. Ретто выбрал тёмно-серый свитер и немного старомодные чёрные брюки. Эдвард оделся по привычке в белую футболку (правда, с психоделическим рисунком на груди), обтянувшую его могучий торс будто вторая кожа, и узкие штаны, которые, к тому же, оказались ему коротки.
Потом Мастер Шакс провёл Ретто и Донора в кабинет, достал из сейфа парочку пистолетов и боеприпасы к ним. С огромным трудом удалось всучить гордому учёному карточку с небольшим счётом «на первое время». Только после того, как Мастер Шакс согласился не дарить эти деньги, а дать в долг, Ретто принял подарок и пообещал вернуть всё сполна в самом ближайшем будущем.
Затем Мастер Шакс пригласил следовать за ним. Все трое в молчании шагали по узкому коридору вдоль застеклённой стены. Притихший Эдвард то и дело оглядывался, покусывая губы. Смотрел на заснеженные крыши более низких пристроек башни, как будто искал что-то. Ретто несколько раз дёргал его за руку.
Коридор упирался в лифт, который доставил Мастера Шакса и двух его гостей прямиком в башню переброски. Башней это небольшое строение называлось исключительно по той причине, что оно напоминало средневековые оборонительные башни. Внутри цилиндрическое здание было разделено на три этажа. Внизу располагался исполинский генератор. Выше — маленькая рубка со сложными аппаратами, при помощи которых выстраивается сложная траектория перемещения любой материи, органической и неорганической, на удалённое расстояние. Эти сложные манипуляции назывались выстраиванием Портала. Обычно оно занимало несколько часов кропотливой работы, и не дай бог допустить хоть малейшую ошибку в расчётах. Это могло нарушить перемещаемую материю на субатомном уровне. Мастер Шакс, хоть и получил в своё время знания об использовании Портала от прежнего хозяина Нидрэда, всё же понятия не имел о тонкостях строения этого невероятно сложного агрегата, впрочем, как и владельцы других Порталов в Империи. И молился, чтобы тот был всё ещё исправен. Последний раз Шакс пытался запустить Портал два года назад, когда хотел помочь Принцу Велиару и его любовнику киборгу Бехарду сбежать далеко на север. Не удалось. Вмешался Кукольник, приказавший Бехарду убить Принца. С тех пор настройки Портала сохранились, и Мастеру Шаксу оставалось лишь скорректировать биометрики перемещаемых и запустить генератор.
На последнем этаже башни переброски находилось небольшое овальное помещение, выложенное плитами из стеклометалла и чуть суженное с одного края, как яйцо. В центре зала стояло два кресла с вмонтированными датчиками и несколькими кабелями, которые, судя по присоскам, должны крепиться к голой коже.
— Ложитесь сюда, — указал Мастер Шакс, — поместите руки, ноги и голову в эти углубления. Расслабьтесь. Сейчас нейроигла считает ваши биометрики. И далее дело за малым.
Он похлопал по плечу Мартина Ретто, улыбнулся Донору и вышел. Створки двери медленно и плавно стали смыкаться, но в самую последнюю минуту между ними протиснулся Эдвард.
— Я… я должен… им больно… — сбивчиво и торопливо проговорил он ошарашенному Мастеру Шаксу и бросился бегом к лифту. Через секунду в дверь с той стороны стал стучаться Ретто:
— Эдвард! Стой, чёрт тебя дери! Господин Шакс! Задержите его!
Двери запоздало открылись, Мастер Шакс растерянно хлопал глазам и разводил руками. Учёный обогнул его и помчался следом за Донором. Но того и след простыл.
* * *Головная башня представляла собой целый комплекс зданий, довольно эклектичных по архитектуре: строения разных стилей и эпох причудливо соединялись друг с другом при помощи мостов, застеклённых галерей, лифтовых шахт или просто массивных колонн.
Эдвард разбил высокое окно и выбрался на плоскую крышу. Легко спрыгнул с нее на крышу одного из нижних зданий и со всех ног бросился к толпе химер, наседавших на мальчика-киборга Ра. Донор перемахивал многометровые «пропасти» между отдельными корпусами головной башни, только чудом ни разу не поскользнувшись. И вот вломился в самую гущу химер. Как раз вовремя: одна из них вцепилась в горло Ра когтями. Парень коротко вскрикнул, правда, скорее, от злости, чем от боли.
Донор не хотел никого ранить, лишь расшвырял противников в стороны, словно медведь стаю собак. Химеры скалились и шипели, но не решались кинуться на огромного, обманчиво-безобидного, так внезапно появившегося врага.
— Ты вовремя! — Раум вскочил на ноги и отдышался. Потом подбежал к люку и глянул вниз.
Смертельная бледность стала заметна даже на смуглых скулах мальчика. Он прошептал:
— Скан!
И едва не спрыгнул в люк, но Эдвард схватил его за руку:
— Ты что! Разобьёшься!
— Ему помощь нужна! — Раум готов был спрыгнуть, наплевав на высоту.
— Пойдём, я знаю, где тут ближайший лифт!
Эдвард потащил мальчишку за собой.
* * *Скандинав не мог выпустить когти: в обеих его ладонях зияли сквозные раны, и механизм кистевой части эндоскелета был нарушен. Поэтому он решил добраться до крыши на ближайшем лифте. Киберхимера выскочила в длинный коридор, перепрыгивая через трупы охранников, которых располосовала лично или которых застрелил Эр, и вот наконец — лифт! К несчастью, его пришлось немного подождать. Вероятно, спасавшиеся бегством лаборанты успели им воспользоваться и уехать на другие этажи.
Когда серебристые дверцы раскрылись, Скандинав едва не сбил с ног выскочившего из лифта Эдварда. Киберхимера успела только слегка приоткрыть рот, чтобы изумлённо выдохнуть вопрос: «Ты здесь откуда?!», как вдруг из-за спины Донора вынырнул Раум. На секунду любовники замерли, а потом стиснули друг друга в объятиях.
Эдвард посторонился и стоял рядом, мягко улыбаясь.
— Осторожно! — раздался окрик Эра, как будто сквозь слой ваты.
Выстрел же прозвучал просто оглушительно. Акер стоял в лифте в противоположном конце коридора, опуская ещё дымящийся пистолет. Дверцы сомкнулись быстрее, чем Эр, гнавшийся за химерой, успел развести их в стороны руками. А когда развёл, кабина успела подняться вверх. Лишь покачивались толстые тросы.
Раум смотрел в глаза Скандинаву с лёгким недоумением, медленно приоткрывая рот и оседая на пол. Скандинав кашлянул, сплёвывая кровь, и бегло глянул вниз. На его собственной груди расплывалось кровавое пятно: пуля пробила насквозь тело Раума и застряла в лёгком киберхимеры. Эдвард коротко ахнул и подхватил мальчика.
В сердце.
Синие глаза наполовину закатились и остановились.
— Ох… — только и выговорил Донор, закусив губу.
Эр приблизился к ним. Отдышался. Потом посмотрел на Эдварда и проговорил:
— Ты же можешь его вылечить! Ведь можешь же?…
Донор поднял лицо, испуганное и растерянное, как у ребёнка, которого застали врасплох.
Мягко зашуршали раскрывающиеся двери лифта, и в коридоре появились запыхавшийся Ретто и Мастер Шакс.
Учёный бегло оглядел открывшуюся его взору картину и рявкнул:
— Быстро! Тащите его в лабораторию! Эдди, да шевелись же!
Мастер Шакс замер в замешательстве, поглядывая на Скандинава, который, как ни крепился, всё же упал и согнулся на полу, сплёвывая кровь и глухо ворча.
— А… А химера? Умрёт ведь! — пробормотал бывший хозяин города. Эр кое-как поднял напарника и волоком потащил его следом за Эдвардом с его ношей.
Раума положили на первый попавшийся стол. Мартин Ретто, сжав в нитку и без того узкие губы, сурово сказал:
— Господин Шакс, если не возражаете, побудьте моим ассистентом. Мне нужны ранорасширители, стернитом, вальвулотомы, зажимы, скарификатор — словом, всё необходимое для операции на сердце. И как можно скорее!
Мастер Шакс быстро закивал и, с минуту пометавшись в бесплодных поисках, всё же собрал нужный комплект инструментов. Раум умер почти сразу. Несколько раз его удавалось реанимировать, но повреждения и кровотечение были слишком сильными. Юная жизнь отказывалась задерживаться в крепком теле мальчика-киборга.
Ретто бегло вытер лоб тыльной стороной окровавленной ладони и прорычал:
— Проклятие!
Рядом со столом стоял, опираясь на плечо Эра, Скандинав. Он сжимал челюсти и вздрагивал, как будто его кололи иглой под лопатку. Второго разрыва связующей нити, да ещё и будучи израненным, он может не пережить. Но отчего-то киберхимера сейчас почти не думала о собственной смерти. Все мысли были заняты только одним: Ра умер. Пусть пока что обратимо, но умер. Впрочем, шансы обратимости смерти таяли с каждой секундой. Горло сжималось не от подкрадывающегося спазма, а от какого-то совершенно незнакомого доселе чувства, которое ни в какое сравнение не шло с досадой по поводу смерти Римлянина.
