Темный контракт - Александр Андреевич Лобанов
А причитания тем временем заходили на новый круг… как и экспрессивные жесты. Хотя бутылка виски, запрошенная гостем для «успокоения нервов», всё ещё стояла нетронутая. Этим преимуществом я и решил воспользоваться: небрежно разлил напиток по двум бокалам, поднял свой и крутанул содержимое, любуясь им на просвет… а заодно рассматривая собеседника в янтарных тонах.
Пока вмешиваться в происходящее было слишком рано.
— Ты меня не слушаешь! — с обидой возмутился Белов, с укором при этом посмотрев на меня, но всё же рухнул напротив и, схватив свой бокал, махом осушил. И ведь сомнительно, что таким образом он ощутил хоть толику вкуса этого напитка. Совсем не понимает, как это делать надо, а ведь удовольствие не самое дешёвое. Пусть я не фанат данного времяпрепровождения, но вот цену вещам я всё равно знаю. — Это же угроза твоему клубу! Как ты не понимаешь?
— Не понимаю… Ты уже десять минут разводишь панику, а повод так и не озвучил, — противопоставил я свою спокойную манеру речи эмоциональному напору собеседника.
— Да что тут непонятного! Всё же ясно как день. У нас проблемы! — и вновь меня омыла волна слов и эмоций. Да уж, Белов похож на водопад, который льётся на тебя сверху и его не остановить. — Панамарёв! Твой конкурент по спору! Он совсем обнаглел! Не хочет играть честно! Я вчера решил немного прогуляться… узнать относительно оборудования, мебели, закупок алкоголя, ну и персонала! И тут выяснилось, что про ваш спор с Панамаревым знает уже половина города! Хуже того, этот гад пустил слух, что если кто-то устроится к тебе в ночной клуб, то после в Питере работу уже не найдёт! Это же просто ужас! Теперь никто не хочет идти к тебе в ночной клуб! Ни бармена! Ни диджея! Ни кухни! Ни девушек… Ка-та-стро-фа!
Эмоциональный тайфун пошёл на новый круг. Я же, наконец, поняв, в чём проблема, слегка приуныл… Признаться, не предполагал, что на столь раннем этапе могут возникнуть такие глобальные проблемы.
Возможно, нанять кого-то из непрофессионалов? Студенты из простолюдинов всегда рады подработать. Или кого-то из тех, кто ещё не освоился в профессии?
Но нет… если брать кого попало, то мы заведомо снижаем уровень заведения. А если обучать, то это затраты времени и денег… а их у меня тоже не так много. Проблема, однако.
Есть вариант переманить кого-то из других городов? Мысль вроде неплохая… Но опять же, требуются немалые средства.
И кто сказал, что они через неделю работы не уйдут к конкуренту? Тратить на всех заговорённые контракты — расточительство.
Заказывать роботов? Так дорого и этими железными мордами только посетителей распугивать! Мало кто захочет ходить в заведение, где находятся железные болванчики в качестве персонала.
— А что, если обратиться к фон Веберу? Он как-никак держатель спора и должен отслеживать, чтобы всё было в рамках разумного, — вспомнил я про самый простой вариант развития событий.
— Фон Вебер? И что мы ему предъявим? Слухи? Друг мой, ты же вроде что-то там с договорами мутишь и должен понимать, что подобное к делу не пришьёшь, как ни старайся! Да и что он сделает? Скажет очень грозно а-та-та? Не смеши мои кальсоны! Он не упростит тебе спор… Возможно, Панамарёв его уже перекупил! Это проверка! Как ты не понимаешь? Они хотят посмотреть, на что ты способен! Развлечения — конкурентный бизнес! Однако у меня есть мысль, как всё поправить! — вырвал меня из потока мысли очередной, но более эмоциональный, возглас Белова. Я даже вздрогнул, настолько неожиданно и странно это прозвучало. Я поднял на собеседника заинтересованный взгляд. А тот, понизив голос до едва слышного шёпота, выдал единственное слово: — Синты!
— Ты в своём уме? — так же вкрадчиво уточнил я. — Ты что, забыл падение Детройта? Сколько народу там из-за них погибло? Какой скандал тогда был!
— Детройт пал не из-за синтов, а из-за вышедшего из-под контроля военного искина, — резонно возразил собеседник. — И за всё время, это единственный случай! Закрытие производства синтов — политическая провокация! Попытка наложить санкции на Поднебесную империю! И вообще, всё это не что иное, как происки конкурентов, которые увидели в этом направлении перспективу, но сами его возглавить не смогли.
Спорить я не стал. В словах собеседника имелось зерно истины… Отец заседал в парламенте, когда решалось дело синтов. И да, оно было полностью сфабрикованным.
Синты — уникальная разработка Поднебесной, в отличие от тех же мехов. Буквально за пять лет синты стали слишком распространены — чуть ли не в каждом доме их государства, служащего заодно как тестовая площадка. Как на них выросла мощь и благосостояние Поднебесной и говорить не приходится.
А затем началось распространение по всему миру и пример Детройта показал, что человекоподобные роботы могут стать идеальными машинами смерти даже в небольшом количестве. Две сотни синтов вырезали целый город меньше, чем за сутки. Положили почти дивизию усиленных техникой военных и магов поддержки. Профессиональные бойцы раз за разом пытались спасать гражданских, среди которых прятались синты — они убивали всех, мастерски имитируя обычных людей. И остановить машины удалось лишь массивным ракетным ударом, что выжиг всё и всех.
Эти «игрушки», как считалось до того, идеально копировали внешность людей, вплоть до эмоций. При этом практически неуничтожимы даже для магии. А изменённая программа превращала их в идеальных бойцов без страха и чести.
Чёрт… А я бы хотел иметь у себя таких ребят в плане поддержки.
— Но они же после падения Детройта были все уничтожены, — припомнил я «мировой декрет», один из немногих, что был подписан единогласно всеми странами… ну кроме Поднебесной. — Проект был свернут и производства закрыты.
— Ну… возможно, не все, — чуть смущённо протянул писатель, сосредоточив взгляд на бокале с напитком. И это несмотря на то, что я выжидающе смотрел на него. Вот любил он театральщину. — Это Россия! Что ты хочешь? Неужели не знаешь, что строгость законов нашей страны компенсируется необязательностью их исполнения? — на данную сентенцию я лишь передёрнул плечами. Постоянно забываю про местные нравы. А Виктор продолжал: — Я поболтал тут с некоторыми знакомыми из министерства… Они мне посоветовали людей, которые знают других людей, которые, возможно… замечу, что лишь возможно, занимались утилизацией синтов. И что есть небольшой шанс, что на отдалённых складах могло заваляться несколько роботов. Совершенно случайно. Честное слово.
Я взглянул на Белова новым взглядом. Писатель сегодня меня удивлял. Уровень связей этого болтуна и балагура зашкаливал. А ведь изначально мне казался полностью бесполезным.
А сама идея казалась довольно интересной. Да, это нарушение закона и если про это узнают, то мой клуб в лучшем случае закроют. Но если вспомнить, что мне должен глава полиции Петергофа, то затея не безнадёжна.
Запрограммировать синтов на работу — это по итогу идеальные слуги, которым не требуется ни зарплата, ни отдых. Настроить внешность и вот в моём распоряжении самые горячие красавицы и красавцы всех времён. Плюс мне всегда было интересно, что будет, если совместить высокие технологии, техно-сознания искинов и ритуалы, завязанные на душах? Получится ли вообще что-то из этого?
— А можно чуть больше конкретики о местах, где хранится подобное богатство? — осторожно обозначил я свой интерес.
— Необходимо связаться с «правильными людьми», — Белов чуть замялся, явно не привыкнув к столь опасным переговорам. — Я взял контакты… Но должен предупредить: «правильные люди»… могут быть очень опасные. Они обитают на Кольце. Над ними нет власти…
Всё интереснее и интереснее! Кольцо — космическая станция, что опоясывает всю планету по экватору. Соединена с планетой сотнями космических лифтов. Огромная махина, что по площади занимает территорию целого материка! Именно поэтому она совершенно автономная структура. Именно на кольце находится подавляющая часть всех заводов и предприятий. Там же множество научных лабораторий и комплексов.
И криминал… Куда уж без последнего.
Именно на Кольцо бегут все, кто оказался вне закона. С Кольца нет выдачи, так же, как и из Лунных колоний. Просто потому, что там всегда требуются люди, которые не всегда могут выдержать условия существования вне планеты. И на Кольце множество возможностей для развития и роста, пусть временами и незаконного.