Екатерина богданова - пансион-3
Женщина покорно склонила голову в знак согласия. А ведь она была императрицей великой державы, но так легко покорилась. Что говорило о пережитых ею невзгодах… или же она просто была непревзойдённой актрисой.
Дети с радостью встретили гостей. В последние дни, не имея возможности покидать пределы детских покоев, они скучали и отчаянно нуждались в развлечениях.
Их даже не смутило то, что незнакомая тётя пришла к ним в сопровождении охраны, неотступно следующей за ней и не сводящей настороженных взглядов. Я не решилась оставить Рани наедине с сыном, но отошла в сторонку, чтобы не мешать ей общаться с сыном. Она выполнила моё условие и не открыла сыну, кем является, но слёз радости сдержать не могла. Малыши начали успокаивать её, поглаживая по голове и уверяя, что они её не обидят. Я отвела Карвина подальше и отвлекла от «интересной тёти», чтобы он не мешал матери насладиться общением с Антуаном.
Мне и самой не хватало общения с сыном. Я скучала по нашим совместным прогулкам, играм и вечерам со сказками. Но, богинь не заботили такие мелочи и нам опять не позволили побыть вместе.
Касиян заглянула в игровую и позвала меня уже спустя десять минут.
— Леди Свободная, — позвала я Раниярсу, не решаясь произносить её имя в присутствии гувернанток. Если они поймут кто она, то начнут обсуждать это и Антуан может услышать. А малышу лучше не знать, что это его мама, пока не станет ясно, стоит ли позволять ей продолжать общение с сыном.
Рани снова заплакала, но покорилась и на этот раз.
За дверью нас уже ждал Рафэ. Раздражённый и недовольный как всегда.
— И зачем вы меня вызвали? — вопросил он. — Вам не приходило в голову, что посланный мне призыв могут перехватить новообращённые?
— Не думай, что я по тебе соскучилась, — ответила я в тон ему.
— Рад. И всё же, что заставило тебя отвлечь меня от созерцания разрушения моего дома? — спросил доминарий.
— Всё так плохо? — задала я встречный вопрос.
— Скажем так, я не намерен открывать тебе все тайны своего мира, но доминанты сейчас переживают не лучшие времена. Источник нашей силы находится под контролем Эмани. А она не церемонится с непокорными, — ответил Рафэ.
— Наша богиня сейчас тоже не особо заботится о своих детях, — кивнула я. — Но позвали мы тебя по другой причине.
Разговор происходил по пути в мой личный кабинет и продолжила я лишь после того, как мы вошли и закрыли за собой дверь.
— Должно быть ты узнал Раниярсу Намийскую, находящуюся в изгнании императрицу Наминайской империи? — спросила, указав на Рани.
— Я не вникал в подробности личных отношений Анторина, но не сама ли она ушла? Насколько я знаю, её никто не изгонял. А по последним сведениям она примкнула к вражескому лагерю. Из чего следует вопрос, почему она здесь?! — недобро глядя на женщину проговорил доминарий.
— В том-то и дело, она утверждает, что её уход не был добровольным. Пусть сама расскажет, — ответила я.
— Любопытно было бы послушать, — усмехнулся Рафэ.
Раниярса вновь поведала историю о том, как изменился к ней муж и изгнал её за то, что туман в её крови потеснила другая магия.
Рафэ выслушал, покивал и развёл руками.
— А я-то здесь причём? Тебе прекрасно известно, что я не обладаю талантами миротворца и вряд ли смогу повлиять на Намийского. Да и выгоды я в этом не вижу, — произнёс он в своей язвительной и слегка высокомерной манере.
Рани начала путано объяснять ему, что подозревает, что Анторин находится под сторонним влиянием и только он — доминант, сможет различить сторонние потоки энергии.
Рани начала путано объяснять ему, что подозревает, что Анторин находится под сторонним влиянием и только он — доминант, сможет различить сторонние потоки энергии.
— Карай тоже изменился после вмешательства Эмани, — перебила я её. — Он конечно же не может меня изгнать и сам не уйдёт, потому что это ему не выгодно. Но факт стороннего влияния на лицо.
— Вы что, издеваетесь? Я вам не сваха! — возмущённо воскликнул доминант. — И меня совершенно не касаются ваши семейные неурядицы.
— А Дамон тебя касается? — подала голос Касиян, до этого молча слушавшая наш разговор.
— И на что ты намекаешь? — заметно напрягся Рафэ.
— Да ни на что. Просто её тоже умыкнула Эмани. И я не уверена, что после её обработки Мона по прежнему будет проявлять к тебе былой интерес, — изображая полное равнодушие поведала Ян.
На утончённом бледном лице доминария за считанные мгновения сменилось столько эмоций, что мне было трудно понять, какова же в действительности его реакция… до тех пор, пока он, словно окаменев, не вопросил у меня:
— И вы мне всё это время жаловались на свою личную жизнь? Да вы просто идиотки! Заботиться о том, что мужья не проявляют к вам должного пиетета когда ваша подруга находится в плену у спятившей богиньки?!
— Она и Лелиан забрала, — решилась признаться я.
— А ваши мозги она случайно не захватила? — окончательно рассвирепел Рафэ. — Меня не было всего несколько часов, а здесь уже были похищены две женщины и Туманный с Намийским подозреваются в измене. Ещё «радостные» новости есть?
— На меня как-то воздействовала богиня и теперь я чувствую себя вулканом, в любой момент готовым взорваться неконтролируемой магией, — совсем сникнув выложила я последнюю новость.
— Браво! — выкрикнул Рафэ и вылетел из кабинета громко хлопнув дверью.
Касиян поспешила за ним.
— Почему ты мне сразу не сказала, что Карай тоже стал… другим? — тихо спросила Рани, положив руку мне на плечо и заглянув в глаза.
— За последние две недели произошло так много всего, что перемена в Карае лишь крупица, — ответила я. — Не знаю, друг ты или враг, но мне нужно кому-то рассказать.
— Говори, — кивнула Раниярса.
— Богиня избрала того, кто должен будет победить Эмани. И это мой Карвин, — призналась я, понимая, что возможно совершаю огромную ошибку. Но нести эту ношу одна я была не в силах. А Карай опять исчез и я не чувствовала его поддержки, даже когда он был рядом.
— Вот значит как. Она использовала меня, — едва слышно прошептала Рани.
— Что? — переспросила я, насторожившись.
— Я солгала тебе, — встрепенулась и расправила плечи женщина. — Именно Эмани пришла ко мне и сказала, что поможет вернуть сына… взамен на одну услугу.
— Ты… — прошипела я, выпуская свой голод.
— Постой, позволь объяснить! — выкрикнула Раниярса, отшатнувшись.
— У тебя всего одна попытка. И не советую лгать, — предупредила я её, придержав разрушающую магию волну.
— Она сказала, что вы с Анторином в сговоре. Говорила, что вы хотите захватить Доминиарию и ни перед чем не остановитесь. Уверяла, что вы решили принести Антуана в жертву, отдав его доминантам, как залог сотрудничества, но в действительности заразите его смертоносной для Эмани и всего тумана заразой. Я не хотела ей верить, но Анторин так жестоко обошёлся со мной и поверить в то, что он готов пожертвовать моим сыном было несложно. Прости! Теперь я вижу, что это Эмани во всём виновата и жертвой должен стать твой сын, а не мой. Я помогу. Сделаю всё, что ты скажешь. Она попросила узнать, кто является носителем скверны, которую собираются запустить в Доминиарию вместе с моим Анти. И она обещала оградить его от этой скверны. О боже… — Раниярса смолкла и прикрыла рот рукой.
Прости! Теперь я вижу, что это Эмани во всём виновата и жертвой должен стать твой сын, а не мой. Я помогу. Сделаю всё, что ты скажешь. Она попросила узнать, кто является носителем скверны, которую собираются запустить в Доминиарию вместе с моим Анти. И она обещала оградить его от этой скверны. О боже… — Раниярса смолкла и прикрыла рот рукой.
— Говори! — выкрикнула я.
— Она дала мне амулет, сказав, что он защитит моего малыша от влияния. Я одела его на шею сыну, — прошептала женщина.
Я сорвалась на бег ещё до того, как она договорила, но рани следовала за мной по пятам. Мы пробежали мимо Рафэ и Касиян, и они последовали за нами.
— Что? — коротко спросил доминат.
— Амулет от Эмани в детской, — пропыхтела я в ответ и Рафэ исчез. Он буквально растворился в воздухе, оставив после себя флёр влажной утренней зарницы.
Когда мы добежали до детских комнат, то обнаружили вертящего в магической защитной сфере и пристально разглядывающего какой-то камушек на шнурке Рафэ и плачущего навзрыд Антуана.
Малыш указывал пальчиком на доминария и твердил «Плохой дядя». Гувернантки жались к стене и пытались успокоить испуганных детей.
С Виколлой я столкнулась в дверях. Сестра испуганно обняла меня и прошептала:
— Где стража?
— Всё хорошо, — заверила я её.
— Меня скоро сведут с ума все эти потрясения и тайны! — воскликнула Викки. — Ты ничего не объясняешь. То появляешься, то исчезаешь. Кто-то постоянно тревожит детей, двор опустел, слуги шепчутся о войне и перевороте. Я знаю, что всё плохо и хочу помочь. Но ты не позволяешь мне. Карика, я твоя сестра, помни об этом.
