Лилия Курпатова-Ким - Война за Биософт
Раздался характерный системный треск. Гудки, шум.
Голограмма медленно вращалась в воздухе. Потом подняла руки, между ними побежала строка. Макс прищурился, вглядываясь в стремительно проносящиеся символы.
— Это и есть токийское контекстное письмо? — спросил он Чарли.
— Похоже, но… Я ничего не могу разобрать, — отозвался тот.
Макс смотрел на бегущие красные символы, ярко светившиеся в темноте.
— Он использовал его в качестве языка программирования, — уверенно сказал он. — На нем написана генералка Рободома.
— Рободом — цифровой компьютер, — возразил Чарли, — конктекстный язык программирования возможен только в аналоговой среде.
— Возможно, Аткинсу каким-то образом удалось соединить…
Макс не успел закончить фразу. Визуальная проекция генеральной программы перестала вращаться и медленно спустилась вниз.
— Назовите год, число и время, — раздался электронный голос.
Чарли поспешно вскинул руку и крикнул:
— Две тысячи пятьдесят четвертый, тридцатое августа, одиннадцать часов, десять минут, восемь секунд!
Следующий вопрос заставил всех вздрогнуть:
— Назовите пароль для входа в систему.
Голограмма неподвижно стояла посередине помещения.
Макс неуверенно произнес:
— Квантоника?
— Пароль неверный, — последовал ответ. — У вас осталось две попытки.
Тайни подпрыгнул на месте и простонал:
— О, хренотень!
— Пароль неверный, — повторила голограмма. — У вас осталась одна попытка.
Друзья испуганно притихли, переглядываясь друг с другом. Чарли взъерошил руками волосы и присел на корточки. Бэнкс стал похож на гипсовую статую. Он боялся даже вздохнуть. В этот момент Громов понял, что угадать верный пароль им с последней оставшейся попытки точно не удастся, и ляпнул наугад первое, что пришло в голову. Просто так.
— Игла?
Голограмма мигнула и исчезла, свет погас. Мгновение была чернильная темнота, потом начали загораться потолочные лампы.
— Выполняется перезагрузка, — раздался знакомый недовольный голос Аткинса. — Можете пока сходить погулять. Там какой-то чувак стучит в дверь. Сходите узнайте, кто такой и чего ему надо. Недосчитаетесь своего турбоконцепта, я не виноват.
Дверь с легким шипением отодвинулась в сторону.
Друзья бросились к выходу и столкнулись с Евгением Климовым, который испуганно смотрел на них.
— С вами все в порядке? — тревожно спросил он. — Что случилось?
Макс жмурился от яркого дневного света. Чарли и Тайни не сговариваясь бросились к ближайшим кустам. Макс с удивлением отметил, что у него соответствующей физиологической потребности нет… Это показалось ему странным. Очень.
— Сутки взаперти внутри пустой металлической коробки… — извиняющимся голосом сказал Макс Климову. — Хорошо, что вы проходили мимо, а то вообще неизвестно, когда бы нас нашли. Рободом внезапно отключился, заблокировав выход. Как вы узнали про уравнение? Что Рободом перезагружается этой комбинацией клавиш?
— Я бывал тут, — уверенно ответил Евгений, — еще до того, как Роберт…
Громов недоверчиво посмотрел на своего поверенного — белокурого парня с голубыми глазами, без единой морщины на лице.
— Я был совсем маленьким, — поспешно пояснил тот. — Моя семья приезжала в гости к соседям Аткинса на пару месяцев. Как-то мы пробрались сюда, чтобы посмотреть дом-робот. Аткинс был в хорошем настроении и показал нам, как все работает.
— Аткинс? Показывал дом соседям? — левая бровь Громова недоверчиво приподнялась.
— Правда, потом настроение у него испортилось и он нас прогнал, — поспешно заявил Климов. — На следующий день прислал в подарок чип биогейт, но никто из родителей так и не решился его имплантировать. Но храню как память. Извините за случайный каламбур, — Климов нервно рассмеялся.
— Чип биогейт? Он существует? — Макс смотрел на своего поверенного все с большим изумлением.
— Да, — улыбнулся тот, — могу показать.
Вернулись Чарли и Тайни.
— Аткинс подарил Евгению чип биогейт, — сказал Макс. — Представляете? Это не фантастика.
— Вроде комиссия по этике запретила развивать это направление бионики, — неуверенно сказал Тайни.
— Да, — кивнул головой Климов, — я храню раритетный, экспериментальный образец. На Сетевом аукционе за него можно состояние получить.
Евгений рассмеялся. Было в этом смехе что-то ужасно неестественное, очень тревожное. Макс почувствовал, как внутри него нарастает напряжение.
ID
Разделы: бионика, кибертехнологии
Биогейт чип — разработка этой технологии осуществлялась параллельно с биофонными чипами. Предполагалось, что чип биогейт будет предоставлять своему владельцу более широкие возможности, чем простая телефонная связь. С их помощью можно было выходить в Сеть, осуществлять передачу данных, управлять цифровыми устройствами, настроенными на личный, уникальный код владельца. Фактически технология биогейт позволяла интегрировать все цифровые устройства в единое целое с их владельцем. Однако в ходе экспериментов обнаружилось, что чипы типа биогейт оказывают отрицательное влияние на нервную систему человека. Их носители страдали от сильных головных болей, постоянной слабости, неврастении. Эксперименты были запрещены после того, как у троих добровольцев из контрольной группы начались процессы демиелинизации в том участке мозга, куда был имплантирован чип. Комиссия по этике осудила «бессмысленные попытки превратить человека в киборга» и закрыла все исследовательские лаборатории, которые участвовали в программе «Биогейт».
Биофонные чипы были признаны более безопасными и получили всеобщее распространение.
Раздел: анатомия
Миелин — вещество, выполняющее роль оболочки нервных волокон. Работа мозга без него невозможна. У новорожденных младенцев миелиновая оболочка слишком тонка. Функции организма — зрение, психофизиологические реакции, ходьба, рефлексы, способность к обучению и т. д. — входят в силу постепенно, по мере роста младенца и укрепления миелиновой оболочки нервов, формирующих центральную и периферическую нервные системы.
Демиелинизация — постепенный распад миелина, который приводит к последовательной утрате функций организма, от сложных (когнитивные способности, память) к простым (движение), и в итоге к полному параличу центральной и периферической нервных систем.
Повисла неловкая пауза.
— Спасибо, что помогли нам… — сказал Макс. — Как вы… Как вы узнали, что мы здесь?
Чувство тревоги скребло его грудную клетку изнутри.
Евгений посмотрел на Громова слегка обиженно.
— Я поехал искать вам адвокатов, помните? — сказал он. — Нашел. Вернулся. В поместье Спарклов сказали, что вы уехали в Рободом и до сих пор не возвращались. И я поехал сюда, вот и все.
— Угу… Еще раз спасибо… — Громов сунул руки в карманы. — Угу…
— Я нашел вам адвоката, — повторил Евгений.
Макс на мгновение завис. Страх никогда не выбраться из кромешной темноты вытеснил из его сознания тяжелые мысли об иске.
Климов выдержал паузу и важно, с расстановкой произнес:
— Эрнесто Эскобар.
Чарли подпрыгнул и хлопнул Громова по плечам:
— Супер! Макс! Это же просто отлично! Это значит… Эскобар не проиграл ни одного дела против ICA!
Громов кивнул и едва смог выговорить:
— Круто. Спасибо… — протянул Климову руку, тот пожал ее. — Да, спасибо.
— Кстати, я снял дом по соседству. Вернее сказать, президент Рамирес позвонил в кондоминиум Эдена и попросил, чтобы мне разрешили там временно пожить. Все равно дом пустует, а находится неподалеку от вас, — Климов улыбнулся. — «Шоколадная плитка». Чарли, вы знаете этот дом?
— Ух ты! — вздохнул Тайни. — Поздравляю.
— Спасибо, — Климов улыбнулся ему.
Чарли Спаркл наморщил лоб.
— «Шоколадная плитка»? — он задумчиво посмотрел наверх, пытаясь что-то припомнить. — Там какая-то история связана с этим домом… Я забыл. Эмма рассказывала, но я забыл. Вроде по какой-то причине его нельзя продавать. О боже, Эмма!
Чарли поспешно отошел в сторону, дотронулся до своего уха, активируя биофон.
— Эмма, здравствуй. Со мной все в порядке. Представляешь, Рободом заглючило, мы оказались заперты внутри! Сигнал там не проходит. Биофоны не работают. Целые сутки просидели. Да. Не волнуйся! Со мной все хорошо. Я скоро приеду домой. Папа вернулся? Да… Я понял… Макс? — Чарли посмотрел на Громова. — Мы пока не решили. Эмма, я не буду обсуждать это с тобой. Извини.
Спаркл вернулся к друзьям.
Евгений Климов хлопнул в ладоши и пожал плечами.
— Я кое-что помню про Рободом. В детстве он произвел на меня громадное впечатление. Честно говоря, я мечтал когда-нибудь еще хоть раз сюда вернуться.
