Пол Ди Филиппо - Нечеткое дробление
Вокруг ходили местные – все с длинными шестами. Поначалу я думал, что они просто шатаются без дела. Но потом понял, что это патруль. Время от времени кто-то из них что-то давил своим посохом на земле – жука, ящерицу, небольшую землеройку. Вокруг деревни тянулся забор из плотно пригнанных бревен, причем охранялся он еще строже, чем внутреннее пространство, как мужчинами, так и женщинами и детьми. Всякое живое существо, которое ухитрялось проникнуть под забор или через него, загоняли в угол и убивали.
Эти непрестанные убийства потревожили мое радостное умиротворение.
– Эй, Гру, почему эти ребята убивают всякую живность, которая сделать-то даже ничего не успела?
– Эти звери несут в себе мемы и могут заразить нас ими при укусе.
– Мемы? Но мемы – это всего лишь идеи, верно? Как идеи могут навредить?
– Уж кому-кому, но не тебе об этом спрашивать. Разве ты не чувствуешь, что мемы Довольной Кошки повредили твою нервную систему?
– Повредили нервную систему? Да я никогда не чувствовал себя лучше. Всем бы так. Мир прекрасен! Ничего не нужно делать и ничего не нужно менять!
– Ты только что перечислил классические признаки лихорадки Довольной Кошки. Эта лихорадка лишает человека инициативы и одновременно возбуждает ложное чувство беззаботного оптимизма и довольства.
Мне было трудно прислушиваться к словам Гру, потому что перед моими глазами стояло роскошное зрелище – деревня на фоне леса, но я постарался быть дружелюбным и поддерживать разговор.
– И все животные в твоем мире переносят идеи, словно заразу?
– Да. Мы полагаем, так было всегда, с самого начала жизни. Люди служили приемниками для разносимых животными мемов со времен наших предков-обезьян. По сути, мудрейшие из нас считают, что человеческий разум появился в результате смешанного заражения одного из древних предков различными мемами. С тех пор люди и другие животные эволюционировали в общей среде. У животных появились новые разновидности мемов, а у человечества развились новые психические механизмы сопротивления и противодействия.
– Но как и почему среди животных изначально возникли мемы и способность их переносить и распространять? – спросил я задумчиво, стараясь разобраться, почему мне так симпатична тень дерева.
– Наверное, это всего лишь специфическая особенность выживания. Простейшие яды, выделяемые некоторыми животными, стали более сложными и сильными, а затем действие ядов стало разнообразным. Конечно, животные заражают и друг друга, не только людей. Довольная Кошка, к примеру, питается падалью. Эти кошки – мелкие существа и потому не способны убить что-то самостоятельно. Но стоит им заразить другое животное счастливым безразличием, как этого больного зверя неминуемо настигает хищник, и очень скоро Довольная Кошка может приступать к дармовому обеду.
– Ого... здорово. Вряд ли можно устроиться хитрее.
Я от души желал, чтобы Гру заткнулся. Мне сейчас хотелось следить, как тень медленно ползет по земле, в соответствии с движением солнца. Но Гру продолжал трепаться.
– По мере того как наши обезьяноподобные предки становились все разумнее, мы, люди, постепенно теряли способность заражать мемами. Нам стало выгоднее полагаться на животных как на источник всяческих мемов, используя их как орудие или оружие...
Мне наконец удалось полностью отрешиться от болтовни Гру.
Никогда прежде я не видел таких потрясающих теней...
101
Хорошо тому живется, у кого башка пуста
Следующее, что я почувствовал, очнувшись: кто-то меня трясет. С огромной неохотой я оторвал взгляд от увлекательной игры света и тени и оглянулся.
Передо мной стояла Мунчайлд: спутанные жидкие волосы, лицо залито слезами.
– Пол, посмотри на себя! Ты обгорел на солнце.
Услышав ее слова, я действительно почувствовал, что кожа на моем лице горит от ожога. Наблюдая за тенями, я постоянно поворачивался лицом к солнцу и в результате здорово насобирал солнечных лучей на свою тыкву. Но какого черта – ощущение было упоительное!
Мун наклонилась, чтобы снова меня встряхнуть. Я улыбнулся, прислушиваясь к тому, как стучат от тряски мои зубы и колышутся в голове мозги.
– Пол, нам нужно уносить ноги, пока не случилось что-нибудь похуже. Ты похож черт знает на кого, и Диггер не лучше. Если что-нибудь случится со мной, мы все пропадем! А ты единственный, кто может вытащить нас отсюда. Давай, брось йо-йо! Прошу тебя.
Я взглянул на свою руку с «дурным пальцем»: в кулаке зажат йо-йо, который пронес нас через все эти вселенные. Похоже, мне больше не нужно это устройство. Здешний идеальный мир...
Настойчивый голос в моей голове пытался посеять сомнения. Однако они были ничтожны по сравнению с тем счастьем, которое я испытывал. Впрочем, не мешало проявить немного внимания к Мунчайлд, помочь ей быстрее привыкнуть к этой Утопии.
– Ты беспокоишься насчет нашего сына, верно? Чем он занимается? Он выжил после укуса ящерицы? Я уверен, что он поправится. Пойдем, взглянем на него.
Я поднялся.
– Ну вот, так ты хоть немного похож на прежнего Пола. Идем со мной.
Мы пошли по деревне. Тут мне в голову пришел еще вопрос.
– Каким образом мы оказались в этом прекрасном месте, Мун?
– После укуса Довольной Кошки ты потерял сознание, мы с Диггером понесли тебя по тропинке. Бегом, потому что животные кидались на нас со всех сторон. Вся живность словно взбесилась – точь-в-точь бешеные собаки. Они норовили скорее цапнуть, чтобы передать свои мемы. К нашему счастью, деревня оказалась совсем недалеко. Мы постучали в ворота, и дауки впустили нас.
– Разве они не прекрасны? – спросил я. – Этот Гру такой умный!
Мун нахмурилась.
– Ну, в общем, нормальные люди. Не знаю, умные они или нет. Мне кажется, у них другой разум, отличающийся от нашего. И богатый опыт – если вспомнить историю их эволюции. Иногда мне кажется, что они – просто сосуды для идей, разносящие их повсюду. Словно лошади-вуду, несущие свою поклажу.
Я в восхищении прищелкнул языком.
– Господи, с тех пор как выучилась, Мун, ты стала потрясающе говорить.
102
Порождение Иисусовой ящерицы
Перед хижиной, где я впервые очнулся, полукругом собралась толпа. Сидя прямо в пыли, они с интересом смотрели на Диггера, стоящего в центре. Охранники с палками с прежней яростью продолжали давить по краям полукруга жуков и прочую вредную живность.
Диггер буквально сиял. Всепоглощающая сила изливалась из его КА-глаз. С длинной палкой-давилкой в руках он имел вид почти библейский. Одного этого уже было достаточно, чтобы преисполниться отцовской гордостью.
Когда мы остановились у края толпы, я увидел, что Диггер парит над землей: его подошвы и пыль разделяли три дюйма воздуха.
– Это мой сын, – объявил я во всеуслышание.
– Тсс! – шикнула на меня Мун. – Послушай, что он говорит.
– ...всю вашу собственность. Отриньте земные заботы, оставьте свои семьи и идите за мной! Этот путь Господень нелегок, но это единственный праведный путь. Если вы хотите познать истинный отдых и успокоение в следующей жизни, вы должны быть готовы смело встречать трудности, и невзгоды, и беды этой жизни. Но не бойтесь ничего, Господь защитит нас на тернистом пути...
Ко мне подошел и встал рядом Гру. И заговорил.
– Укушенный Ящерицей Мессии, или, как называет ее твоя жена, Иисусовой ящерицей, редко говорит так гладко, как твой сын, и собирает столько народу. Я и не помню, когда последний раз у нас тут завелся мессия. Это всегда интересно, вот только, боюсь, он слишком сильно отвлекает людей от их обычных занятий. Сдается мне, нам придется попросить вас троих уйти отсюда.
– Нет, вы не можете выгнать нас в джунгли! – запротестовала Мун. – Есть же способ нам помочь?..
– Что ж, посмотрим, что скажет Репл, наш шаман-укусочник, насчет того, возможно или нет вылечить вашего сына. Хотя должен вас предупредить, мемы мессии очень стойки к любому лекарству.
– Ваш укусочник? – спросила Мун. – Кто это?
– Наш здешний знаток приживления, наложения, прививания и противодействия мемам. Я бы давно отвел вас к нему, но вы чужаки, и я не уверен, что он сможет помочь вам.
Мун помолчала, потом сказала Гру:
– Давай оставим пока Диггера в покое. Сперва попытаемся вылечить Пола. Как только вылечим Пола, мы сами покинем вас.
– Гм... ну, дело в том, что с мемами Довольной Кошки справиться легче, чем с мемами Мессии... Что ж, пойдем повидаем старину Репла.
103
Хижина укусочника
Мы проследовали через всю деревню и остановились у хижины, стоящей немного в стороне от других, на отшибе. Дверной проем был закрыт свисающими нитками с бусами. Гру вежливо погремел бусами и позвал:
