Технократическая гегемония - Римъ Эдельштейн
Роман страшно испугался этого, но, снова повинуясь своим взыгравшим инстинктам, побежал внутрь — в коридор, предельно освещённый голубым электричеством. Коридор блестел — полы, стены… Провода действительно змеились по потолку, и Роман искренне надеялся, что ему навстречу не вывернут роботы или БЕЗУПРЕЧНЫЕ… И ему повезло — вскоре он ударился в толстую дверь с квадратным стеклом по середине — и через него он именно увидел, что тот самый электродвигатель находится там… Только в реальности он был огромный, почти во всю комнату, словно его увеличили через специальную машину. Синий, новенький. Ухоженный. Грохот его ротора разносился по всему коридору. Вентилятор выл с ним в унисон — этому электродвигателю требовалось автономное охлаждение, иначе бы всем пришлось не так сладко.
— Поторопись, они уже близко! — истерично крикнул где-то позади Николай.
Роман не знал, что делать, потому изо всех сил вмазал локтём по стеклу — с первого удара оно пошло трещинами, а локоть взорвался болью. После второго — оно вылетело миллиардом осколков. Роман ухватился за раму окна, всё ещё зиявшую острыми осколками. Они вонзились в руки, но бывший инженер не обратил на это внимания и неуклюже полез через него, через эту дверь.
Двигатель шумел и гудел — размеренно и очень громко. Роман бросился к блоку питания, от которого провода подходили к щёткам, и на них же передавалось электричество.
Если бы он предназначался для частых пусков и отключений, он бы был оборудован контактором и термореле, чтобы не перегореть от перегрузок… Но этот, судя по всему, запускался прямо — от сети, как насос. Роман уже видел чёрный рубильник, что может обрубить электричество или во всём «Капитал-Тресте», или хотя бы в этом крыле…
«…электрическая машина, в которой электрическая энергия преобразуется в механическую посредством магнитного поля…»
Голос его строгой физички врезался ему в голову с жестокостью кувалды, коей Николай собирался расправиться с Компьютером. Он даже замер на мгновение, ухватившись за рубильник.
— ДАВАЙ! — где-то истошно закричал Николай. — ДАВАЙ, ЧЕГО ТЫ ЖДЁШЬ?!
Роман рванул рубильник, но электродвигатель, хоть и сразу выключился, затихать не спешил — его шум ещё какое-то время кружился в воздухе, а внутренний вал вращался по инерции. Если бы он был небольшим по размеру, то его отключение прошло бы куда быстрее… Звук механического отчаяния постепенно исчезал.
Когда наступила тишина — темнота же наступила сразу, как Роман «дёрнул за стоп-кран», то он даже сам поразился тому, какая же тяжёлая и тягучая может быть эта пресловутая тишина. Он постоял, прислушиваясь к своему сердце, учащённо скакавшему в груди, но больше никаких звуков не слышал.
— Молодец, парень! — крикнул где-то поблизости Николай. — Так и надо! Сейчас мы с тобой наведаемся к комп…
В обволакивающей темноте замерцали лучи фонарей, появившиеся так же внезапно и бесшумно, как и сами Роман с Николаем. Последний неосознанно закричал — как-то свирепо и отчаянно, а потом глухо свалился где-то в коридоре. Сильно запахло чем-то подгорелым. Лазеры бьют без всякого звука…
БЕЗУПРЕЧНЫЕ громко хлопали подошвами своих ботинок, приближаясь к главному блоку питания, держа в руках фонари, лучи которых прыгали по потолку и по стенам. Прыгали и неуклонно приближались.
— Вот и меня уволили, приятель, — ухмыльнулся затихшему электродвигателю Роман, оглядев комнату — отступать было некуда.
БЕЗУПРЕЧНЫЕ уже вскрывали дверь — нетерпеливо, как жених пытается разобраться со свадебным платьем своей суженой в первую брачную ночь. Они не разговаривали, не кричали; казалось, что даже не дышали. Они были действительно безупречны.
Они пришли на замену.
8 — 18 мая 2023 г.
