Михаэль Драу - Точка Возврата
— Спасибо, — буднично пожав плечом, ответил Раум. — Только не говори мне, что ты сомневался в моей победе!
— Да ни секунды! — мотнул головой Биг.
Раум широко улыбнулся и принялся запихивать в рюкзак те трофеи, которые посчитал наиболее ценными. Несколько «теневых» кредиток, шмотки поприличнее.
— О! — в ворохе вещей он обнаружил даже ключи от байка.
Широко улыбаясь, Раум развернулся к девочке и сказал:
— Дорогая, мы едем в свадебное путешествие! Ха-ха!
Девочка лишь тихонько всхлипнула.
Раум принялся расшнуровывать высокие ботинки и стаскивать с себя окровавленные штаны, когда в раздевалку буквально вкатился низкорослый и почти идеально круглый толстячок. Господин Джанга, распорядитель и один из владельцев Колизея. Наименее пафосный из всех, как считал Раум, ведь он всегда лично приходит отдать проценты от ставок.
На самом деле все, кроме, кажется, самого Раума, прекрасно понимали причину того, что известный педофил и сластолюбец Джанга вертится вокруг смазливого пацана.
— Добрый вечер, Ра, мальчик мой! Сегодня ты был просто великолепен! А впрочем, как и всегда! — Джанга с жаром затряс руку парнишке, ничуть не смущаясь его наготы. Тот немного покраснел, но принял восторги как должное.
— Сколько там сегодня? — спросил он, стряхивая капли крови со штанов на пол.
— Ах да! Совсем забыл! — засмеялся Джанга своим кудахтающим смехом.
Он быстро достал из кармана пиджака, туго натянутого на его круглом животе, мини-ноут и кабель. Раум наклонился, чтобы вытащить свой из рюкзака, и Биг невольно хохотнул, заметив, как толстяк стал пунцовым и запыхтел от открывшегося его сальному взгляду прекрасного вида.
Парень распрямился и протянул ноут хозяину Колизея.
— Сегодня твоя доля три тысячи.
— Круто! Даже на «Паноптикум» хватит! — подбоченился Раум, подкидывая на ладони коробочку с регенерантами.
— Да чего там делать в этом «Паноптикуме»! — подала голос сучка Бига. — Как Баркью исчез, чёрт знает во что клуб превратили! Сплошное зверьё там теперь тусуется!
— Экхм-кхм, — Джанга снова обратил на себя внимание, — Ра, там с тобой ещё хотели бы пообщаться очень важные персоны.
— Пусть подождут, — немного заносчиво ответил юный киборг. — Мне надо в душ, потом раны залатать. Да и «приз» опробовать.
От этих слов девочка вздрогнула. А Раум хихикнул.
— Нет, нет, Ра… — Джанга сделал страшные глаза. — Это на самом деле очень важные персоны. Понимаешь? Очень важные!
— Я прекрасно всё понял, — Раум деловито запихал трофеи в шкафчик, взял в одну руку коробочку с регенерантами, а в другую цепь и дёрнул за собой.
— Скажи, что я выйду попозже.
— Это владелец «Панкратиона»! — значительным тоном проговорил Джанга, семеня рядом с киборгом. — Понимаешь? Собственной персоной! Он лично хочет с тобой пообщаться. Я думаю, сманить собрался. Говорит, давно за тобой наблюдает, и вот решил переговорить лично.
Джанга очень искренне расстроился и тяжко вздохнул.
— Да не беспокойся, всё равно я к вам буду продолжать захаживать, — Раум ободряюще похлопал толстяка по плечу и скрылся за дверями душевой.
Там он шагнул в кабинку, затащив туда же девочку. Нажал кнопку и хохотнул, когда «приз» вздрогнул от ударивших со всех сторон горячих струй влажного дезинфицирующего пара.
— Не дёргайся! — усмехнулся Раум, натягивая цепь. — Помойся хорошенько.
Девочка жмурилась, попискивала и дрожала. После ледяной клетки горячий пар был истинным блаженством, но бедняжка никак не могла прийти в себя.
— Да ты вообще какая-то больная, что ли? — Раум скривился, потрепав девочку по голове. — Ты это… говорить умеешь? Или хотя бы сосать?
Девочка вдруг встрепенулась и быстро опустилась на колени, ловко схватив в мокрую горячую ладошку расслабленный член мальчика.
Раум вспыхнул и отшатнулся.
— Дура! — немного обиженно буркнул он. Потом взял её за плечи и заставил встать.
— Извините, что мешаем, — донеслось вдруг сквозь шум пара.
Раум резко обернулся на голос. На пороге душевой стояли двое высоченных и мощных мужчин. Один являлся скорее всего альбиносом, судя по молочному оттенку кожи и снежно-белым волосам, заплетённым в тяжёлую косу; бородка, также заплетённая в косичку, была ничуть не темнее. Глаза его прятались за зеркальными солнцезащитными очками, и Раум не видел, розоватые они или нет. Чуть позади альбиноса стоял громадный детина с будто бы перебитым носом. Его блондинистые прямые волосы были пострижены несколько старомодно, с короткой чёлкой. Нечто подобное мог бы припомнить какой-нибудь историк, который знает, как выглядели скульптурные портреты цезарей и римских полководцев.
Раум принял было странную парочку за киборгов, тем более что от них не исходил характерный для всех химер кисловатый запах. Но где же тогда полоска на нижней губе? Как бы то ни было, парни выглядят весьма серьёзно, а у него из оружия только кулаки да цепь, приваренная к ошейнику девчонки. Альбинос тем временем двинулся вперёд. Юный киборг выключил душ и шагнул навстречу, сжав челюсти.
— Позвольте представиться, — сказал альбинос. — Скандинав. А это — Римлянин.
— Ага. А я — египтянин, — осклабился Раум.
— Да, да, Бог Солнца. Мы наслышаны, — чуть иронично ответил на это Скандинав, остановившись напротив киборга и снимая очки. Глаза, вопреки ожиданиям, оказались прозрачно-голубыми, как утреннее небо на старинных картинках.
— Собственно, мы хотели бы пригласить вас пройти с нами. Поговорить с одним господином.
— С хозяином «Панкратиона» что ль? — вздёрнул подбородок Раум. — Чего ему надо?
— Станцевать электро-буги, — с той же ироничной интонацией произнёс Скандинав.
— Если поговорить насчёт участия в боях, то я не заинтересован, — огрызнулся Раум, начиная чувствовать смутное беспокойство. — Мне и в Колизее хорошо.
— Мы догадываемся, — криво усмехнулся Скандинав, прищурив колкие голубые глаза. — Всё-таки в «Панкратионе» участвуют бойцы с тонким вкусом, а не деревенские мясники. Нашего босса интересуют другие ваши таланты.
Раум насупился. «Панкратион» — одно из самых ярких и жестоких шоу в режиме реального времени в Сети. Бойцы «Панкратиона» не только дадут порядочную фору чемпионам Колизея, но и выглядят не в пример последним более красиво и «породисто», и бои ведут так же. Многие схватки похожи на захватывающий и прекрасный танец. Раум почувствовал себя так, как будто его макнули в лужу. Мол, недостаточно он хорош для элитного «Панкратиона».
— Других талантов у меня нет! — ответил Раум. — Я так, профан малолетний. Уличный драчун.
— Не ведите себя, как подросток, господин Мастема, — негромко произнёс Скандинав, всё так же улыбаясь.
У юного киборга волосы зашевелились на затылке. Здесь его все знали только как Ра, Бога Солнца. По правде сказать, фамилию свою он вообще нигде не светил.
— Откуда… — прошептал он сипло.
— Не важно, — прервал его Скандинав. — Вы закончили мыться?
— Не поеду я с вами никуда! — взвился Раум, отшатнувшись, как будто побоялся, что его сейчас схватят за руку.
Девочка в душевой кабинке робким затравленным зверьком поглядывала на незнакомых мужчин и нового хозяина, каждой клеточкой тела ощущая покалывающее электричество назревающего боя.
— Никуда ехать не придётся, — сказал Скандинав, не пошевелившись и не спуская с Раума колючего льдистого взгляда. — Наш босс ждёт в машине у ворот Колизея. Просто пройдёмте с нами. Это не займёт много времени.
Раум смотрел на подозрительных визитёров исподлобья, готовый броситься в атаку в любой момент. Если они люди, и даже химеры — то ничего страшного. Если киборги — это уже проблема, и не потому, что с киборгом он не справится, а потому, что они просто старше и опытней.
— Если я не нужен вашему хозяину в качестве бойца, то зачем я ему нужен? — проговорил парень.
— Об этом не здесь, — стоял на своём Скандинав.
— Ну вот тогда и идите на хер, — Раум демонстративно развернулся спиной, готовый вывернуть руку, которая по всей логике должна сейчас лечь ему на плечо.
Но ничего подобного не произошло.
Раум развернулся только у кабинки. В душевой никого не было. Раум сглотнул, нервно озираясь. Глянул на девчонку и рявкнул:
— Куда они делись?! Ты видела?
Девочка робко помотала головой, снова задрожав.
— Эй вы! Без шуток! — рявкнул юный киборг, прислушиваясь к гулкому эху, отразившемуся от кафельных стен. Никакого ответа.
— Пошли. Быстро, — Раум дёрнул цепь, выволакивая безропотную девочку из кабинки.
В полном молчании он почти бегом вернулся в раздевалку и натянул одежду, решив залатать раны позже. Девчонке кинул рубашку-сеточку кого-то из побеждённых врагов, но ей рубашка была как платье. Конечно, на улице холодновато для подобной одежды. Но другой нет и пока не предвидится. Может, чуть позже удастся раздобыть что-нибудь. А то «приз» подхватит воспаление лёгких. Даже продать её кому другому не успеешь — раньше окочурится.
