В объятьях звёзд - Ани Марика

Опускаю глаза. Не хочу ему врать. И совесть грызёт, требуя немедленно рассказать. Но мне страшно из-за возможных последствий. Вдруг Тома разозлится и убьёт Лину, а потом и тело Зои. А если опять сделаю по-своему и подвергну опасности всю Федерацию? Вдруг эти данные, что нужны старушке, коды к какой-нибудь ядерной боеголовке?

– Опять винишь себя и накручиваешь? – вздыхает Стар через несколько долгих секунд ожидания. Киваю.

– Может, помогу, я ведь была в её лаборатории, перестановкой занималась. Помню, где что лежало, и Тома охотно делилась информацией. Да и язык этот тоже знаю.

– Хорошо, наберу Асаду, – соглашается эмиссар.

Отключив связь, снимаю браслет, не хочу брать его с собой, вдруг Тома отслеживает по нему моё передвижение. Или, что хуже, подслушивает. А я пока не приняла решение, что делать и как быть.

Асад заходит в комнату через пять минут. Посвежевший, с чуть влажными волосами и очень серьёзный. Прислонившись к косяку, он скрещивает руки на груди и просто смотрит. Холодно, впрочем, как и всегда. Поднимаю на него взгляд.

– Ты уже готова? – выгибается широкая бровь.

– Дай мне пять минут, – стараюсь не выдать волнения в голосе, но этот мужчина очень проницателен.

Он обжигает меня взглядом, разбирает на атомы и препарирует. Это ему нужно было работать дознавателем, даже без детектора лжи всю информацию вытянет, лишь взглянув вот так холодно.

– Буду внизу, – кивает Асад и оставляет одну.

Переодеваюсь в тёмные брюки и блузку и спускаюсь к эльфу. Он уже настроил телепортатор и ждёт меня.

– Спасибо, – бормочу, принимая руку помощи и поднимаясь на платформу.

Несколько неприятных минут. Опять коридоры. Лифт. Выход из корпуса. Трап и я попадаю в руки Старкара. Любят эти разумные обниматься, но охотно льну к груди. Глубоко вдыхаю его запах и прикрываю глаза. Я так и не приняла решение. Стар поднимает мою голову за подбородок и касается сухими губами моих губ. Распахиваю веки и смотрю в зелёные глаза с молниями. Весь мир меркнет, отходит на задний фон. И мне хочется всю жизнь любоваться им. Прогоняю непрошенные мысли и, неловко попятившись, ударяюсь об грудь Асада. Ну конечно, этот ведь шёл как раз на шаг позади. Блондин не даёт отойти далеко и подходит ещё ближе.

– Насчёт театра так и не ответила, – мурлычет Старкар, лаская дыханием. И его совсем не смущает близость другого мужчины, наоборот, меня теснят и почти прижимают два твёрдых тела.

– Сходим. Только давай сначала найдём пустую каюту, – шепчу в губы, чтобы только он услышал, и краснею от проснувшейся совести.

Брови Старкара опять лезут на лоб. Блондин хватает за щёки, слегка отстранившись. А за спиной громко так, ядовито хмыкает один ушастик. Эмиссар раздражённо переводит взгляд на Асада и очень быстро уводит внутрь. Тянет коридорами и заводит в свою каюту. Запирает дверь и, прислонившись, скрещивает руки на груди. Честно говоря, думала, он целоваться полезет. Фантазировала, во всяком случае, пока шла за ним.

Обвожу взглядом помещение. Ни бумажки, ни ручки здесь нет. А я слишком параною. Вдруг нас подслушивают. Если у корпуса были следилки, то возможно, и у бабки есть свои жучки. Покопавшись в небольшой сумочке, выуживаю помаду. И поднимаю взгляд на притихшего Старкара. Почему-то он не торопит, просто ждёт, подперев дверь.

Сглотнув, подхожу ближе, переплетаю наши пальцы и тяну его. Стар непонимающе хмурится, но идёт за мной. Завожу в очистительный блок, включаю их очень шумный ионизатор и, повернувшись к зеркалу, пишу помадой прямо на стекле:

«Тома вышла на связь».

Разворачиваюсь к мужчине. Блондин расплывается в улыбке. Такой озорной, торжествующей. И в зеленых глазах будто ещё больше молний искрят. Теперь мне приходится непонимающе хмуриться.

– В театр пойдём, не крась губы. Мы будем весь спектакль целоваться, – шепчет довольный мужчина и зажимает меня у зеркала. Забирает помаду и пишет чуть ниже моего сообщения:

«Покажешь, что именно она хочет получить?»

– Я не буду с тобой целоваться! – фыркаю, отбирая нашу «ручку». И, отвернувшись к зеркалу, смотрю на наши отражения.

«ТЫ ЗА МНОЙ СЛЕДИЛ?!»

Даже не знаю, что меня возмущает? Что он читал мою переписку? Или не сказал сразу же. А если бы я ему ничего не рассказала?

– Сколько экспрессии, – усмехается Стар, перехватывая мои пальцы вместе с помадой, водит по зеркалу: «Только ради твоей безопасности».

Стар проводит ладонями по кистям вверх. Предплечья, плечи, шея. Согревая через одежду. Целует в макушку. Дыхание перехватывает. Я остро чувствую его близость и ёжусь, не зная, чего именно хочу. Мужчина убирает волосы на один бок и прижимается губами к шее за ушком. Вздрагиваю и теснее жмусь к нему. Прикрываю глаза, теряя концентрацию. Лишь на миг забываю обо всём. Есть только эти губы, шум ионизатора и мы, запертые в тесной комнате.

– Стар, я не могу, – всхлип застревает в горле, закусываю губу.

Мужчина прерывает ласки и, круто развернув, заглядывает теперь в глаза.

– Тебе понравятся мои поцелуи, – выдыхает он в губы, – и не только поцелуи. Но я подожду.

– Ты говорил другое.

– Помню и отпускаю. Но обязательно дождусь тебя, моя маленькая Вейла, – Стар и вправду отпускает и пятится. Зябко передёрнув плечами, закусываю губу и скрещиваю руки на груди. Чувствую некую пустоту и холод без его объятий.

– Где твой браслет? – его взгляд падает на кисть, и брови опять хмурятся.

– Забыла дома, – пожимаю плечами, схватив помаду, собираюсь продолжить нашу занимательную переписку.

– Говори спокойно, здесь и во всём линкоре никто нас не подслушает.

– Раньше сказать не мог? – опять вспыхиваю.

– И отказать себе в удовольствии побыть с тобой наедине в замкнутом пространстве? – выгибает бровь Старкар.

– Гад! – рычу и бью по груди, оставляя на белой рубашке красный след.

Мои руки перехватывают и тянут опять к себе. А губы всё-таки обжигают жёстким поцелуем.