Ольга Славнейшева - Святая Грета
— Истинную Библию? — переспросил Шаман, выпрямляясь. — Я цитировал “Кодекс Молчания”… Кровью написан закон очищения, “Псалом 666”…
Пол понял, что проговорился. Клайс, каким-то образом догадавшись, о чем речь — тоже. Он со стоном откинулся назад.
— Полли, ты кретин…
Грета неожиданно засмеялась.
— Теперь он ЗНАЕТ, — сказала она Клайсу, и тот побледнел еще больше.
Теперь Бродяга знал их тайну. То, что они ТОЖЕ читали Истинную Библию, как и тот, кто написал этот самый “Псалом”, позаимствовав строфу из запрещенной книги. Так дешево проболтаться мог только самонадеянный Пол.
— Можешь не стесняться, — сказал Пол, передавая Лорди шокер, и направился к Клайсу и Грете, сидящим чуть в стороне от остальных.
Грета внимательно вглядывалась в лица Монахов, пытаясь прочитать, поняли они или нет.
Кажется, нет. Подростки, возбужденные жестокостью, вряд ли что-то расслышали из этого диалога… Бонга отбирал у Алдыбея надкусанный бутерброд, Юнит безучастно глядел, как Лорди лупит Бродягу электрическим током, на лице Крэша застыло тупое блаженство. Никто из них ничего не знал, и Грета почувствовала, как тепло заструилось по венам. Она облегченно вздохнула.
— Ты дебил! — прошипел Клайс, хватая Пола за рукав и дергая вниз. Теперь они сидели, сжавшись в темноте, напротив друг друга.
— Зачем ты это сделал?
— Не удержался… — Пол постарался скрыть смущение за своей обычной самоуверенностью. Клайс тяжело дышал, не находя слов. Грета глядела на Пола с осуждением.
— Я кретин, — смущение пересилило, и Пол наклонил голову, пряча лицо за светлой челкой. — Я дебил, — услышала Грета.
— Нам ДЕЙСТВИТЕЛЬНО придется убить Бродягу, — проговорил Клайс, сдерживая дыхание — он все еще был в шоке от поступка лучшего друга. — Но, Пол… Будь, пожалуйста, осторожнее… В подвалах инквизиции пытают не так….
— Я знаю, — отозвался Пол. — Я был там со своим отцом. Я не соврал…
Теперь он шептал, но и Клайс, и Грета все прекрасно слышали — чувства обострились, как никогда.
— Я правда инквизитор. Я — распознающий ложь, это такая специализация у техов. Я всегда был таким… Просто я поклялся об этом молчать. Я — детектор лжи, Клайс, вот мое предназначение. Я — не человек. И я знаю, что вы оба — такие же не-люди, но вы — не из техов, вас убьют, если узнают…
Я знаю, какими должны быть результаты психо-тестов, чтобы они никогда не вычислили вас… Но Шаман… Мне жаль, но я ДОЛЖЕН его убить. Потому что если его допросят… Если считают его эмоции… Если просмотрят его память и узнают, что мы читали ЕЕ… Нам всем пиздец. Даже мне, несмотря на то, что я — тех. Вы это понимаете? Грета, ТЫ это понимаешь?..
— Но зачем все это?! — закричала она. — Зачем тогда это дурацкое шоу?! Зачем?!
— Тише! — зашептали Пол и Клайс.
— Ты не можешь просто убить его? — Грета поняла, что слезы текут по ее щекам, злобно оскалилась. — Или тебе нравится его мучить?
Пол перевел дыхание. Худшее было позади, теперь можно заняться Шаманом…
— Я убью его. Но не сейчас. Остальным мы скажем, что ночью Бродяга сбежал. Что теперь Бродяги не постесняются распять и мурыжить шокером каждого из нас. Теперь все Монахи повязаны кровью. Я сделал это для того, чтобы сплотить нас… Вот и все, можете меня за это ненавидеть.
Он хлопнул Клайса по плечу и встал. Посмотрел на Шамана. Тот снова болтался на цепях без сознания, Лорди совершенно напрасно расходовал электрический ток.
Когда они покидали Фундамент, Грета не удержалась и подошла к Шаману, чувствуя спиной напряженный взгляд Клайса. Но никто не останавливал ее.
— Я помогу тебе, — прошептала она, и ей показалось, что Бродяга слегка вздрогнул. Звякнули цепи.
Грета ощутила покалывание в кончиках пальцев, коснулась его рукой.
Она делала так всего несколько раз. Она знала, что если закрыть глаза и представить огромное пространство, заполненное синим огнем, можно взять оттуда немного силы, той, что наполняет собой все живое вокруг, весь бесконечный мир… Вообще-то, за такое сжигали, но сейчас ей было на все плевать.
— Я не хотела этого, — еще тише добавила она, переводя дыхание. — Прости…
И убрала ладонь, обрывая взаимодействие.
— Я знаю, — Шаман открыл глаза. Его зрачки были расширены от шока. Он слегка улыбнулся, и по спине Греты пробежал озноб.
— Грета, идем! — не выдержал Клайс.
Шаман уронил голову на грудь, улыбка исчезла.
— Они не убьют тебя, — сказала ему Грета. И повернулась к Клайсу.
Тот глядел на нее, пламя свечей металось в темных глазах. Потом, не найдя слов, схватил ее за локоть, толкая перед собой. Не удержался, заломил ей руку за спину, и Грета стиснула зубы, чтобы не закричать от боли. Клайс был в бешенстве.
— Я запрещаю тебе говорить с ним!
Он рванул ее на себя. Они как раз выходили из подвала, его жест не укрылся от Пола.
— Что случилось? — спросил тот. — Клайс?
Хватка пальцев ослабла, Грета попыталась высвободить руку.
— Отпусти меня!
— Клайс, — Пол оказался совсем близко. — Отпусти ее.
В его голосе послышалась скрытая угроза, и Клайс разжал пальцы.
— Я не хочу, чтобы моя сестра говорила с этим ублюдком, — ответил он.
Пол глядел на него насмешливо. Клайс, приходя в ярость, толкнул его в грудь обеими руками, но Пол невероятно быстрым движением перехватил его кисти.
— Успокойся!
Бонга и Лорди заинтересованно поглядывали на них. Пол тяжело вздохнул.
— Нам надо поговорить. Обо всем, что происходит. Прямо сейчас.
И зашагал по направлению к велосипедам. Грета посмотрела на Юнита. Тот, сидя на корточках у канавы, полоскал в воде велосипедную цепь. Лорди и Крэш заперли дверь, и Лорди, подойдя к Полу, отдал ему ключ.
“Они заперли его,” — подумала Грета, потирая плечо. — “Но я знаю, как взломать этот замок.”
— Ты идешь? — спросил ее Пол. Клайс уже шагал по дороге, ведя велосипед рядом с собой. Монахи собирались разъезжаться. Прежде, чем закончить шоу, Пол велел каждому из них придумать для Шамана способ казни. Так что даже легкомысленный Алдыбей выглядел сосредоточенным.
Грета села в седло, взялась руками за руль. Пальцы дрожали.
— Поезжай за мной, — велел ей Пол.
И помчался вдогонку за Клайсом.
— Клайс, посмотри на меня, — повторил Пол еще раз. — Что ты делаешь?
Они стояли на плоской, как блин, вершине холма, откуда открывался вид на весь Полигон. Тени от облаков скользили по переколбашенной местности, по невысоким холмам со следами танковых траков. Было тепло. Запах прелой земли успокаивал и будоражил одновременно. В небе, синем и высоком, не было ни капли Зла…
“Наверное, мы все превратились в зверей, потому что живем на Полигоне,” — подумала Грета в который раз. — “Наш полигон называется “Земля”, а наш Господь разрешил нам ядерные испытания.”
— Клайс! — настойчиво звал голос Пола, но Грете не хотелось смотреть, что там делает ее брат. В небе не было Зла, все Зло находилось здесь, рядом с ней.
“Я живу в Обители Зла,” — сказала себе Грета.
— Ты понимаешь, что ты творишь? — не унимался Пол. — Никто из наших, конечно, не скажет, но даже твои родители уже поняли, в чем дело!
Грета неожиданно догадалась, о чем хочет поговорить Пол, и быстро посмотрела на Клайса. Ее брат стоял на самом краю, ветер перебирал его отросшие, как у Бродяги, пряди волос. Клайс молчал.
— Ты можешь ничего не говорить, — продолжал Пол, видя, что друг прекрасно понимает его слова. — Ты не виноват в том, что чувствуешь. Но будь осторожнее, прошу тебя! Не прикасайся к ней!.. Вы — брат и сестра, понятно?
— Замолчи, — попросил его Клайс. — Полли, лучше замолчи.
— Ты безумен, — вздохнул тот, отходя в сторону. Развел руками, запрокинул лицо к небу. — И я ничего не могу поделать… Грета, когда ты в последний раз занималась колдовством?
— По твоей же просьбе! — заорала Грета. — Когда открывала дорогу!..
— Не ври мне.
Теперь Пол стоял напротив и требовательно глядел ей в глаза.
— Ты забыла, что я говорил в Фундаменте? Я — детектор. Ты занималась колдовством сегодня. Ты пыталась помочь Бродяге при помощи колдовства. Одного этого достаточно, чтобы…
Неожиданно Клайс бросился вперед и сбил Грету с ног. Из легких вышибло воздух, когда она упала на спину. Сильный удар под ребра заставил ее застонать. Пол тут же схватил Клайса за горло, пережимая рукой сонную артерию, и Грете удалось вывернуться. Глотая воздух, она отползла к краю плато. Пол продолжал душить Клайса каким-то неизвестным приемом и что-то орал ему в ухо, но Грета практически ничего не понимала. Больше всего на свете ей хотелось прыгнуть вниз, скатиться по каменному склону вон туда, на куски перекрученной взрывом арматуры, и забыть навсегда весь этот кошмар.
